Вне протяжения

Для страховки, чтобы потом не суетиться, до вокзала добрались заранее. Посидели в скверике напротив, пустив три бутылки рислинга по кругу, поминутно зорко глядя по сторонам: а ну, как местные менты объявятся по закону подлости. Но нет, прокатило… Долго рассматривали внушительный металлический свод и квадратную часовую башню, увенчанную небольшим куполом со шпилем. Над часами с каждой из четырёх сторон различались рельефные каменные совы с распростёртыми крыльями, все они видели их впервые, если не считать сегодняшней покупки билетов, но утром в спешке никто к деталям наверху не присматривался. Сейчас, обойдя строение с разных сторон, все единодушно согласились, что перед ними самое красивое вокзальное здание из всего виденного раньше, и гомеопатическая доза сухого вина нисколько не повлияла на окончательный вывод.

– Прежнее название Царскосельский, здание построено в 1904 году в стиле модерн, оригинальный образчик «металлической архитектуры», – прошептала Катя на ухо Стасу, не желая, чтобы ребята подумали, будто она кичится своими познаниями.

Перед тем, как зайти внутрь, не удержалась ещё раз:

– Где-то здесь проходил канал, лет десять, как засыпали.

Стас не смог такое представить, ничто вокруг вокзала не напоминало ничего подобного. Но, не верить не в пример более осведомлённой спутнице оснований не нашлось.

Все уже настолько хотели поскорее отправиться в путь, что когда подошло время, никто не мог скрыть радости. Едва отыскали по билетам места в плацкартном вагоне, как поезд тронулся. Уплыл назад за окном перрон бывшего Царскосельского вокзала, замелькали телеграфные столбы, из тьмы вылетавшие и во тьму уносившиеся. Перекусили запасёнными бутербродами, запивая кто «Байкалом», кто чаем, принесённым проводницей. Девушки взяли у неё чистое, слегка сыроватое после стирки постельное бельё, им уступили нижние сидения. Рассудив, что надо выспаться перед завтрашним днём, все пораньше расположились на отдых, ребята устроились на верхних и боковых полках, подстелив одни матрацы. Решили сэкономить по мелочи без постелей.

Стасу досталось место наверху. В классе шестом одной его знакомой девочке с искривлением позвоночника врачи прописали спать на специально сбитом из досок щите. Под впечатлением этого он сам распилил крышку стола для настольного тенниса в соседнем дворе, тайком принёс домой и подложил себе на кровать. С тех пор так и спал, прикрывая сверху лишь тонким матрацем, благодаря чему, где бы потом ни находился, легко засыпал на постелях любой жёсткости, даже на голом полу. Так что вполне мог обойтись в случае необходимости совершенно без подстилки.

Сапарина оказалась прямо под ним, он пожелал всем вокруг и ей в особенности спокойного сна, и чтобы заснуть поскорее, отвернулся к стенке, даже джинсы не снял. Но, то ли из-за её близости, то ли из-за непривычной обстановки мерное покачивание вагона с перестуком колёс нисколько не содействовали засыпанию. Он заподозрил, что и Кате сейчас не до сна, свесился с полки, действительно увидел в полумраке блеск устремлённых на него глаз и глупо спросил:

– Не спишь?

– Не-а… – она похлопала по краешку постели рядом.

Повторять приглашение не пришлось, бесшумно скользнув вниз, Веткин присел на указанное место. Их соседи уже спали рядом и на боковых полках, кто-то мерно посапывал, где-то дальше по вагону мощно и басовито храпел неизвестный мужчина. Катя лежала на спине, натянув до подбородка пустой пододеяльник, в тусклом свете ночника выражение её глаз не поддавалось точному определению.

– Доктор, а не слишком поздно для обхода? – спросила она одними губами, но Станислав уловил и не замедлил с ответом.

– Самое подходящее время!.. Только вот, кто бы ещё подсказал, где спрятались больные?

– Что, если отыщите, анамнез станете собирать?

– Ну, не анализы же!..

– Оказывается, ты весёлый парень, Ёлочка!

Никто так его ещё не называл, с первого курса прилипшее из-за фамилии прозвище «Ёлкин-Палкин» самому никогда не нравилось, но ей он мог простить многое, тем более, она назвала его так тихо и ласково. Стасу показалось, что от открытой улыбки Кати вокруг стало светлее, но, может, глаза просто привыкли к вагнонному полумраку.

Они продолжали ещё некоторое время шёпотом говорить друг другу какие-то совершенно ничего не значащие глупости. Все вокруг давно спали, никто не шастал по вагону и не мешал продолжению их странно бессвязной полуночной беседы. У него появилось шальное желание тотчас прилечь рядом. Только в любой момент соседи могли проснуться и увидеть такую непристойную сцену, да и случайным посторонним никто не мешал заглянуть сюда по пути в туалет. Поэтому он лишь неуверенно коснулся пальцами её гладкой щеки. Катя быстро высвободила из-за пододеяльника руку и с силой притянула к себе, так что их губы неминуемо встретились в долгом поцелуе. Когда Стас почувствовал приятное головокружение и почти задохнулся от дразнящего прикосновения её языка, девушка легонько оттолкнула его и прошептала на ухо не терпящим возражений тоном:

– У нас ещё будет время, Ёлочка. Давай спать!

Совершенно ясно, она вовсе не предлагала ему расположиться возле себя. Стас ещё не отошёл от захватывающего дух поцелуя и лишь молчаливо кивнул, подтянулся на руках и забросил своё тело назад на верхнюю полку. Как ни странно, заснуть на этот раз ему с лёгкостью удалось тотчас, хотя он не переставал думать о только что происшедшем. Ему тут же приснился сон, в котором недавняя реальность незаметно переходила в желаемое.

Ночью он проснулся от неясного гула голосов, наполнявшего вагон, живо пришёл на ум улей с гудящими пчёлами. Только гудение показалось слишком громким, к тому же мочевой пузырь требовал немедленного опорожнения. На уровне вторых полок взгляду предстало море человеческих голов, плавно покачивавшихся в такт движения поезда. Он подумал, что ещё спит, и необъяснимая сюрреалистическая картина продукт его усталого мозга. Но быстро убедился в подлинности видимого, даже щипать себя не понадобилось. Заглянул вниз – Катя не спала, а полусидела на своём месте, поджав ноги, На её постели расположились какие-то посторонние тётки в кофтах и платках, почти зеркальная композиция предстала и напротив. Неряшливые мужчины в измятой мешковатой одежде успели даже занять багажные полки под потолком, и теперь сверху свисали безвольные руки и ноги спящих. Сразу вспомнились фильмы про войну.

Он извлёк полуботинки из-под матраса, которые с вечера туда засунул. Такому его научили рассказы знакомых о поездных кражах, жулья, особенно по плацкартным вагонам, хватало во все времена. Осторожно спустился на единственно не занятый участок пола возле столика, нацепил обувь и с трудом продрался сквозь толпу к заветному туалету. В царившем повсюду полумраке свободных мест нигде не обнаружилось, хотя с вечера вагон выглядел полупустым. Многие держали при себе свёрнутые хозяйственные сумки или баулы устрашающих размеров, в большинстве преобладали довольно серенько одетые невзрачные женщины неопределённого возраста. Некоторые даже умудрялись спать стоя, к удивлению Стаса, считавшего до сих пор такое исключительно привилегией слонов. Обратный путь после облегчения потребовал не меньших усилий.

Перед тем, как забраться наверх, он посмотрел на Катюшу, застывшую в той же вынужденной позе, и она ответила ему жалобным, каким-то вымученным взглядом. Но, что он мог ещё сделать, кроме как ободряюще кивнуть?

Хотя часть ночных пассажиров, сошла на остановках задолго до конечной, утром в Таллин они прибыли всё же в удивительной тесноте, некоторые продолжали ехать стоя. Это несколько ошарашило москвичей и оставалось непонятным, пока ленинградский одногруппник, у родителей которого они погостили в субботу, не разъяснил мучавшую всех несколько дней загадку. Всё оказалось просто – жители Ленинградской области отправлялись в конце каждой недели за продуктами в Эстонию.