Внезапная насильственная смерть

Путь домой продолжался бесконечно долго, но, когда я наконец добрался, боль немного отпустила меня. Горячая ванна помогла немного, стакан хорошего коньяка – еще больше. На животе красовался синяк величиной с серебряный доллар, но, похоже, я остался жив. Я выпил еще коньяку, чтобы отпраздновать это событие, и снова выехал из дому.

Итак, пока за все свои раны и ужасные мучения я приобрел только чертову уйму вопросов и ни одного ответа. Зачем кому-то понадобилось убивать Джона Бинарда и кто спустил курок? Почему Пандора и Дуглас Читэм взяли в заложницы Сюзи и держали ее в студии Дугласа? Почему Сюзи не хотела возвращаться домой к отцу?

Я ехал через Центральный парк, напрягая мозги и пытаясь представить себе общую картину, а тупая боль над пряжкой брючного ремня придавала моим размышлениям глубину. Вся эта дурацкая затея, которая началась с охоты за Сюзи Лейкман, не принесла мне ничего, кроме боли под ложечкой да еще жалкой тысячи долларов. И все-таки я все еще занимаюсь этим делом, даже не имея клиента, который заплатит мне за мое потерянное время и за ноющий живот. Я подумал, что гораздо умнее было бы развернуться и отправиться прямиком к дому.

И все-таки в глубине души у меня шевелилось предчувствие – шестое чувство, которое подсказывало, что тут пахнет большими деньгами. Когда я смогу рассортировать по полочкам все, что произошло, это будет каким-то образом оплачено. Я был в этом уверен!

Я припарковал машину перед весьма респектабельным домом на Парк-авеню, вошел в вестибюль и стал искать в списке жильцов Гаролда Мастерса. Его квартира оказалась на третьем этаже, и лифт тут же поднял меня в маленький, узкий холл – он напоминал банку для сардин. Прямо передо мной оказалась входная дверь со строгим молоточком из кованого железа.

На второй стук дверь приоткрылась дюймов на шесть, и два ярко-голубых глаза нервно уставились на меня.

– В чем дело? – резко спросил их обладатель.

– Мистер Мастерс? Гаролд Мастерс?

– Да. Что вам надо?

– Хочу поговорить о вашем некрологе. Вы помните, о том самом, который так и не попал в газеты, но был полностью готов, чтобы показать вам, как это будет выглядеть, когда придет его черед. – Я ободряюще улыбнулся. – В пятьдесят четыре года, я полагаю, вам рано умирать, да еще внезапной насильственной смертью, верно?

– Вам лучше войти, – сказал он слабым голосом.

Дверь приоткрылась немного шире, он отступил в квартиру, я последовал за ним, вежливо закрыв за собой дверь. После этого я увидел в его руке пистолет. Похоже, я опять возвращался на круги своя!

– Мистер Мастерс, вам это не понадобится. Честное слово!

Он оказался высоким, худым человеком, заострившиеся черты лица отражали глубокое беспокойство, терзавшее его. Если дела и дальше пойдут так же, я буду выглядеть подобным образом в течение ближайших двадцати четырех часов.

– Вот мой ответ! – хрипло проговорил он, дико размахивая своим пистолетом. – Вы пришли меня убить, но вы совершили большую ошибку! Меня так легко не запугать! Я сейчас с вами расправлюсь!

Внезапно глаза его расширились, и он нажал на спусковой крючок. Раздался грохот, и пуля впилась в дверь рядом со мной. Изо всех сил я ударил его ребром ладони по запястью, пистолет вывалился из его руки и бесшумно приземлился на толстый ковер, устилавший пол.

Мастерс мгновение пялил на меня глаза, потом глухо сказал:

– Ладно, теперь вы можете меня убить и покончить с этим!

Потом он закрыл лицо руками и громко зарыдал. Как я уже говорил, ночь выдалась распроклятая – от начала и до конца!

Глава 5

Подняв с пола пистолет, я спрятал его в карман. Мастерс все еще был занят своей истерикой, поэтому я улучил момент, чтобы закурить сигарету и оглядеться кругом, а мои нервные окончания тем временем сигнализировали друг другу, что мы все еще живы.

Коллекция картин в стиле модерн покрывала стены квартиры, как будто это были просто обои. Нескольких художников, таких, как Эндрю Уайет и Фаусто Пиранделло, я узнал, но большинство были мне незнакомы. Но ведь для меня самый близкий образец модернового искусства – отражение в ближайшем зеркале профиля Дэниеля Бойда, такого современного и вместе с тем – классического.

Еще одного художника я все-таки опознал – Дугласа Читэма и его модель, хотя на этот раз она была одета или, скорее, полуодета. Даже в черных очках невозможно было бы пропустить этот ореол тропического рассвета, обрамляющий лицо с ярко-синими глазами, эту напористую грудь, готовую прорваться сквозь задуманный живописцем шифон. Словом, это был поясной портрет Пандоры с ящиком ее известных штучек или без него – в зависимости от точки зрения.

– Ну, чего же вы ждете? – проговорил надтреснутым голосом Мастерс. – Вы ведь пришли сюда, чтобы меня убить, так?

– Я пришел поговорить с вами. А вы попытались отстрелить мне голову. Вы что, коллекционируете еще и засушенные головы? Для чего?

– Вы пришли сюда, чтобы поговорить со мной? – Он медленно приоткрыл глаза. – Кто вы такой?

– Меня зовут Бойд. «Сыскное бюро Бойда». Все, что вы пожелаете, мы выполним – за плату.

– Но вам известно об этом некрологе? – подозрительно спросил он.

– Я выудил его из бумажника убитого человека, – сказал я. – Увлекательное чтение! Я подумал, что стоит зайти и поговорить с вами об этом. Может быть, вам понадобятся наши услуги – я могу организовать похороны, подобрать вам действительно достойный и дорогой гроб, украсить его цветами. Какую музыку вы предпочитаете?

Мастерс медленно подошел к ближайшему креслу и тяжело в него плюхнулся.

– Я просто схожу с ума. Я уже ни в чем не уверен.

– Показатели статуса человека, его положения так быстро меняются, – сказал я с сочувствием. – Вчера это был «Кадиллак», сегодня – некролог, завтра это может оказаться какой-нибудь желтый атласный костюм с пуговицами из настоящей человеческой кости. Беда в том, как вы правильно заметили, что больше ни в чем нельзя быть уверенным.

– Если вы пришли не убивать меня, а поговорить, то давайте говорить более осмысленно, по делу, – резко сказал он.

– Хорошо. Эта фальшивая заметка о вашей смерти не просто розыгрыш, судя по вашей реакции. Раз вы тут сидите и ждете, когда вас убьют, может быть, я смогу быть вам полезен?

– Вы сказали, что нашли этот некролог в бумажнике убитого человека? Кто это был?

– Парень по имени Бинард, Джон Бинард.

– Никогда о нем не слыхал. Как он умер?

– Его убили. Я нашел его тело прошлой ночью в одной из квартир в Гринвич-Виллидж.