Внезапный удар

БИТВА СТАЛЬНЫХЪ ЧУДОВИЩЪ.

Появленіе густой цпи танковъ совершенно деморализовала французскіе полки, перенесшіе нмецкую бомбардировку. Они оказывали очень слабое сопротивленіе почти безъ боя оставивъ первые передовые окопы. Лишь иногда раздавались одиночные выстрлы.

Глубокія подземныя убжища, построенныя съ такой тщательностью еще въ мирное время, оказались ловушками. Танки обходили неразбитые блокгаузы, для очистки которыхъ предназначались спеціальные отряды, съ ручными гранатами, которыми забрасывались бойницы и подрывались бронированныя двери. Стоило одному нмецкому пхотинцу встать у входа въ убжище съ ручной гранатой, или бросить ее въ подземный казематъ, какъ весь гарнизонъ былъ обреченъ на гибель.

Танки уже далеко ушли впередъ. Въ голов ихъ шел батальонъ танковъ, носившій названіе «Зигфридъ».

Вс машины этого батальона уже давно получили боевое крещеніе на восточныхъ поляхъ Польши. И не было ни одного изъ командировъ, грудь котораго не украшала бы бло-черная ленточка ордена Желзнаго Креста.

Первую линію, разгромленную артиллеріей, танки прошли совершенно свободно. Французская артиллерія, въ силу какихъ-то обстоятельствъ, не открыла заградительнаго огня. Ныряя въ воронкахъ, почти на 45 градусовъ подымая тупые носа, танки, какъ доисторическія животныя, изрыгая пламя, изъ легкихъ орудій, ползли впередъ.

Вотъ они перескли шоссе, идущее куда то съ свера на востокъ. Съ фланга загремли выстрлы. Французскіе резервы, переброшенные командованіемъ на мсто прорыва, успли занять вторую укрпленную линію.

Черезъ узкую бойницу башни танка было видно, какъ на фон вечерняго неба факеломъ горитъ, какая то ферма, Черные клубы дыма застилаютъ узкій горизонтъ бойницы. По временамъ колыхаютъ языки огня.

По брон гулко бьютъ пули. По танкамъ стрляютъ теперь отовсюду. Изъ-за сбитыхъ стволовъ деревьевъ, изъ воронокъ отъ снарядовъ, изъ рытвинъ и даже изъ-за остова разбитаго аэроплана.

Батальонъ танковъ «Зигфрида» развертывается.

Выстраивается въ боевой порядокъ. И снарядъ за снарядомъ начиваетъ покрывать пулеметныя гнзда противника, стараясь заставить ихъ замолчать. Съ каждымъ новымъ выстрломъ танкъ неумолимо приближается все ближе и ближе къ врагу.

Вотъ съ комьями земли взметнулись въ воздухъ остатки аэроплана.

Рухнуло на землю вырванное съ корнемъ дерево. Но французы съ бшенымъ упорствомъ бьютъ по наступающимъ танкамъ. Впереди, налво темнютъ силуэты деревьевъ. И изъ-за нихъ загремли противотанковыя орудія. Первый танкъ сначала дернулся скачкомъ, а затмъ, какъ смертельно раненое животное, покачнувшись, съ лязгомъ и грохотомъ упалъ въ воронку тяжелаго снаряда. Въ слдовавшій за нимъ второй танкъ угодилъ снарядъ, разнесшій вдребезги башню. Лишенный управленія, онъ какъ слпой заметался со стороны въ сторону. Но вотъ онъ съ разбга попалъ въ яму, взрывая гусеницей землю, подымая столбы пыли и, наконецъ, остановился.

Справа, изъ-за деревни, шли навстрчу танки французовъ. Одинъ за другимъ, блистая яркими красками маскировки и головой галльскаго птуха, они, выйдя за околицу, стали набирать скорость. Командиръ головного танка, нервно стиснувъ рукоятку поворотно - подъемнаго механизма, внимательно всматривался впередъ, прильнувъ къ окуляру прицла

Дивизіонъ французскихъ танковъ показался совершенно неожиданно на фланг противника.

Въ окуляръ были видны среди воронокъ взрытаго снарядами поля нмецкіе пхотинцы. Они, использовавъ каждое прикрытіе, каждую яму, быстро продвигались впередъ.

Съ головного танка французовъ грянулъ выстрлъ. Еще одинъ. Снаряды, описывая блестящую траекторію, падали на взрытое снарядами поле и отъ каждаго ихъ взрыва къ небу взлетали комья земли и части тлъ нмецкихъ пхотинцевъ. Этотъ интенсивный огонь непріятельская пхота не выдержала. Она какъ-то внезапно остановилась и начала безпорядочно отстрливаться. Но танки неумолимо шли впередъ, уничтожая все живое огнемъ, давя своими гусеницами.

Грохнула противотанковая пушка. Но мткій выстрлъ француза сразу заставилъ ее замолчать. Посл взрыва снаряда изъ наскоро вырытаго прислугой орудія окопа взлетаютъ руки, ноги, колеса.

— Впереди справа непріятельскіе танки! — кричитъ внизъ командиръ головного французскаго танка.

— Магазинъ! Быстро!

Командиръ, повернувъ башню направо, обрушиваетъ всю силу огня на нмецкіе танки, идущіе теперь спасать свою приземленную огнемъ противника пхоту. Справа и слва отъ командирскаго танка вырисовываются все новыя и новыя башни, украшенныя галльскимъ птухомъ.

Командиръ лихорадочно заряжаетъ пушку и пулеметъ. Дорога каждая минута. Въ пылу боя онъ громко кричитъ, будто его слышатъ подчиненныя ему стальныя башни танковъ.

— Впередъ!

Вдругъ машина на ходу погружается въ топь. Въ танк появляется вода. Все выше и выше.

По триплексу бьетъ пулеметная очередь. Осколки впиваются въ тло. Командиръ головного танка закрываетъ лицо руками. Изъ-подъ пальцевъ течетъ кровь.

— Раненъ?

Командиръ открываетъ глаза. Они у него синіе, большіе, съ длинными рсницами.

— Вижу... — радостно вскрикиваетъ онъ, бросаясь къ бойниц и четко командуетъ:

— Справа — врагъ! Держать на врага!

И, вновь развернувъ башню, открываетъ огонь. Это была безпримрная атака. Впервые, за исторію войны, на пол дрались, какъ средневковые рыцари, желзныя чудовища. Они наскакивали другъ на друга и, сцпившись гусеницами, летли въ огромныя воронки, вырытыя снарядами, чтобы тамъ, на дн, разстрлять другъ друга въ упоръ...

Оглядываясь кругомъ, командиръ головного танка увидалъ, что онъ заскочилъ далеко впередъ. Повернувъ башню назадъ, онъ въ щель замтилъ, какъ на взборожденномъ снарядами пол происходятъ схватки между французскими и нмецкими стальными чудовищами. Поворачивая башню командиръ увидлъ, справа отъ себя, уткнувшійся въ воронку танкъ. Кругомъ раздаются только отдльные выстрлы.

«Можетъ быть это наша машина, которая шла вправо впереди отъ меня? — мелькаетъ мысль въ голов лейтенанта. И онъ знакомъ приказываетъ уменьшить ходъ танка, отдавая приказаніе одному изъ своихъ стрлковъ произвести развдку.

— Слушаюсь, господинъ лейтенантъ! — отвчаетъ маленькаго роста краснощекій стрлокъ, одтый въ кожаный костюмъ и спеціальный танковый шлемъ.

Загремли болты люка. Командиръ смотритъ на своего стрлка, онъ знаетъ, что еще всего восемь мсяцевъ тому назадъ, этотъ молодой двадцатилтній парень ходилъ за плугомъ на цвтущихъ лугахъ Прованса и былъ далекъ отъ мысли, что ему придется когда-нибудь служить на современномъ стальномъ чудовищ, стрлять изъ орудія и пулемета. Сейчасъ лицо его полно ршимости. Вынувъ изъ кобуры револьверъ онъ, какъ бы ожидая приказанія, посмотрлъ на лейтенанта.

— Ну, иди, иди! — грубовато прикрикнулъ на него офицеръ.

Солдатъ выскальзываетъ изъ танка и нкоторое время держится совсмъ близко отъ него. Потомъ низко пригнувшись къ земл вскакиваетъ въ воронку. Танкъ почти по пятамъ слдуетъ за своимъ развдчикомъ Но вотъ солдатъ уже около лежащаго въ воронк танка. Осторожно подходитъ съ правой стороны и стучитъ рукояткой револьвера по брон.

— Эй. кто живой!

... Башенный стрлокъ, черный какъ жукъ марселецъ, поднимаетъ руку, чтобы предупредить готоваго отозваться механика-шофера. Въ тишин онъ слышитъ какъ стучитъ, словно о броню, его сердце. Такъ оно стучало у него, когда одинъ разъ, въ родной Бретани, онъ попалъ въ штормъ вмст со старикомъ отцомъ, когда сорвало парусъ, сломало мачту, а волны, налетая одна на другую, ходили по палуб лодки.