Во власти чудовища

Тюрьма встретила лорда палача тишиной и полумраком. Стражники, увидев карету советника, распахнули ворота, и гнедые кони, громко стуча подкованными копытами по булыжной мостовой, довезли черную карету до самого входа. У двери его уже ждали.

— Узника из гостевой ко мне в кабинет, — отрывисто бросил лорд.

Он смотрел на сидящего напротив мужчину и не мог понять, что она в нем нашла? Смазливое безвольное лицо, взгляд хорька. Хотя у нее его губы, и руки… Такие же длинные пальцы с овальными ногтями, узкая ладонь…

И как же хочется отрастить когти и сорвать это ненавистное лицо с черепа!

— Ваша светлость? — не выдержал молчания узник.

Он делал вид, что спокоен, но лорд слышал бешеный стук его сердца, видел каплю пота, стекающую по виску, чувствовал гнилостный запах страха. Мастер вор дрожал от страха, и лорда это забавляло, как может забавлять кота пойманная мышь. Она еще сопротивляется, не зная, что только игривое настроение хищника позволяет ей чувствовать мгновения свободы. Лорд подошел к зеркалу и сдернул с него черную ткань, рукав сюртука приподнялся, и брачный браслет свернул алым всполохом.

— Вас можно поздравить, ваша светлость? — заискивающе улыбнулся мастер вор. — Уверен, ваша избранница — удивительная женщина.

— Тебе виднее.

Ашер остановился напротив и пристально посмотрел в глаза сидящего на стуле мужчины. Мастер вор, имя которого он даже не стал выяснять, сжался под его взглядом.

— П-почему? — кадык вора дернулся.

— Мне всегда казалось, что отец должен хорошо знать своего ребенка, не так ли?

Если бы вор мог, он бы рухнул в обморок, но здоровье у него было отменное, и спастись, уйдя в забытье, ему не удалось.

— Вы женились на Тине?

Глаза лорда стремительно пожелтели, в них прорезался тонкий вертикальный зрачок. Мастервор тихонько заскулил от ужаса, поняв, что проговорился. Лорд медленно поднес к лицу ладонь, несколько раз сжал кулак, любуясь на заточенные до остроты стилетов ледяные когти. Затем поднял взгляд на вора, и тот рухнул на колени.

— Клянусь! Я не знал! Она сама пришла ко мне. Я не заставлял! Она сама, сама пришла.

Лорд палач холодно смотрел на ползающего у него в ногах мужчину, и ни один мускул не дернулся на его лице, выдавая, какая буря бушует у него внутри.

…Рвать на полосы, медленно сдирая кожу, смотреть, как этот червь захлебывается в собственной крови… Долго, со вкусом, не давая умереть, наслаждаясь каждым его воплем…

— Я лишь потом, потом узнал! — дрожащим голосом, захлебываясь от страха, выкрикивал узник. — Имя… я не помнил, как ее звали, но потом нашел приют… Когда я узнал, я ее больше пальцем не тронул! Клянусь! Пощадите! Я не обижал ее! Все у нее было, все, что она хотела…

— Ты предал ее. Не раз.

— Я ей все дал, все дал…

Ашер смотрел на вора и понимал, что никогда не сможет сказать Тине правду. Этамразь не достойна того, чтобы его считали отцом. Ублюдок не достоин, чтобыТина знала, чья кровь течет в ее венах. Она должна забыть его, вычеркнуть из памяти. Он не хочет, чтобы она вспоминала эту тварь. Никак. Ни хорошо, ни плохо. Забвение — удел ничтожеств.

— Пощады, лорд палач! Ведь это я дал вам имя Тины! Я направил вас к ней!

— Да, — медленно произнес лорд. — И я тебе за это благодарен.

Вор облегченно вздохнул, глядя на лорда снизу вверх преданным взглядом.

— Вы обещали не убивать меня!

— Я не убью тебя. Не мне выносить тебе приговор.

Как же хотелось пнуть ногой это существо, с хрустом ломая ребра, разрывая печень, как хотелось вытащить еще живое сердце и сжать в ладони… Но он сдержался. Не время. Ашер небрежно швырнул в зеркало сгусток силы и, отойдя на шаг, тихо позвал:

— Не хочешь встретиться с прошлым, моя леди?

Зеркало налилось тьмой, стало абсолютно черным, и из него появилась белоснежная рука. Ашер осторожно коснулся кончиков пальцев, помогая красавице сидхе выйти из зеркала.

— Т-ты… — зубы мастера застучали, и он заскулил.

— Здравствуй, милый, — нежно проворковала сидхе, приседая перед отползающим от нее мужчиной. — Ну что же ты? Не рад меня видеть?

Мастер вор сглотнул, затравленно глядя в огромные глаза, в которых сейчас сверкало ночное небо.

— Я оставила тебе нашу дочь, дала достаточно денег, чтобы вы жили безбедно, ты клялся своей жизнью, что не обидишь ее.

— Я… я…

— Ты не выполнил своего обещания, и я пришла забрать твою жизнь. Клятвы сумеречным леди следует выполнять, милый.

Она протянула руку в изящном жесте, и Ашер увидел, как из глаз мастера вора в ладонь сумеречной леди тонкой струйкой потянулся серый дым. Вор захрипел, затем комнату пронзил дикий вопль. Мужчина упал на пол, тело его выгнулось в неестественной позе, каждый сустав выкручивало в разные стороны, он уже вопил, не прекращая, а прекрасная в своей жестокости Селена улыбалась.

Ашер отошел в сторону и не мешал сумеречной сидхе забирать долг жизни. Но про себя подумал, что никогда не будет нарушать данных Селене клятв. Ее сила и жестокость поражали, и испытывать их на себе не хотелось совершенно.

— Впечатляет, — сказал он, когда на полу осталась лежать иссохшая мумия. — Теперь я понимаю, почему вас истребили полностью. Знаешь, я рад, что моя жена не унаследовала всех твоих умений.

Селена легко поднялась, облизнула карминные губы и улыбнулась — нежно и невинно.

— А теперь ты познакомишь меня с дочерью.

— Сочту за честь пригласить тебя на… завтрак.

Лорд галантно предложилсидхе руку, которую та приняла, и они покинули кабинет.

— Труп сжечь, пепел развеять, — бросил советник вытянувшемуся в струнку начальнику тюрьмы. — И вымарать из книг все сведения о нем. Передай ночным, я буду казнить каждого, кто произнесет вслух его имя.

— Знаешь, — уже сидя в карете, тихо произнесла сидхе. — Я ведь знала, что демон будет ее искать, и думала, что надежно спрятала. Мне в голову не могло прийти, что эта трусливая сволочь посмеет нарушить клятву. Бедная моя девочка.

Ашер нашел горячую руку тещи и сжал ее в ободряющем жесте.

— Она прекрасна, Селена. Ты ее полюбишь, как полюбил я.

Глава 18. Встречи

ГЛАВА 18.Встречи

Тина проснулась с ощущением полного счастья. Губы сами растягивались в улыбке, она перекатилась и, обняв подушку, вдохнула едва слышный морозный запах. Ее мужчина пахнет первым снегом. И чуть-чуть полынью… Богиня, неужели она влюбилась? Тина сильнее уткнулась носом в подушку Ашера и притихла, поглощенная новыми эмоциями и робкой надеждой на счастье. Она боялась и безумно хотела поверить. Словно отвечая на ее мысли, кольнул холодом брачный браслет, будто запястья коснулись ледяные губы. Она вспомнила глаза Северного лорда, его восторг и нежность, его осторожные руки, легкое касание губ и тот ураган неистового наслаждения, который накрыл их обоих в самом конце…