Во всем виновата Маринка

Самая маленькая по метражу, но с изолированными комнатами квартира досталась Аросьевым. Инна сама её выбрала. В неё была удобная планировка, кроме того, солнце освещало комнаты большую часть дня, начиная с восхода, и исчезало только после пяти, а женщина любила солнце.

Квартиры Васильевых и Зырянских были чуть больше, и комнаты были на две стороны, но одна из них проходная и балконы выходили на теневую сторону.

Однако каждой семье казалось, что их квартира лучше соседней. С большим воодушевлением покупали мебель. Как и положено было в те годы, приобрели стенку местного производства, мягкие диваны и кресла, отметили новоселье. Все были счастливы.

Так незаметно пробежало несколько лет. Мальчишки пошли в школу. Учились неплохо. Их первая учительница, Нина Акимовна, была строгая, требовательная. На первом уроке она ни разу не улыбнулась. Нина, мать Алексея, даже расстроилась, а потом сказала: "Ну и хорошо, нашим озорникам такая и нужна". И в самом деле, учительница попалась замечательная. Кроме хороших знаний, она сумела привить детям моральные качества, всегда поддерживала дружбу, постоянно говорила о чести класса. Ребята её любили, авторитет Нины Акимовны был превыше всего.

С новым классным руководителем в пятом классе отношения у ребят тоже сложились. Вначале весь класс очень боялся красивой, молодой, но резкой Раисы Николаевны, она шевельнуться не разрешала на уроке. Но как-то старшеклассники обидели рыжего Гошку, посмеялись над его огненными волосами, об этом узнала новая классная мама, ох, и досталось же обидчикам. Худенькая, стройная учительница зажала здорового нахального десятиклассника в рекреации и кричала на него: "Нашел объект для насмешек! Пятиклассника! Я тоже рыжая! Смейся надо мной!" Наглый парень пытался что-то ответить, он чувствовал себя безнаказанным, его мама, опытная портниха, обшивала многих учителей, и парень этим пользовался. Но с Раисой Николаевной не вышло.

– - Чего нахально улыбаешься? Я у твоей мамы в знакомых не состою, - резко продолжила она.
– Не шью костюмчиков.

У парня сползла наглая ухмылочка с красивого лица. Захохотали старшеклассницы.

– - Только еще посмей задеть моих пятиклассников, - предупредила учительница и повернулась к окружающим: - Все поняли? К пятому классу нельзя приближаться!

Поняли все. Знали принципиальность учительницы. А пятиклассники вдруг уяснили, что она совсем не злая, что она их любит, защищает, что с ней интересно и весело. Они и в театр ездили, и в поход ходили, но на уроках лучше сиди, не шевелясь.

Когда дети были в девятом классе, случилось несчастье. Илья, отец Алексея, погиб. Была утечка газа, Илья бросился на подстанцию обесточить цех. Успел, но был убит разрядом тока. Нина, казалось, лишилась разума. Она выла, кидалась за гробом в могилу. Но дни после похорон были еще страшнее. Боль ни на минуту не отпускала женщину. Как-то выпив, она почувствовала - стало легче. С этой рюмки всё и началось. Плохо, тягостно на душе, значит, надо опрокинуть стопочку, за ней следовала вторая, третья. Женщине хватило года, чтобы стать алкоголичкой. Но сначала ещё она следила за домом, за сыном, готовила ему есть, стирала одежду, потом все интересы свелись к рюмке. За Алексеем приглядывали соседи. Учась последний год в школе, он уже сам следил за матерью. Пенсию за погибшего отца почтальоны отдавали ему, если удавалось, забирал и зарплату матери - Нину терпели на работе, помня, как и почему не стало ее мужа. Алексею пришлось быстро и резко повзрослеть. В эти дни он начал дружить с соседкой с пятого этажа, с белокурой, хорошенькой, как куколка, Анечкой Протасовой.

В семье Анны было четыре человека, отец - военный, мать - домохозяйка и старшая сестра, которая была замужем также за военным и жила где-то на севере. Приглядевшись к новому другу дочери, Дмитрий Сергеевич Протасов предложил подумать парню о военном училище, связи у него были, и Алексей после школы стал курсантом, на помощь матери рассчитывать не приходилось. В скором времени отца Анны перевели в Киев, откуда он был родом, туда и ездил в отпуск Алексей. С Анной они поженились, когда ему было девятнадцать, а Анне только-только исполнилось восемнадцать. Мать Анны была очень против этого брака, не хотела для дочери судьбы жены военного. Не радовался и отец, но по другой причине: он видел стремление Алексея стать человеком, а дочь была избалована, ветрена. Ей просто хотелось выйти замуж, пройтись в белом длинном платье с фатой радом с красивым светловолосым курсантом.

– - Конец этой истории ты знаешь, - закончила Ирина, - сама Анна, её родители маленькая дочь погибли в автокатастрофе. Тима ездил с Лешей на Украину, когда случилось это несчастье.

– - А почему мне не сказали?
– спросила Марина.
– Почему я не знала, что уезжал Тимка?

– - А ты адрес нам или телефон оставила в то время?
– вопросом на вопрос ответила Ирина.

Марина опустила голову: все правильно - она не слышала, не видела в те дни ничего и не хотела видеть и слышать.

– - Алексей остался один на этом свете, пьющая мать не в счет. И ты одна... И есть Сашенька. У вас!
– Ира внимательно посмотрела на подругу: - Алексей не должен повторить судьбу матери. Ему нужна поддержка. По натуре, он семьянин. Сама видишь, как он возится с ребенком. А ты ему очень и очень нравишься. Его глаза постоянно обращаются к тебе. Подумай, Марин. Ты ведь тоже одна. И не говори мне сейчас ничего. Георгия нет. Я помню об этом! Но он бы был рад, если бы ты устроила свою жизнь. Я Гошку знала дольше тебя, у него добрая душа. И Алёшка его друг. Гоша вдвойне бы радовался, если бы ты стала счастлива с Лешей.

Марина молчала. Валюша встревоженно смотрела на женщин. Она тоже как-то поинтересовалась взаимоотношениями подруги с отцом Саши, но та моментально потеряла хорошее настроение и попросила не говорить об этом. А жаль, Вале Алексей очень нравился. Она простодушно мечтала, что подруга станет его женой.

– - Ну что ты молчишь?
– не отступала Ирина.
– Лешка, что, совсем тебе не нравится, противен тебе? Да скажи ты что-нибудь!

– - Нет, - наконец ответила Марина.
– Совсем не противен. Легла бы я в постель с ним, если бы неприятен он был...

– - Почему же ты его отталкиваешь?

– - Я не отталкиваю...

– - Но и не подпускаешь.

Неожиданно Марина всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.

Ира встревожилась. Подруга практически не плакала, не считая страшного момента смерти мужа. Даже когда хоронили Георгия, глаза её были сухи. Она только, казалось, окаменела. Ни одного успокоительного укола не дала сделать, на все предложения отдохнуть, поспать, выпить таблетку с досадой отвечала:

– - Я держу себя в руках, мне ничего не надо.

А тут вдруг слёзы?

– - Ну не будем об этом говорить, - быстро отступила Ирина.

– - Будем, - ответила Марина, (она быстро справилась со слезами), - только не сейчас, сначала мне самой надо во всём разобраться, ум и сердце привести к единому целому, - и, помолчав, добавила в раздумье: - Сашенька сильно к Алексею привязался, да и тот очень его любит. Жалко мне их...

– - Ещё бы, - добавила неожиданно чаще молчащая Валюша, - как не любить своё дитя, а разлучать...
– не закончив мысли, она, было, замолчала, а потом сердито продолжила: - Мы с Серёжей выросли в детдоме, я не знала своей матери, совсем не знала. А как всегда хотелось, чтобы были мама и папа, чтоб семья была, чтобы пожалели тебя, а ты отказываешься от семьи. И матери своей иногда только звонишь.