Водоворот времен

– Из Лефера мы!
– тут же добавил разбойник. Только сейчас Ричард заметил, что разбойник (или почти разбойник) улыбается, отчего его усы топорщатся в разные стороны.
– Свои!

– Из... города?
– недоверчиво переспросил Ричард. А вдруг и вправду оттуда? Значит, свои?

Или, может, эти разбойники так специально говорят? Ждут, когда он потеряет бдительность, и тогда - бах! И нету его!

– Из города, из города!
– добавил тот разбойник, что был по левую руку от носителя амулета.
– Свои. Парень, не бойся. Дай нам помочь твоей маме. Это ведь твоя мама?

– Мама!
– кивнул Ричард.

Он должен быть храбрым. Плакать нельзя. Пальцы ослабли. В глазах совсем-совсем потемнело.

– Мама...Папка...
– и захлюпал носом. Это у него от дождя.

– А ну-ка, парни, взялись!
– разбойники (или не совсем разбойники) помогли Ричарду подняться, но отняли его от мамы.

Ее они тоже приподняли.

Чирк. Чирк. В глазах зарябило: кто-то воспользовался огнивом. Занялся сверток. Стало светло, ну, не как днем, и не как от костра, но что-то было видно.

– Жалко тебя, парень...А это...

– Папка, - только и произнес Ричард. Он снова обнялся маму. Не разбойники молчали. Ему никто не мешал.

– Глянь-ка, - этот, с амулетом, показал не разбойнику с огнивом.

Снова чиркнуло, и света хватило на то, чтобы дважды моргнуть Ричарду.

– Плохо. Почти сразу. На том поклянусь, - отозвался не разбойник с огнивом.

– Так, - с амулетом присел на корточки, но все равно был повыше Ричарда, сидевшего с поджатыми ногами.
– Рассказывай, парень, что здесь произошло...

– А вы точно не разбойники?
– он еще не поверил до конца.
– Точно-точно?

– Стал бы он с тобою разговоры разговаривать! Чирк - и к родителям!
– раздался голос от одного из не разбойников.

Опять насморк, проклятый насморк.

– Неус!
– окрикнул его тот, что с амулетом.

– А что? Это ж правда! Парень за сегодня повзрослел, пусть в глаза правде смотрит!

– Правде...
– тот, что с амулетом, обернулся к Ричарду.

– Правде...
– Ричард подавился собственными словами.
– Правде... Мы играли...

И он рассказал все-все. И про то, как прижимал лопух к голове (чтобы, значит, прошла!), когда возвращался домой. И про то, почему голова болела. И что дождь был. И что он вернулся. И пьяный...мертвый...дядя Уртик...И как папка...И мама...

– За налогом приходили. Судьей поклянусь, за налогом!
– встрял тот, что говорил о правде.

– Судьей? А не боишься? Призываешь его - что, грешков за душой нет никаких, а? Вдруг явится, и что нам делать?
– резко переспросил тот, что с амулетом.

– К маме с папкой не явился, - только и выдавил из себя Ричард. Позади носа заболело.

– Э, а ну-ка, посвети. На мальчугана гляну...

Чиркнуло. Ричард закрыл глаза: до того близкий свет ослеплял.

– Э, да у тебя половина башки в крови! Как я не заметил раньше! Досталось тебе. Когда упал, на камень напоролся?
– голос не разбойника с амулетом был почти добрый.

– Не помню, - пожал плечами Ричард.
– Мне к папке с мамой надо было...А теперь не надо...Я здесь останусь.

– Один, что ли?
– любитель правды встрял.
– Да сожрет его зверье! Может, вообще никто из местных не выжил, поди узнай!

– А может, и выжил? Поди узнай. Не с собой же его взять?
– а это уже был голос того, с огнивом. Противный такой голос: по гальке когти царапают. Большие такие, острые.

– С собой? А что...- усатый не разбойник теперь смотрел только на Ричарда.
– Парень, есть в Лефере родня?

– В городе?
– проклятый насморк.

Тетя Сю...Да! Точно! Тетя Сю! Надо о папке с мамой рассказать! Очень надо!

– Есть...- насморк стал еще сильнее.

– Ну значит, поедешь с нами, - кивнул совсем не разбойник.

Ричард еще сильнее прижался к маме.

– С родителями проститься надо.

– Время!..
– встрял тот, что с огнивом, но его неожиданно перебил тот, что с гадким голосом.

– Мои предки говорили: боги создали времени достаточно. Достаточно, чтобы схоронить двух человек. Пошли...

– Я копать не нанимался...

– Ты на что только не нанимался!
– огрызнулся тот, что с гадким голосом.

Ричард от волнения прижал руки к ступням. Нащупал нитку...нет, ленточку, прицепившуюся к брюкам. Ага, ее удерживал репей. Дернул и поднес к самым глазам, чтобы хоть как-то разглядеть.

Резанула по небу молния, сообщая о близящемся дожде. Ленточка была синей - это у парень успел разглядеть.

И тут Ричард заплакал, так, как никогда прежде и никогда после.

Глава 2. Ричард

Вот, кажется, день, - а потом ночь. Ну, почти ночь. Здесь солнце быстро скрывалось за горой.

– Это потому что ходит советоваться к Гаргану.

Мама всегда знала, о чем думает Рик. Он был уверен, что все дело в магии! А в чем же еще? Не в том же, что он бормотал себе под нос. Никто, совсем никто этого не должен был слышать. Право, Рик и сам не слышал. А оттого еще больше насупливался. Слова ему давались тяжело. Вот когда мама просила прочесть слово, Рик сперва разбивал его на звуки. Ма-ма, - говорил он тихоньку, - Ма-ма. А потом добавлял, уже громче:

– Мама!

– Почему ты никогда не можешь сказать слово сразу?
– вздыхала мама.
– Ну же, это так просто! Ведь когда не читаешь, ты все верно говоришь. Только быстро. Торопыжка вырос. И в кого ты такой?

Рик понуро склонял голову. Он знал, как ответить. Это было так правильно-правильно. Но когда только начинал, слова разбредались, мысли прятались, боясь показаться наружу. А мысли - это такое! Такое!

– Во-о-о-т почему!
– Рик высоко-высоко поднимал руки.
– Понимаешь, мам!