«Военная анархия» в Римской империи

Мать Викторина, по-видимому, была довольно популярна в армии, и именно после ее смерти начались новые военные мятежи. Как говорилось выше, британская армия, вероятно, не признала Тетрика Младшего цезарем и предпочла подчиниться Аврелиану. Многочисленные мятежи солдат (seditiones multas militum) начались и в Галлии (Eutrop. IX, 10, 1; Aur. Viet. 35, 4). Попытка Тетрика перенесением своей столицы в Августу Треверов сделать себя более независимым от армии и тем самым укрепить свою власть в целом не удалась. Более того, против него именно в его столице выступил Фаустин (Aur. Viet. 35, 4; Polem. Silv. I, 49). По словам Аврелия Виктора, именно козни (dolus) Фаустина наряду с солдатскими мятежами вынудили

Тетрика просить помощи у Аврелиана¹³⁹⁶. Не в силах справиться с врагами и помня о судьбе своих предшественников, Тетрик предпочел капитулировать, хотя внешне и выражал намерение сопротивляться. В разгар сражения Тетрик вместе с сыном сдался, а его армия была разбита. Галльская империя была ликвидирована.

ГАЛЛЬСКАЯ ИМПЕРИЯ И РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ

Галльская империя возникла в условиях, сложившихся после пленения Валериана. Этим провозглашение императором ее основателя Постума не отличалось от других узурпаций. Ясно видимым отличием, однако, был больший успех этой узурпации. Постум и его преемники удерживали власть 14 лет. Такая долговременность существования Галльской империи была обусловлена сочетанием различных факторов.

История Галльской империи, как и другие узурпации, началась военным мятежом. И роль армии в этом государстве была чрезвычайно велика. Более того, армия становилась не только самостоятельной, но и в большой мере бесконтрольной силой. Это особенно хорошо характеризует возвышение и гибель Постума. Обстоятельства этих двух эпизодов истории очень схожи. В первом случае воины, недовольные тем, что их пытались лишить законной, как они считали, добычи, захваченной у франков, подняли мятеж и провозгласили императором Постума, а вслед за этим убили Салонина и Сильвана. Во втором случае уже Постум пытался помешать воинам грабить захваченный ими Могонциак, что привело к убийству императора. Помня об этом убийстве, Викторин даже не пытался мешать своим солдатам разрушать и грабить Августодун¹³⁹⁷. Тем не менее Викторин был убит в результате заговора, возникшего в армии. Правда, заговорщиками были не полевые солдаты или офицеры, а интенданты,

но вслед за убийством вспыхнул солдатский бунт, в ходе которого, вероятнее всего, был убит Викторин Младший, а реальная власть оказалась в руках матери и бабушки убитых, Виктории. И солдатские мятежи наряду с мятежом Фаустина заставили Тетрика предпочесть жизнь трону. В принципе такое поведение армии вполне естественно. Выступив раз против верховного главнокомандующего, каким являлся римский император, они морально были готовы выступить и против нового командующего, на этот раз «локального» императора.

Активная поддержка армии, однако, была лишь одной стороной узурпации Постума. В условиях, когда провинции подвергались опустошительным варварским нашествиям, особенно грозным из которых стало вторжение франков, разоривших не только Галлию, но и Испанию, а центральная власть ничего с этим сделать не могла, местное население, в том числе местная аристократия, предпочло сделать ставку на более успешного и более близкого местного командира. Не только армия, но и гражданское население сплотились вокруг Постума. И такая широкая поддержка во многом обеспечила успех узурпации.

На руку галльским узурпаторам сыграла политическая конъюнктура. Галлиен, увидев себя окруженным врагами со всех сторон, счел (и явно правильно), что для него большую опасность представляют события в восточной части Империи, особенно на Балканах и в Египте, и это отвлекло его от дел за Альпами. Когда же выступления в восточной части были подавлены, а пальмирский правитель хотя и формально, но признал верховную власть римского императора, Галлиен обратился и к галльской проблеме. Однако он был ранен и вынужден отступить. Позже же новое обострение на Балканах, а затем мятеж Авреола полностью поглотили его внимание. Клавдий после своих первых успехов на Западе тоже был вынужден обратить свое основное внимание на Балканы и поэтому даже не смог использовать столь выгодную для него ситуацию, связанную с восстанием эдуев. И только тогда, когда Аврелиан справился с очередными варварскими вторжениями и ликвидировал Пальмирское царство, римский император вмешался в галльские дела и ликвидировал существовавшее там сепаратное государство.

Хотя 14 лет Галлия и Британия¹³⁹⁸ существовали отдельно от остальной Римской империи, там проходили те же процессы, что и в осталь-

ном государстве. Это касалось и экономической, и политической сфер. Самым ярким их проявлением в экономике явилась инфляция, не менее сильная, чем в других частях Империи¹³⁹⁹. В политическом плане это, в частности, отразилось на сроках правления галльских императоров. Постум правил почти девять лет, а за последующие пять лет на троне сменилось три императора (не говоря о Лелиане, чье кратковременное правление пришлось на время Постума). С течением времени произошел разрыв того относительно широкого единства, которое возникло вокруг Постума и которое, по-видимому, обусловило относительную долговременность его власти¹⁴⁰⁰. Самым ярким показателем этого разрыва стало восстание Августодуна. Интересы гражданского общества и армии, в определенный момент совпавшие, теперь разошлись. Виктория, сделав ставку на Тетрика, пыталась восстановить «единый фронт», но эта попытка оказалась кратковременной. Характерны в этом отношении обстоятельства капитуляции Тетрика. Он не решился на открытую сдачу, а был вынужден разыграть сопротивление, и армия действительно вступила с войсками Аврелиана в сражение. Это значит, что в то время как гражданские круги и особенно местная аристократия, чьи интересы воплощал Тетрик, пошли на подчинение римскому императору, армия в основном заняла по отношению к римским властям враждебную позицию.

Такая позиция армии, однако, не означает, что и войско, и в первое время гражданское население, поддержавшее Постума, стремились к созданию отдельного самостоятельного государства, полностью разорвавшего связи с Римской империей¹⁴⁰¹. Характерно, что ни один из древних или византийских авторов не говорит о создании в Галлии и окрестных провинциях самостоятельного государства¹⁴⁰². Речь идет исключительно об узурпаторах («тиранах»). Характерна

фраза Аммиана Марецеллина (XXI, 16, 10), который называет Постума в одном ряду с другими узурпаторами — Авреолом, Ингенуем, Валентом. Отношение историков к галльским узурпаторам далеко не враждебное. Панегиристы, выступая перед римским императором (Константином) или наместником провинции, естественно, клеймят «мятежников» и «разбойников», осмелившихся выступить против законной власти. Отношение же историков совершенно другое. Они прославляют добрые дела и военные доблести этих «тиранов», которые спасли римские провинции от варваров. И сами императоры всегда подчеркивали римский характер своей власти. Это проявлялось и в их титулатуре, и в чеканке. Другое дело, что реально Постум не использовал подходящую ситуацию для захвата (или попытки захвата) Рима и легитимации своей власти, а его преемники таких возможностей уже не имели.

Надо иметь в виду, что если на Востоке еще могли существовать воспоминания о прежней независимости, которые могла использовать Зенобия, то на Западе таких воспоминаний не было. «Низы» населения, может быть, помнили о доримских временах, которые могли казаться им «золотым веком», и несколько позже, назвав себя кельтским словом «багауды», поднялись на восстание. Но это не имело ничего общего с проблемой галльского сепаратизма. Галлия, как и другие западные провинции, к этому времени подверглась довольно глубокой романизации¹⁴⁰³. Ее свободные жители были римскими гражданами и обладали психологией римских граждан. Характерно, что из пяти галльских императоров только бывший кузнец Марий имел родовое имя Аврелий, да и оно могло быть не связанным с эдиктом Каракаллы, и этим они резко отличаются от большинства преемников Галлиена. А для римлян никакого другого приемлемого государства, кроме Римской империи, не существовало. Отделение от основной части Империи рассматривалось как временное, обусловленное необходимостью зашиты от варваров в условиях, когда центральная власть этого сделать не могла¹⁴⁰⁴. С изменением конкретной политической и военной ситуации изменилась и позиция населения Галльской империи.

Иные обстоятельства обусловливали позицию армии. В это время корпоративные интересы были характерны не только для имперско-

го войска в целом, но и для отдельных армий. «Иллирийские» императоры Клавдий и особенно Аврелиан опирались в первую очередь на дунайскую армию, и уже одно это, вероятно, вызывало враждебность рейнских легионов. Клавдий и Аврелиан сумели восстановить воинскую дисциплину и взять армию под довольно жесткий контроль. Это явно вступало в противоречие с интересами уже привыкших к относительной вольнице воинов рейнской армии. Можно, видимо, говорить, что солдаты и офицеры войска галльских императоров были заинтересованы в восстановлении единства Римской империи, но на своих условиях, когда их командующий станет римским императором. В некоторой степени они были готовы повторить ситуацию 69 г., когда мятеж рейнских легионов привел к власти Вителлия (разумеется, с более удачным исходом).