Воины Юга

— Ох, он им и задаст! — прошептал Джо. — Вообще-то, я твоего крапчатого и сам опасаюсь — ночью меня опять чуть не цапнул.

— У крапчатого было нелегкое детство, — пробурчал не-шаман.

Долговязый грабитель протянул коню что-то съедобное и, видимо, начал сюсюкать. Крапчатый окончательно уверился, что пришельцы глупы и невежественны, фыркнул и повернулся задом. С лошадьми речники, очевидно, дело имели мало: невзирая на нехорошие признаки, приободрились. Двое продолжили прикрывать щитами своего соучастника, а долговязый безумец приготовил веревку и шагнул ближе, норовя обойти крапчатого и накинуть самодельную узду на шею…

Бил крапчатый как обычно — двумя копытами и без всякого предупреждения. Долговязый вор отлетел — даже вскрикнуть не успел, донесся лишь звук удара и буханье щита на который рухнул глупец. На примолкшей, было, Скальной тропе захохотали — вздорный нрав лошадей молодых воинов был известен, взбучку воров скво вполне предвидели. Вор сидел, оглушенно мотая башкой, из разбитого рта потянулись кровавые слюни — левое копыто крапчатого обычно бывало точнее.

— Только не длинного! — прошептал Джо. — Этот воинственность утерял.

Хха и не думал тратить стрелу на оглушенного глупца — не стоит пугать остальных.

Товарищи неудачливого конокрада посмотрели наверх — со Скальной тропы в них немедля кинули камень, но тот опять не долетел. Ободренные воры уставились на лошадей, речник, тот, что поплотнее сложением, злобно подхватил веревку, закинул за спину щит, решительно побежал к лошадям, заходя сбоку.

— Ты в ноги, я в башку! — призвал Джо. — И сразу падай.

Молодые воины одновременно вскочили и выпустили стрелы.

Приседая, Хха не столько увидел, как угадал стукнувшую в скалу стрелу «а-болета».

— Какая отвратительная придумка! — сидящий на корточках Джо поднял чужую стрелу — несуразно толстую и короткую, но с великолепным массивным железным наконечником.

— Да, наши стрелы гораздо благороднее, — согласился не-шаман, осторожно выглядывая из-за камня.

В краале и вообще было шумно: кричал оставшийся на ногах воин, пытался отогнать копьем коней, гневно топчущих сраженного речника — стрелы, угодившие в колено и шею, уже сломались, вор лежал неподвижно, лишь железная рубашка звякала под ударами копыт. Поспешно уползал к воротам загона чужак с разбитым лицом. На Лагерном Холме торжествующе вопили, задетый копьем вора жеребец окончательно разъярился, начал наступать на обидчика, тот счел за лучшее попятиться к воротам, но прикрываться щитом не забывал — момента его подстрелить так и не представилось. Друзья сочли уместным заняться уползающим на четвереньках долговязым конокрадом — целью тот был легкой и малоценной, но вдруг вздумает быстро оправиться?

Обе стрелы пронзили правое бедро ползущего — тот обреченно взвыл.

— О, великий не-шаман, мы слишком одинаково думаем! Попали с разницей на палец, — Джо хихикнул. — Отчего эти мохнатомордые вообще вздумали воровать наших коней? Судя по неумелости, глупцы впервые видят лошадей.

— Что они видели, я не спрашивал. Но лошадей они хотели запрячь в лодку. Лодка тяжелая и лошади должны были волочить ее вдоль берега. Так у них делается. Большая лодка, кстати, именуются — «барка».

— Барка? Мой серый должен был тянуть барку?! Да они с ума сошли!

— Мы впервые видим барку, они впервые видят наших лошадей, — объяснил Хха, наблюдая за врагом.

Уцелевший конокрад оттаскивал воющего товарища, к нему на помощь спешили двое других — щиты держали наготове. Потом «люди Тарса» сгрудились в отдалении, видимо, совещаясь. Вот! Наконец-то враг, неся раненых, направился назад к своим лодкам. Скальная тропа взвыла от восторга. Толстый Грог обернулся, погрозил лагерю хайова, что-то выкрикнул — весьма неразборчиво.

— И что дальше? — пробормотал не-шаман. — Что они будут делать, и что будем делать мы? Что-то не припомню подобной войны в рассказах о Старом мире, да и в сказках.

— Как что?! Мы освободим наших пленных и добьем врага.

— Это конечно, — Хха наблюдал за удаляющейся процессией — Плачущую Гиену и Гордую Ко заставили нести одного из раненых; женщин качало от тяжести. — Но я думаю о другом.

— «О другом» думать еще рано! — решительно объявил Джо. — Сначала мы свершим обязательное. Плачущая Гиенка уже никогда не станет такой хорошенькой как раньше, но мы ее непременно спасем. И у врага остаются другие наши воины, возможно они оправятся от яда, и… В общем, всех нужно освободить. Мы придумаем, как это сделать. Ты обратишься к духам…

— Подожди… — Хха предупреждающе вскинул ладонь.

— С обращеньем к духам можно повременить, сначала мы утолим голод и жажду… — будущий вождь замер.

Слух и зрение Джо были получше, чем у не-шамана, зато близость зверей Хха ощущал куда острее. Сейчас звук приближения сотен копыт становился все очевиднее.

— Вот оно! — Джо осознал и захохотал. — Знак твоих духов! Нам не придется обедать, о, искусный шаман!

— Да, Крик Короткое Заклятье и ее дочь — великолепные загонщицы! — признал Хха.

С юга, вдоль обрыва, приближалось великое множество бизонов. Уже были видны поднятые бегущими животными облака красноватой пыли. Видимо, Крик Короткое Заклятье и бывшими с ней скво удалось согнать сразу два стада — уж очень много было бизонов.

— Возьмем копья? — вскакивая, спросил Хха.

— Нет! Не приближаемся к врагам ближе двадцати шагов или железо нас сразит, — к Джо немедля вернулось хладнокровие и спокойствие будущего вождя. — Помни,что ты уже ранен, и мы взяли достаточно ку на сегодня. Сейчас мы должны быть вдесятеро осторожнее.

Про ранение Хха не мог забыть при всем желании. Наваливалась усталость, ноги не хотели шевелиться. Но приход бизонов сулил еще одну победу, и следовало забыть об усталости.

Друзья взглянули на прерию. Туповатые речники явно заметили приближающиеся стада. Что возомнили «люди Тарса» оставалось неизвестным, но они явно спешили побыстрее добраться до лодок.

— Едва ли успеют. Но и нам нельзя медлить, — озабоченно признал Джо.

Молодые воины спустились вниз, побежали к краалю. Обиженные кони встретили хозяев без особого восторга. Серый раздувал ноздри, возбужденно косясь на распростертый труп конокрада.

— Подожди, его нужно успокоить, — предупредил не-шаман.

Сухой порошок сборной лекарской травы имелся в мешочке на поясе — средство простое, одинаковое годное для всех живых, отнюдь не чудодейственное, но успокаивающее боль. Хха вдул порошок в рану от копья на груди лошади, попросил серого проявить терпение в столь важный день.

— Ты убедителен, — прошептал стоящий за спиной Джо.

— Я стараюсь. Но кроме убедительности, нам бы не помешали и седла.

Подниматься к палаткам за седельными шкурами было уже некогда, друзья вскочили на лошадей. Серый фыркал, обеспокоенный раной и неприятной жесткостью на спине, но терпел. У Хха что-то и сил фыркать не оставалось.