Вокруг Пушкина

Среди писем пушкинского окружения особый интерес пред­ставляют письма Натальи Николаевны, о которой до сих пор мы мало знали достоверного. Это чрезвычайно ценный материал, по-новому освещающий образ жены поэта. Но он представляет боль­шую ценность вот еще почему. Известно, что существовали письма Натальи Николаевны к мужу и что их насчитывалось около 40. По­томки Пушкина бережно хранили их и в конце концов передали в рукописный отдел бывшего Румянцевского музея (ныне Всесоюз­ная библиотека им. В. И. Ленина). В 20-х годах эти письма исчезли. Появились даже статьи и заметки, пытавшиеся доказать, что пись­ма жены Пушкина якобы и не поступали в музей. Наряду с други­ми исследователями мы тоже занимались поисками этих писем, но обнаружить их не удалось. Однако мы нашли интересный доку­мент, доказывающий, что письма Н. Н. Пушкиной не только хра­нились в бывшем Румянцевском музее, но, более того, в 1920 году были подготовлены к печати (три печатных листа).

Таким образом, публикуемые здесь письма Пушкиной, напи­санные ею при жизни поэта, являются уникальными подлинника­ми. Но ценность их не только в этом. Жизнь Пушкина, подроб­ности его биографии запечатлены во множестве воспоминаний и писем его современников, однако среди них до сих пор отсутствовали свидетельства самого близкого ему человека — жены. Пушки­новедение не располагало также подлинными документами, кото­рые говорили бы об отношении Натальи Николаевны к мужу. Те­перь такие документы есть. Письмо от июля 1836 года, в котором она так тепло и сердечно говорит о Пушкине, вряд ли можно пере­оценить.

Письма Екатерины Николаевны и Александры Николаевны Гончаровых также очень важны и интересны. Они охватывают период с 1832 по 1837 год, т. е. тоже написаны при жизни поэта, и более того — почти все они относятся к тому времени, когда се­стры жили в Петербурге в квартире Пушкиных. Впервые пуб­ликуется большое число писем Екатерины Гончаровой, впослед­ствии ставшей женой Ж. Дантеса. О ней было известно немно­гое.

Написанные живо и непринужденно, письма не только рисуют жизнь самих сестер, но в них мы находим упоминания о Пушкине, в том числе характеризующие отношение сестер Гончаровых к Пушкину и Пушкина к ним. Многие из этих писем уточняют и до­полняют данные к биографии поэта. Так, например, совершенно новыми для нас являются сведения о посещении Пушкиным Яропольца в 1834 году. Последние письма (конец 1836 и начало 1837 г.) делают нас участниками трагических событий преддуэльных дней.

Мы обнаружили также большое число писем членов семьи Гон­чаровых: родителей — Натальи Ивановны и Николая Афанасьеви­ча, братьев Ивана и Сергея. Многие выдержки из этих писем, представляющие интерес для данной работы, публикуются здесь впервые.

Все публикуемые письма — чисто семейные, они очень живы и непосредственны, и в этом одно из их достоинств.

Судя по этим письмам, родственные связи Пушкиных и Гонча­ровых были, очевидно, более тесными, чем можно было предпола­гать. Об этом свидетельствует, например, участие Пушкина в делах по процессу, который вел Д. Н. Гончаров с купцом Усачевым и в котором была заинтересована вся семья Гончаровых.

Как же выглядят эти письма? Большинство из них хорошо со­хранились. Однако некоторые с трудом поддаются прочтению, так как чернила расплылись. Почти все письма написаны на почтовой бумаге гончаровских фабрик голубого, зеленоватого, кремового и белого цветов. Обычный формат их 13х20 см, но встречаются лис­ты и большего, и меньшего размеров.

Все письма, за небольшим исключением (главным образом это относится к письмам Николая Афанасьевича Гончарова), написа­ны на французском языке (Перевод всех писем сделан И. Ободовской).  Французский язык писем вполне литературен и богат — все Гончаровы владели им в совершенстве. Од­нако в них довольно часто встречаются русские фразы и слова. Чтобы читатель мог отличить их от основного переводного тек­ста, они набраны в разрядку.

В русских текстах подлинников преобладает обращение на «ты»; такое обращение принято нами за основу и при переводе пи­сем на русский язык.

Большинство писем не имеет подписи: в те времена не было принято подписывать семейные письма. Так, никогда не подписы­вала своих писем Наталья Николаевна, редко — сестры Гончаро­вы; обычно ставят свои инициалы в конце письма родители и всег­да подписывается полностью только младший из братьев, Сергей Гончаров.

Работа над письмами заняла очень много времени. Неразбор­чивые, мелкие почерки требовали тщательной расшифровки — именно расшифровки, так как просто читать эти письма нельзя. Особенно трудным оказался почерк Екатерины Гончаровой. Она и сама неоднократно спрашивает: можно ли разобрать, что она на­писала. Очень неразборчивым мелким бисером написаны и пись­ма Натальи Ивановны. Однако непрочитанных строк и слов в кон­це концов оказалось немного. Эти пропуски, а также другие заме­чания авторов оговариваются в сносках. Приписки, сделанные другими корреспондентами, включаются в текст писем с соответ­ствующим подзаголовком.

Во многих письмах отсутствуют указания на дату и место от­правления. Мы их определили как по содержанию самого письма, так и путем сопоставления с другими письмами. Они заключены в скобки, а в комментариях даны обоснования датировок.

Не все письма равноценны по значению, но мы сочли необхо­димым опубликовать и те, которые на первый взгляд мало дают но­вого, однако в общей цепи хронологического изложения занима­ют свое место, дополняют предыдущие и последующие и в сово­купности рисуют более полную картину событий, а также быта и эпохи.

Из числа обнаруженных авторами писем, написанных при жиз­ни Пушкина, в книгу не вошли те, которые касаются главным обра­зом денежных вопросов.

В книгу включены некоторые письма из архива Гончаровых, опубликованные другими исследователями, — это необходимо для более полного воссоздания событий. Так, нами приводятся публикации Д. Благого и Т. Волковой и М. Яшина (см. комментарии и перечень литературы).

В поисках необходимых данных для работы над письмами на­ми просмотрено в архиве значительное количество хозяйствен­ных документов: бухгалтерских книг, входящих и исходящих жур­налов, описей, актов и т. п., а также семейных документов — учени­ческих тетрадей детей Гончаровых, записных книжек, формулярных списков, метрических выписок и т. д. Мы познакомились так­же в ЦГАЛИ с архивом Вяземских и в ИРЛИ — с архивом А. П. Ара­повой.

Поскольку настоящая книга рассчитана на широкий круг чита­телей, мы сочли необходимым предпослать письмам предисловия, комментирующие их, а также характеризующие действующих лиц и обстановку, в которой они были написаны.

Эти предисловия не исчерпывают всего того, что можно было бы сказать о письмах и их авторах, однако, мы полагаем, они, несомненно, являются очень ценным материалом для пушкиноведения.

В книге публикуются и комментируются письма, написанные при жизни Пушкина. Продолжая исследование архивных материа­лов, авторы обнаружили интересные письма, относящиеся к пери­оду после смерти поэта. Новые находки подтверждают и дополняют характеристики образов Н. Н. Пушкиной и ее сестер.

СЕМЬЯ ГОНЧАРОВЫХ

История семьи Гончаровых тесно связана со старинным русским городом Калугой. Еще в конце XVII века в числе ка­лужских посадских людей значились «горшешники» Иван Дементьевич Гончаров и его сын Абрам Иванович, имев­шие небольшую гончарную лавку; отсюда, по-видимому, происходит и их фамилия.

Потомок этих горшечников Афанасий Абрамович Гончаров нажил огромное состояние. Недалеко от Калуги, на реке Суходрев, он имел полотняный завод и бумажную фабрику. Петр I, создававший в те времена русский флот, широко по­кровительствовал Гончарову, вел с ним переписку, присы­лал ему мастеров из-за границы. Учитывая конъюнктуру, Гончаров расширял свои предприятия. Парусные полотна его фабрик имели большой спрос не только в России, но и за рубежом. По преданию, весь английский флот того времени ходил на «гончаровских» парусах. Особенно наживался Гон­чаров на войнах. По свидетельству самого Афанасия Абра­мовича, на него три раза «шел золотой дождь»; так, он очень разбогател во время войны Франции и Англии за Канаду в 1756—1763 годах и позднее - во время отложения Америки от Англии. Воспользовался Гончаров и возросшим спросом на бумагу — бумага его фабрики считалась лучшей в России.

В Калужском краеведческом музее сохранился до наших дней портрет Афанасия Абрамовича. Неизвестный художник изобразил его уже в пожилых летах. На нем бархатный кафтан. В руке Афанасий Абрамович держит письмо Пет­ра I — его письмами он очень гордился.

После смерти Петра I Елизавета продолжала покровите­льствовать Гончарову. Она пожаловала ему чин коллежского асессора, дававший право на потомственное дворянство. Впоследствии, в 1789 году, Екатерина II подтвердила это пра­во специальным указом, выданным уже внуку Афанасия Абрамовича—Афанасию Николаевичу, деду Н. Н. Пушкиной.