Вокруг тебя весь мир кружит

– Я скоро вернусь,- попрощался лёгким поцелуем в нос и исчез до позднего вечера. Всё шло не так. Я всё время сравнивала прежнего Алекса и этого. Он менялся. И я пообещала себе, что как только сдам на категорию, тут же проведу полную ревизию наших отношений.

8.

Алекс.

Лара ускользала. Я чувствовал это. Да, она уставала, да училась, но даже в свободное время куда-то спешила, оставляя меня одного. В её глазах появлялись вопросы и насторожённость, она уже не вспыхивала только от одного моего взгляда, остановившегося на её губах, шее или груди. Лара становилась другой и отдалялась. Я боялся привычки с её стороны. Привычка убивает любовь, а она даже ни разу не сказала, что любит. А ведь сколько раз он слышал эти три слова от своих прежних девушек. Но не от Лары.

– Ты чего опять хмурый? Лара опять?- спросил Макс.

Они пришли в Butler поговорить. Тихая музыка не мешала общению. Столик стоял в небольшой уютной нише, и в зале было больше мужчин, чем женщин. Этот бар был у них излюбленным местом встретиться и потрепаться по-мужски.

Пиво было холодным, а разговор задушевным.

– Я не понимаю её,- потёр ладонью шею.- Как будто насторожилась опять и наблюдает за мной. Это бесит. Я хотел её с родителями познакомить. У матери день рождения.

– Давно пора,- Макс тоже не понимал, что происходит с другом. Это уже был не Алекс. Странно было видеть его растерянным в отношениях с девушками.
– Чего ты боишься?

– Хрен его знает. Лара - это Лара. Тайна за семью замками. Скрытная и сама себе на уме.

– Позови замуж. Чего ждешь? Сам же говоришь - твоё.

– А сам?

– Осенью поженимся. Пора. Но у нас всё решено. Сам знаешь.

– Она часто с Павлом встречается и в центе работает. Фиг знает, кто там вертится около неё. Видел я тут одного хлыща, когда на неделе приехал забирать её после занятий.

– Ревнуешь?

Молчание и опущенный взгляд вместо ответа.

– Ну парень, ты попал,- Макс только покачал головой.

***

Лара.

Вернувшись из Москвы, куда я отправилась на несколько дней сдать экзамен на французский языковой сертификат уровня DELF С1, я не застала своего мужчину в зале среди встречающих, хотя вчера мы договорились об этом.

Я разволновалась и ,набрав в спешке номер, услышала в трубке грубое:

– Приезжай домой. Пошевеливайся, я жду.

Сражённая наповал неожиданным хамством, подогреваемая желанием поставить на место зарвавшегося засранца, я примчалась к дому Алекса.

Коротким: "Привет" поздоровалась с заспанной консьержкой, метнулась к лифту, влетела в квартиру и ,едва скинув туфли, прошипела:

– Объясни, что происходит.

– Зачем ты ему сказала?- Усольцев был злее некуда, и глаза-кинжалы пришпилили меня к стене, около которой я остановилась.

Выпучившись в полном недоумении на слетевшего с катушек мужика, я пыталась как-то въехать в ситуацию и понять: а что, собственно, от меня хотят.

– Что я сказала и кому?- произнесла я тихо-тихо, стараясь интонациями успокоить Усольцева. Что это с ним? Я барахталась в непонимании, как слепой котёнок в воде.

– Хватит придуриваться!
– рявкнул Усольцев и, дёрнув меня за руку, поволок в гостиную. Почти толкнул на диван. Это было.... это было обидно, больно и из другой реальности.

В комнату вырулила, не побоюсь этого слова, Лидочка. С голыми ногами и в футболке Усольцева. Я замерла с открытым ртом, вылезшими из орбит глазами и осознала, что голос пропал, покинув место действия вместе с разумом. Я не могла ничего сказать. Я не могла пошевелиться. Я не могла отвести глаз от этого безобразия, и показала на неё пальцем, задав молчаливый вопрос.

Алекс повернул голову в сторону ухмыляющейся нахалки и, прищурившись, произнёс:

– Всё, Лида. Уже утро. Тебе здесь не место. Мы разберёмся.

Та, повернулась и не спеша отправилась вглубь квартиры. Я бессильно откинулась на спинку дивана, прикрыла глаза и попыталась отдышаться.

Наэлектризованное нашим гневом пространство, кажется, уже искрило. Мы оба молчали, не желая продолжать разборки при этой девице.

– Мне надо выпить,- наконец голос прорезался. Я поднялась, подошла к бару, достала бутылку виски (сейчас мне требовалось чего-нибудь покрепче) и ,плеснув в стакан изрядную порцию, сделала несколько глотков. Ароматный напиток взбодрил, согрел и добавил сил.

Наконец, входная дверь захлопнулась, и мы остались одни, лицом к лицу с разгорающимся скандалом. Я не знала, кто он мне теперь: друг, враг, любовник или бывший любовник. Кто?

– Говори,- потребовала я и нарочито расслабленно расположилась в кресле, закинув ногу на ногу. Напряжение несколько отхлынуло, и я могла говорить, думать и действовать (если что).

– Зачем ты сказала Сёме о наших с Лидой отношениях? Зачем, я тебя спрашиваю?

Я снова онемела. А Алекс продолжал, распаляя себя, повышая голос с каждой высказанной в ярости фразой и уже, вытащив руки со сбитыми костяшками (!?) из карманов штанов, размахивал ими у меня перед лицом.

Я поставила стакан на стеклянную столешницу и скрестила руки перед собой. Кошмар продолжался, потому что я была совершенно не в теме и безнадёжно пыталась понять причину ора.

– Зачем? Ты знаешь, что вчера произошло?- Усольцев склонился надо мной и прожёг во мне дырку гневным взглядом.

Я отрицательно покачала головой и на всякий случай поднялась из кресла и отошла от взбешённого мужика к окну.

– Мы подрались с Сёмой!!!... МЫ! ПОДРАЛИСЬ! Такого никогда не было! Он поздно вечером ворвался ко мне в квартиру сразу вслед за зарёванной Лидой и устроил мне допрос. Как я мог? Как мог отбить у него девушку? И вот теперь я спрашиваю: зачем ты ему сказала, что Лида была влюблена в меня? Зачем ты сказала, что мы спали с ней?

– А вы спали?- прохрипела я, таращась в ужасе на Алекса и понимая, что это конец.

Он ведь всегда говорил, что между ними никогда ничего не было. Они просто друзья. Вот ведь я дура! Разумеется. Я хлопнула себя ладонью по лбу. Вот почему Лида так дико ревновала меня. Они были любовниками! Он делал с ней то же, что и со мной! Гадость какая! Когда любовница твоего парня существо абстрактное - это неприятно, но терпимо. Но когда эта самая девица всё время вертится рядом и смотрит плотоядно на бывшего любовника - это совсем другое.

До Усольцева что-то дошло. Он опешил и выставился на меня не менее обескураженно. Так мы стояли, вперив друг друга безумные взгляды и готовые к драке. Именно так. Потому что я еле сдерживала себя, чтобы не врезать по этой бестыжей морде лица. Изо всей силы. Что меня остановило? Мне бы, наверное, тоже попало. Усольцев был достаточно возбуждён и уже плохо владел собой.

– Я. НИКОМУ. НИЧЕГО. НЕ. ГОВОРИЛА,- отчеканила я, вбивая каждое слово в башку этого идиота.

– Не лги мне!- снова заорал он. Желваки на его скулах ходили ходуном- парень был в ярости.