Воланд де Морт

Маша этого не увидела, она вскочила на ноги и набросилась на меня.

— Ты совсем сдурел? — держась за шею, крикнула она, — ты меня чуть не убил! А если бы шею мне свернул?

— Тут было, если, а не сделал бы этого, случилось бы наверняка! — сказал я.

— Что? — не понимая, о чём я, потрясла головой Маша.

— Ты чуть не умерла, я тебя спас, но можешь не благодарить, — сказал я.

— Что? — уже не так уверенно повторила Маша, обернулась, и в тусклом свете маленького светоча, увидела, как мелькнуло огромное лезвие, пересекающее коридор теперь в обратном направлении, и скрылось в прорези стены.

— Что-о-о-о? — теперь уже возмущённо сказала Маша, которая неожиданно осознала, что на самом деле сейчас произошло.

— Вот то-то и оно! — покачал я головой, — может быть, и стоило пойти по минусовому коридору. Хотя кто знает, что там бы нас ждало? Может быть, то же самое.

— Что это за фигня? — никак не могла успокоиться Маша, на которую это лезвие произвело неизгладимое впечатление.

— Похоже, что Воланд посмотрел много фильмов, где искатели сокровищ лезут в какую-нибудь дыру и там, на пути к золоту их ждут всяческие ловушки. И ему это так понравилось, что он решил это воссоздать здесь и загонять в эти лабиринты живых людей, — сказал я.

— И о чём это говорит? — спросила Маша, не переставая разминать шею под ошейником.

— О том, что он больной ублюдок, — пожал я плечами, — больно? — я наклонился, чтобы посмотреть, что у Маши с шеей.

— Ну да, резко ты меня опрокинул! Ещё и копчик болит! Сильно шлёпнулась! — сказала Маша.

— Извини, некогда было аккуратничать, как вышло, так вышло, — вздохнул я.

— Да я понимаю и не в обиде, — сказала Маша, — спасибо тебе!

— Во-о-от! — я поднял вверх указательный палец, — с этого нужно было начинать!

— И что будем делать? — спросила Маша.

— Вычислим интервал и пойдём дальше. Не думаю, что пауки там остановятся. Не стоит их здесь ждать, — сказал я.

— Нет, не стоит! — тут же согласилась Маша.

Мы запустили светоч чуть вперёд и выяснили, что таких летающих лезвий дальше много. Света не хватало, чтобы увидеть далеко, но мы разглядели три ближайших и стали запоминать интервалы между их пролётами. От лезвия до лезвия было метра три, так что можно было пройти одно и потом спокойно готовиться к проходу следующего. Тем более что интервалы были не маленькими. Первое мы прошли без проблем, второе тоже, а вот перед третьим остановились несколько озадаченными.

— Мне кажется, или каждое следующее летает быстрее? — спросил я.

— Быстрее, точно быстрее, — согласилась Маша, — и расстояние между ними тоже уменьшается.

Я обернулся и посмотрел на прорези в стенах. И если между первым и вторым лезвием было метра три, то вот между вторым и третьим уже не больше двух с половиной. И оно было не последним, но пока что разглядеть интервалы у следующих было сложно.

Однако выводы мы сделали правильные. И расстояние между лезвиями, и скорость их пролёта постепенно менялись в худшую сторону.

После четвёртого, до следующего расстояние уже было не больше метра. А дальше начинались серьёзные сложности. Мы остановились, чтобы как следует всё обдумать и приготовиться двигаться дальше.

— Опасно! — сказала Маша.

— Согласен! — кивнул я, посылая светоч как можно дальше.

Мы некоторое время стояли и смотрели за пролетающими лезвиями.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — сказал я, наконец.

— Если ты думаешь, что мы сдохнем в этих подземельях, то да, о том же, — спокойно сказала Маша.

— Нет, я думал о том, что будет, если подставить соединяющий нас тросик под лезвие? — сказал я.

— С ума сошёл? — возмутилась Маша, — думаешь, оно его разрежет или порвёт? А если нет? А если тросик настолько прочный, что его утащит внутрь, а нам просто оторвёт головы?

— Ошейники не пройдут в эту щель, — возразил я, — мы можем встать так, чтобы они были максимально близко, и даже если тросик не порвётся, его вырвет из наших ошейников… по крайней мере, из одного. Но мы рассоединимся!

— Я в этом не участвую! — сказала как отрезала Маша, — и давай только без самодеятельности, ладно? Мы же оба имеем право голоса, потому что находимся в равных условиях. И я не даю согласия на этот эксперимент! Это слишком опасно!

— Как скажешь! — с сожалением вздохнул я, — я всё взвесил, и мне кажется, что это вполне рабочий вариант.

— Ключевое слово: «кажется»! — сказала Маша, — нет, и даже не уговаривай. Моё решение окончательное.

— Просто дальше будет довольно сложно пробежать вместе все лезвия. По одному, мне кажется, гораздо больше шансов! — сказал я.

— Ты меня вообще слушаешь? Я сказала, нет! — Маша даже топнула ногой для убедительности.

— Всё, всё, всё! — я поднял руки, как будто сдаюсь, — я не настаиваю!

Мы решили прошагать все оставшиеся лезвия подряд, за один заход. Мы долго стояли и репетировали на словах, говоря, когда шагаем через следующее. Вроде бы всё получалось. Когда сзади периодически начали раздаваться влажные шлепки, мы поняли, что тянуть больше нельзя. Это пауки уже добрались до первого лезвия, и их эта хлеборезка не щадила, как они не пощадили собаку. Разные элементы этого маршрута были недружелюбно настроены друг к другу, что мне казалось странным. Зачем им истреблять друг друга, или хозяину всего этого места уничтожать тех же пауков. Впрочем — плевать. Тут бы самим выжить!

— Ну что, готова? — спросил я после очередной репетиции.

— Нет, но пойдём! Только, чур я командую! — сказала Маша.

— Как скажешь! — согласился я. Тем более что на всех репетициях считала тоже она.

— Четыре, — начала Маша отсчитывать пролёты лезвия мимо нас, — три, два, один, пошли!

Мы шагнули, сделали два шага до следующего лезвия, шагнули, один шаг до следующего, шагнули, коротенький шаг до следующего, шагнули… между последними лезвиями было так мало места, что стоять нужно было, вытянувшись по струнке.

— Шаг! — скомандовала Маша, но я понял, что мы не успеваем.

— Нет! — воскликнул я, она вроде бы замерла, а потом неожиданно всё же шагнула вперёд, видимо, тело, заранее получило сигнал, и она не успела перестроиться.

Уже делая этот шаг, Маша понимала, что я остался на месте. Мы закричали одновременно и ухватились за свои ошейники.

Лезвие выбрало полтора метра свободного хода, рвануло нас за тросик, мы качнулись… но даже не упали! Лезвие остановилось, и раздались холостые щелчки, которые продолжались ровно столько времени, сколько нужно было, чтобы лезвие дошло до крайней точки и пошло в обратную сторону. И оно пошло назад, строго придерживаясь своего ритма. Как только оно пролетело мимо меня, я шагнул вперёд.