Волчье сердце

Издалека донесся охотничий горн. Настала пора уходить. Лана нехотя встала. Гор поднялся следом. Вдвоем они вышли из поместья. Слуги уже подготовили коня, и тот нетерпеливо бил копытом.

— Даже твоему коню не терпится забрать тебя из дома, — сдавленно произнесла Лана.

В ее зеленых глазах заблестели слезы. От этого она казалось Эрингору еще более прекрасной и притягательной. Оборотень не удержался и приник к ее губам. Мягкие и податливые, они робко отвечали на его призыв. Только тонкие аккуратные пальцы вцепились в плечи Эрингора в попытке его удержать.

— Поцелуй — слабое утешение перед разлукой, — прошептала Лана, грустно улыбнувшись.

— Два дня, и я буду дома, — ответил он и, прижавшись носом к макушке жены, втянул воздух.

Где-то на задворках сознания возникла мысль: «Что если он вдыхает ее запах в последний раз?».

— Эрингор, не уезжай. У меня плохое предчувствие, — сдавленно произнесла Лана. — Скажись больным… У короля большая свита. Тебе найдут замену.

— Нет, — он упрямо покачал головой. — Я не трус и, тем более, не лжец. Милая, тебе нечего бояться. Все будет хорошо.

Лана поджала губы и судорожно вздохнула.

— Тебе пора, — она отступила назад. — И не вздумай оборачиваться.

— Все еще веришь в глупые приметы? — улыбнулся он и залез в седло. — Два дня.

— Два дня, — кивнула Лана.

Эрингор пустил коня трусцой по дороге, и чем дальше он удалялся от жены, тем сильнее ему хотелось обернуться и бросить на нее прощальный взгляд. Отринув все предрассудки, он посмотрел назад. Обнимая округлившийся живот, Лана продолжала стоять на дороге. Бледная, выражение лица сосредоточенное. И глаза, огромные испуганные глаза, которые врезались Эрингору в память.

* * *

Охота затянулась. Лесничий поведал королю, что видел в лесу следы огромного медведя, которого в селениях считали чуть ли не воплощением ненасытного бога Ухара. Утаскивал медведь в основном крупный рогатый скот, но поговаривали, что несколько пропавших охотников тоже дело его клыков.

Король Агро, будучи азартным охотником, захотел шкуру этого медведя. И вот, вместо положенных двух дней, Эрингор уже неделю выслеживал хищника. Медведь в свою очередь был хитер и ловок. Пару раз охотники разделялись в надежде отыскать его логово, но в результате свита короля лишилась трех человек.

— Ваше Величество, нужно возвращаться. У нас заканчивается провизия. Вот-вот выпадет снег. Вернемся в замок и весной продолжим охоту, — пытался уговорить короля Эрингор.

— Снег ерунда. Провизию добудем. Пошлем кого-то из людей в ближайшую деревню, а сами продолжим охоту. Я не вернусь домой без шкуры этой твари, — упрямился король Агро.

Эрингору идея не понравилась, но перечить королю не мог даже его первый рыцарь. Люди уехали… Прошло еще два дня, и стало ясно, что с провизией никто не вернется. Эрингор уже не сомневался, что на счету ненасытного медведя стало на несколько смертей больше.

Тут у короля Агро наконец-то проснулся разум. Охотники двинулись назад и угодили снежную бурю. Вокруг резко похолодало. Под порывами ветра стонали деревья. Но больше всего Эрингору не нравилась близость хищника. Кони вели себя беспокойно, да и чутье оборотня просто кричало — медведь рядом. И уже не они охотились на медведя, а он на них. Оборотень был уверен, что косолапый терпеливо ждал подходящего момента, чтобы напасть, разорвать, растерзать людей, осмелившихся явиться в ЕГО лес.

Ветер громко завывал. Неподалеку от охотников обвалилось дерево, и кого-то понесла лошадь.

— Всем сомкнуться вокруг Его Величества! — приказал Эрингор.

Всадники окружили короля.

— Где лесничий?! — спросил он, не найдя того взглядом.

Ответом ему стал пронзительный крик.

— Найдем его, и этого проклятого медведя! — приказал король Агро.

Оставшиеся охотники его порыв не разделили. Всем хотелось вернуться домой и забыть неудавшуюся охоту, как страшный сон.

По следам они нашли лесничего. Эрингор слез с коня и осмотрел останки. Один удар лапой. Глубокие борозды когтей. Быстрая смерть. Медведь спешил. Чуял, что скоро придут остальные.

Эрингор не сомневался, что так этот монстр и будет их убивать. Исподтишка, по одному. Последней же жертве повезёт меньше всего. На ней медведь отыграется по полной.

— Ваше Величество, — Эрингор подошел к королю, — разрешите остаться и выследить медведя в одиночку, — заметив недовольное лицо правителя, он тут же добавил, — я добуду его шкуру в вашу честь.

— Хочешь все лавры себе забрать? — хмыкнул Агро, но улыбка сошла с его лица с очередным порывом ветра.

Охотничий азарт короля давно угас. Эрингор видел, что повелитель устал, замерз и… напуган. Ничто так не отрезвляет, как чужая смерть, надвигающаяся темень и страх. Но все же король сомневался и медлил с ответом. Эрингор преданно смотрел на своего повелителя и старался не думать о том, что его ждет. Первый рыцарь не может быть трусом и обязан защищать короля.

— Хорошо, добудь мне трофей. Я же не постою за наградой, — наконец, ответил король, отводя взгляд.

Эрингор забрал снаряжение и отдал одному из охотников своего коня.

— Зачем? — не понял мужчина. — Сделай из него приманку.

— Хватит и подстреленного утром кролика, — отказался Эрингор, хлопая своего верного друга по крупу.

Слишком многое они с конем вместе пережили, чтобы вот так пустить его жизнь, как разменную монету. Охотник неодобрительно покачал головой, но уздцы забрал. Уходили король со свитой быстро. Агро не терпелось покинуть, как он выразился, «этот проклятый лес».

Эрингор, проводил взглядом их спины, а затем развернулся и пошел в противоположную сторону. Как ни странно, в одиночестве оборотню сделалось спокойнее. Никто не отвлекал лишней болтовней, не мешал его звериному чутью настроиться на окружающее пространство. Слух Эрингора обострился. Благодаря выпавшему снегу и растущей луне в лесу было достаточно светло. Буря наконец-то утихла.

Выпотрошив внутренности кролика, Эрингор растянул капкан и вложил в него приманку. Оборотень не гордился этим поступком. Ловушка — тот же грязный трюк в неравном бою, но выбирать не приходилось. Выжить мог только один, и Эрингор собираться сделать все от него зависящее, чтобы это был он.

Оборотень припрятал неподалеку рогатину, забрался на дерево и стал ждать. Сначала его мысли крутились вокруг Ланы. Как она там? Наверное, сходит с ума от переживаний. Эрингор горько усмехнулся. Снова он не сдержал слово. Инстинкт самосохранения подсказывал, что если его не прикончит медведь, то это сделает жена.

«И чего исчадье бездны к нам привязалось?» — размышлял Эрингор, сжимая в руках лук и заранее приготовленную стрелу. Год, вроде, выдался хороший, не засушливый. Ягод и грибов в лесах росло достаточно. Вряд ли косолапый страдал от бескормицы. Для медведя-шатуна слишком рано. Только-только подходило время впадать в спячку. Так что же сделало хищника таким озлобленным? Что заставило медведя напасть на скот? Эрингор все же допустил, что на скотину тот напал из-за голода. Пропавшие охотники сами пошли по его душу, за что и поплатились. Прямо как Агро с его свитой…