Волчья песнь

– Эй!
– встревожилась Галя.
– А где Горька?! Горька где?!

Тут забеспокоились уже все сразу. Они вспомнили теперь, что их товарищ в одиночку бросился в погоню за врагом. Но предпринять чего-либо никто не успел - из-за горящих машин с другой стороны дороги раздался жизнерадостный возглас:

– Эгей, люди! Вы тут ещё живы?!

– Горь!
– взвизгнула Галька, бросаясь на голос дробной рысью.
– О! Ребята, он ранен!

Горька в самом деле был бледен и ковылял, опираясь на карабин - но на его лице буквально цвела улыбка.

– Я? Ерунда, моему противнику не повезло больше!
– и он подкинул в воздух отрубленную голову. Она с гулким стуком ударилась оземь и покатилась в сторону.

– Уйооооо!!!
– взревела в восторге компания. Между выкаченных глаз головы был виден отчётливый след от попадания кинжала.

– Ну вот встретить бы мне человека, ковавшего мой "Глиммер"!
– Горька покачал головой.
– Я бы ему земной поклон отбил. Ещё пара секунд - и во мне было бы дырок больше, чем звёзд на небе.

– Белкин, - Сашка показал ему кулак - медленно поднеся прямо к носу (Горька с серьёзным видом его понюхал), - если ты ещё раз вот так сорвёшься в погоню или ещё куда один - я тебя убью. Сам, чтобы не дожидаться, пока тебя прикончат враги.

– Извини, - покаянно сказал Горька.
– Впрочем, я уже наказан. Люсь, я ранен в ногу. Посмотри... Так, вы, я вижу, тут повеселились? А в чём проблема?

– В массе груза, - вздохнул Сашка, садясь рядом с вытянувшим ногу другом. Люська закатала штанину, Галя, морщась, положила ладони на плечи юноши.

– Ерунда, - улыбнулся Горька.
– Сейчас тут будут волки. Галь, - он откинул голову, снизу вверх глядя на свою девушку, - объясни им, что требуется. Мы быстро утащим груз километров на пять в лес, а оттуда спокойно перетаскаем на базу.

* * *

Пожалуй, никогда ещё за все восемь лет отряд не был так богат и не имел такого замечательного убежища. Волки не проявили особого любопытства ни к боеприпасам, ни к консервам, концентратам и сухарям. Посмеиваясь, Галя сказала, что звери недоумевают, как могут люди есть всю эту гадость, если в лесу - столько живого мяса?! Перетаскав всё к пещере, стая попрощалась с друзьями воющим лаем и вслед за вожаком потрусила в чащу.

Но партизаны не разделяли мнения четвероногих друзей. Очень давно они не ели консервированных фруктов, не пили сока... Мясных консервов и вообще мясного брать никто не стал - боялись (1.), да и качество у всего уступало земному, но лучше такое, чем никакое - здесь все были согласны.

1.Во время войны неоднократно фиксировались случаи изготовления консервов из человеческого мяса. Заказчиками выступали джаго, изготовителями - фирмы калмов.

– М-м-м-м...
– у Элмера не было даже слов, сидя со скрещёнными ногами, он пальцем подчищал банку мёда.

– Если обожрёмся - будет плохо. Заканчиваем это, - Сашка с сожалением завинтил банку каких-то фруктов в сиропе - вроде небольших яблок.
– Дик! Я что сказал?! Лопнешь!

– Угу, - Дик со вздохом кивнул.
– Хорошо, но теперь бы ещё чего-нибудь сладенького...
– перевернувшись на бок, он провёл ладонью по ступне сидящей рядом Машки, они оба поднялись и в обнимку вышли из пещеры.

– Не сметь хрустеть кустами и мять траву!
– крикнул вслед Сашка.
– Ну что, Горь?

– Не знаю, - искренне сказал Горька.

– Не могу толком сосчитать. Всего очень много. Думаю, надолго хватит... Можно больше за продуктами и боеприпасами не гоняться... но не стоит так тратить консервы!
– он пронзительно посмотрел на Машку, которая спрятала за спину банку консервированного сока и придала своему лицу выражение "средневековая девушка из деревни Большие Пупыри впервые на улицах стольного града Владимира".- И надо недельку хотя бы посидеть тихо, совсем тихо. Больно уж близко эта дорога от нашей нынешней базы.

– Ещё прятаться опять!
– возмутился Димка.

– Не прятаться, - Горька покачал головой, - но мне не хотелось бы вот так, обожравшись грушами в сиропе, или что там у вас, проснуться в луже пирогеля, который закачают во вход.

Но Димку сейчас, похоже, не слишком занимали проблемы какой-то там безопасности. Подхватив под руку Люську, он тоже выскочил из пещеры. Их смех и ойканье донеслись с противоположного склона - они вломились в малинник.

– What the... (1.) Ты что, сдурел?!
– раздался окрик Дика.
– Я тут с девушкой!

1.Что за... (англ.)

– А я что, с бревном, что ли?!
– ответил Димка не менее свирепо.
– Развалился под ногами...

Оставшиеся в пещере глухо фыркали и стонали от сдерживаемого смеха. Мирко лежал на животе, поставив подбородок на ладони; Бранка, лёжа рядом на боку, играла его медно-рыжей гривой. Горька и Галя сидели, обнявшись и переплетясь пальцами. Нина спала. Олмер осматривал снаряжение. Сашка устроился на спине, подложив под голову рюкзак.

– Галь.
– спросил он задумчиво, - а вот как ты говоришь с волками? Я имею в виду - ты слова слышишь, или...

– Нет, что ты... Я как будто смотрю кино - то, что они видели или хотят сказать. А им мысленно отвечаю словами.

– Ясно, - подвёл итог Горька.
– Мой браслет нас с волками подружил. Перстень Галюшки позволяет "говорить" с ними.

– А мой меч?
– ревниво спросил Сашка, поглаживая звериноголовую рукоять.

– Может быть, он приносит военную удачу?
– неуверенно предположил Горька.

– Много удачи он принёс своим прежним владельцам...
– возразил Сашка.
– Да и вообще... если бы можно было создать вещь, приносящую военную удачу - её бы штамповали серийно и выдавали командирам до взводного звена. Нет, тут что-то другое... Может, просто хорошее оружие?

– Всё может быть...
– Горька неудачно переместил ногу, поморщился.
– Да ладно, хватит тебе голову мучить... Ты бы спел, Олмер?

– Своё?
– оживился немец.

– Да чьё хочешь пой.

Олмер задумался, тряхнул головой и сообщил:

– Тогда слушайте... Это очень старые стихи. А в книжке не было автора, сказано только, что они с одной пластинки - ещё до Безвременья... В общем - вот...

Вчера был день без лишней грязи и без фальши,

Был день открытий, достижений и побед,

Настала ночь, и мы не знаем, что же дальше,

И все почти забыли, что такое свет.

Народ героев превратился в свору нищих,

Закрыла свет всепоглощающая тень...

Нам говорили - будет день, и будет пища.

Я вижу пищу, но не вижу, где же день!