Волчья ягода

Даже в темноте комнаты я увидела, как сверкнули в улыбке острые зубы.

— А если она не невинна, огорчишься и полезешь обратно? — тоже заулыбавшись уточнила, слыша, как он быстро избавляется от штанов.

— Попробую виновную. Хм-м, а так даже интереснее, — беззастенчиво произнес Таор, легко роняя меня на кровать и нависая сверху. — А ну, сознавайся, яблочная красотка. Виновна? Я ведь проверю...

Кровать умоляюще заскрипела под весом двоих, пока мы сплетались кожа к коже, никак не желая прощаться.

Глава 30. Чудеса маскировки

В комнате было еще темно и по-утреннему тихо, когда меня разбудил голос Таора.

— Аса, просыпайся, — проговорил он прямо в ухо. Обычно низкий голос Таора мне нравился, но сейчас нестерпимо хотелось спать, поэтому я только поморщилась и попыталась отвернуться, но меня не отпустили. — Просыпайся, говорю. Мне надо выходить, Дрей ждет снаружи.

С неимоверным трудом я разлепила глаза примерно на четверть, больше не смогла. За темным окном уже мелодично посвистывали, перекликаясь, дрозды. Высокие голоса их широко разносились по спящему селу и лугу.

— Какой Дрей? — дезориентированно вопросила. В комнате царил тот утренний мрак, который внушал только одно желание — накрыться с головой и спать дальше. Но Таор настойчиво потормошил меня, вынуждая открыть закрывающие глаза.

— Тот самый, не спи. Я ухожу, а тебя оставляю с ним, так будет безопасно. Но выходить за пределы дома тебе запрещено.

— Чего?! — я даже приподнялась, просыпаясь. Мне показалась, что я ослышалась.

Таор задумчиво посмотрел в окно и рывком сел на кровати. От повеявшего в воздухе холодка, я тотчас продрогла.

— Я не могу оставить тебя здесь одну, а сам не могу оставить службу, — Волк поднялся, демонстрируя в сером полумраке налитые упругие ягодицы. — Мне неизвестно, чего именно от травниц хотят Змеи или маги, но точно знаю, что они не почтение намереваются выражать. Эти будут действовать в своих интересах. Взять с собой в город я тебя не могу, опасно. Поэтому Дрей будет дежурить днём, я — ночью.

Таор уже надевал штаны.

— Да что со мной будет... — начала я, потирая глаза.

— Что угодно, — быстро оборвал он меня. — Змеи очень ловкие и тихие. Ты не успеешь ни понять, ни повернуться. Выходить нельзя, Дрей не сможет сопровождать тебя по селу. Временно так, селянка.

Мне вдруг стало холодно, словно металл лезвия уже влез между ребер. Пререкаться с Таором по вопросу безопасности я не могла. Потянулась к своему нераспакованному со вчерашнего дня узелку, тоже достала штаны.

— А матушка? — спросила, плохо попадая ногами в штанины. Мы шуршали одеждой вместе: Таор уже надевал рубаху.

— Скорее всего она тоже почуяла неладное, и решила схорониться на пару недель, пока тебя нет, — сказал он то, что я и сама думала. — Она ведь думает, что ты на отработке у Волков. Мы постараемся найти ее. А сейчас мне надо уходить, пока не рассвело, чтобы местные не видели.

Одевшись, мы вышли наружу. Дрей в виде серого волка уже поджидал у крыльца.

— Рада тебе, Дрей. Ты можешь войти, — без особо радости произнесла я. Обернувшись человеком, Дрей молча переглянулся с Таором и вошёл в дом.

Я ещё раз подняла глаза на Таора. Желваки на мужских щеках шевельнулись.

— Не прощаемся, — строго произнес он, предупреждая мои сентиментальные порывы. Я видела, что он хмурится, беспокоится, но удерживает себя от эмоций.

— Угу, — вздохнула я, без разрешения обнимая своего самого злого Волка. Обхватила за пояс руками и прижалась щекой к груди, не обращая внимания на традиционные ножны и доспехи, с которыми, конечно, неудобно обниматься. На губах ещё чувствовался вкус его губ и настойки, которую я успела влить в Волка нашим — уже традиционным — способом.

На секунду меня стиснули так, что из горла сам собой вырвался писк.

— До вечера, — наконец, обронил Таор и, быстро набирая скорость, скрылся в холоде утреннего тумана.

«Не прощаемся», — мысленно сказала себе. Но на душе тяжёлой плитой лежала тревога. Неделю назад я волновалась только о себе. Теперь в голове кипел суп... Таор, матушка, Дрей, болезнь, Змеи, маги...

«Что будет?»

Я вернулась в дом, чувствуя некоторую неловкость. Бесцельно шатающийся по дому Дрей смотрелся здесь гораздо чужероднее Таора. Что мне с ним делать? Разве что кормить...

— Ты голодный? — без энтузиазма поинтересовалась.

— Нет. У тебя есть арча? — мрачно спросил Дрей. Он осторожно оглядывался по сторонам, каким-то образом бесшумно ступая крупными ступнями по обычно скрипучим половицам.

— Что такое арча?

— Можжевельник. Таором весь дом пропах, — остановившись на кухне, Дрей недовольно шмыгнул носом. — У Змей хороший нос, точно почуют неладное. Сейчас надо окурить все по-максимуму и не раз, чтобы сбить запах того, чем вы тут так активно занимались... Да и мой.

Он бросил на меня нечитаемый серый взгляд. Я сначала смутилась, а после — недоуменно поглядела на Волка, все ещё кутаясь в плащ, наспех накинутый на плечи.

— Чуешь, что весь дом пропах? — вопросила, подходя поближе. — Прямо носом?

— Угу. Топор вешать можно, — он погладил топорик на поясе и тут же ошалело посмотрел на меня. Хмурое лицо его сменилось на удивлённое, испуганное, обнадеженное, и, наконец, радостное. Не успела я что-то сказать, как Дрей повел носом, развернулся, мигом пробежался по комнатам. Их у нас было всего-то две, кроме кухни.

— Чуешь?! — я устремилась за ним.

Вместо ответа Волк развернулся, махом прихватил меня под плечи и приподнял на весу. Внезапно вознесясь в воздух, я взвизгнула.

— Чую! Ах, ты мелкая оса! Действует твоя отрава! — Дрей подкинул меня разок, поставил на пол и тут же смял в объятиях. Мне показалось, что меня от души обнял медведь. — И метку Таора на тебе — слабо, но чую!

— Здо... рово... — пискнула, ощущая, как трещат ребра. Дрею сейчас было не до соблюдения права собственности. — Ты меня... пом... нешь.

— Прости! — Волк сиял. — Спасибо, Аса!

Он поцеловал мне руки, больше всего сейчас напоминая уже не сурового Волка, а счастливого щенка. Потирая бок, я смотрела на него улыбаясь. Искренняя радость за Дрея сняла с души значительную часть переживаний.

«Действует настойка!»

День мы с ним провели неожиданно не скучно. Воодушевленно закапав под язык щедрую дозу уже спиртовой настойки и мужественно вытерпев проделки собственного горла, занятий себе Дрей нашел много. Начал он с педантичной ликвидации источников волчьего запаха: собственноручно постирал себя, свои вещи, и даже мое постельное белье. От помощи отмахнулся.