Волк и Заяц

– Это из-за идеологии. Думаю, про нас всем известно.

– А вот мне – нет, - не унимался Мультитул. – Расскажите про ваши принципы, как это сделал тот же Чехов из «Свободы».

– Так вы что, за этих анархистов-тунеядцев? – подполковник в плохом смысле слова оживился, потянулся за спину за оружием.

– Тише, оружие можете не доставать, - успокоил встрепенувшегося было начальника знахарь. – У них нам не понравилось. Но, судя по реакции, вы – главный враг «Свободы»?

– Только наоборот! «Свобода» - наш главный враг! Эти сумасшедшие хотят сохранить Зону, обнародовать всю известную о ней информацию. Они не понимают, сколько людей это убьет. А ведь Зона – это что? Это язва на теле нашей планеты, это гангрена всего человечества! А язву нужно лечить, гангрену – ампутировать. И начать следует с уничтожения таких придурков, как они. Приравнять их к мутантам, и название латинское дать, «куот симиа лист леберум».

Латинского наемник не знал, но по лицу знахаря понял, что он уже перевел все у себя в голове.

– Ну, как? Впечатлил? – допытывался Воронин. – Если что, наши двери открыты.

Провидец раздраженно покачивался вперед-назад.

– Вот вы сами в эти открытые двери и выйдите.

– Я вас не понял?

– Поняли вы все. Пока все страны решают, как эту территорию использовать, вы здесь, самые умные, войну развязываете! Те-то, придурки, хотя бы пацифисты, хиппи, они насилия избегают. А ты, - он ткнул пальцем в подполковника, - открыто говоришь о желании всех перестрелять! «Чистое небо», сталкеры-одиночки, даже бандиты больше сделали для истории, чем ваши проклятые активисты! – провидец три раза стукнул по тумбе кулаком. – Вам бы как частица и античастица: столкнуться, чтобы произошла аннигиляция! Так будет полезнее, чем если бы одни травку курили и Цоя слушали, а другие ходили и без всякой цели расстреливали мутантов!

С каждым словом лицо подполковника наливалось гневом. Последнее предложение вывело его из себя, и Воронин прокричал:

– Пошел вон, чертов анархист! Подстилка свободовская!

Мультитул без всякой обиды взял трость, встал и подошел к переходу в коридор, после чего сказал, не оборачиваясь:

– Если вам так нравится, можете называть меня проклятым демократом. Но уж никак не анархистом.

Он с достоинством зашагал в конец коридора.

Петр посмотрел вслед уходящему знахарю, махнул рукой на Воронина и с обидой в голосе сказал:

– Тьфу на вас, на таких эмоциональных!

– Чтоб ноги вашей здесь больше не было! – подполковник в порыве гнева смахнул работающий чайник с тумбы. Сам нагревательный прибор разлетелся на детали, а на ботинки «Долговцу» хлынул кипяток.

Глава IX .

Товарищи вернулись в бар в девять часов вечера. Мультитул, не говоря ни слова, зашагал на кухню. Шрам уселся на барный стул и запросил горячего чая. Владелец подготовил кружки и оперся на стойку:

– Ну? Узнали, что хотели?

– Узнали, как страшен в гневе подполковник Воронин. Более – ничего...

– А что вам надо было?

– Точно, я же не рассказал. Мы охотимся за так называемым Стрелком, а соответственно его товарищами Клыком и Призраком. Их экспедиции становятся опасными для Зоны. Точнее, для её обитателей. Мы проследили его путь от Кордона до, как выяснилось, базы «Долга». Только где он теперь? Куда отсюда есть выходы?

– Клык, говоришь? – бармен задумался. – Он заходил. Если бы тогда Мультитул тебя не перебил, смогли бы сократить ваш путь. Пришел, представился, сел. Вначале был немногословен. Но потом заказал пузырь водки, сидел, распивал. Вот тут пошло поехало. Стал рассказывать, что он – величайший ученый всея мира. Я, конечно, не поверил, но очень уж запомнился этот крик души. Они, говорит, с друзьями ищут причину появления Зоны. Откуда взялись мутанты, почему аномалии приняли именно этот облик? Сделали они себе защиту, по каким-то старым чертежам – и вперед, в центр. Только вот застал их выброс, прямо на границе ЧАЭС. Решили, что все надо заново готовить. Послали Призрака на усовершенствование старого оборудования у ученых, на озере Янтарь, а Клыка – по всем торговцам да шишкам главным, деталь разыскивать.

– А где остался Стрелок?

– По его рассказам - на границе, место держать, поведение исследовать. Только поделился со мной Клык страхом, как бы у главы их терпения хватило их дождаться. А то ведь сунется в самое пекло, и потом выноси пепел.

– Так куда он ушел? – наемника распирало от нетерпения. Он больше не мог сдерживать интерес.

– В сторону Дикой Территории. Я туда никогда не совался, и другим не советую. Там, говорят, какие-то убийцы обитают. Потому место так и называется, что всем страшно. Но Клык пошел. Через Территорию можно напрямик на Янтарь попасть. Там, как понимаю – Призрак. После – путь через бывший заповедник, Рыжим Лесом зовется. Там никто, кроме Лесника, не обитает. Да и тот, может, легенда. Жуткое место, потому что безлюдное. А там – прямой путь на ЧАЭС. Если тоннель не завален...

– Мультитул! – закричал Петр в сторону кухни.

– Я все слышал, - в дверях показался знахарь с поварешкой в свободной от трости руке. – Ты когда-нибудь ел суп из вырезки плоти? Интересный вкус, похож на смесь свинины с медвежатиной. Отправляйся спать, тебе двое суток дрыхнуть, - провидец обратился к старику. – Можно он матрас в пустую комнату перетащит?

– Хозяин барин.

– Вот... – телепат почесал ручкой половника затылок. – Отправляйся в пучину сна. Хотя, в твоем случае, это мини-кома. Я пойду кашеварить.

Шрам кивнул, отказался от чая, который сам же просил, и вышел из зала. В казармах мирно болтали солдаты. Наемник зашел, взял матрас и оттащил его в помещение с грязными стенами, покрытыми лишайником.

Спать Петр решил в углу: туда, если Мультитул откроет дверь, попадет меньше всего света. Он кинул матрас на пол, накрылся плащом и довольно быстро заснул.

Глава X .

Набережная, вымощенная широкой плиткой. Из громкоговорителя на столбе доносится советская песня про комсомол. Справа, за оградой, плещутся волны.

Молодежь в цветастой одежде гуляла по набережной, косясь на него. Чего они в нем заметили?

Шрам подошел к магазинчику с привлекательной вывеской. На витрину были выставлены платья в горошек и мелкий цветочек. Черный плащ почему-то вызывал очень странные воспоминания, но Петр отбросил наваждение и зашел.

Над дверью зазвенели колокольчики. Белая кафельная плитка под ногами озвучивала каждый шаг.

Магазин оказался универмагом. Помимо одежды, в нем также продавались продукты, игрушки и запчасти. Шрам зашел в продуктовый отдел. Покупатели снова покосились на него, а мать с ребенком даже отошла, уведя его за руку. Тот обернулся и заплакал.

Петр взял ливерной колбасы, буханку бородинского и шпроты с черной этикеткой. Вернувшись к входу, он заметил небольшую кассу с молодой привлекательной блондинкой. Где-то он её уже видел... Да, не суть. Мало ли, вместе озимку сеяли. Но кассирша испуганно отстранилась.

– Что такое? – Шрам усмехнулся. – Девушка, вы меня испугались?

Но она не ответила, лишь указала пальцем на зеркало для примерки. Петр решил посмотреться. Штаны на месте, ширинка застегнута. А вот лицо...

Один сплошной ожог. Шрам даже ощупал: кожа будто пузырилась. Что это?

Он заплатил за продукты шестьдесят шесть копеек и вышел из универмага. Было уже темно, когда он отправился домой. Громкоговоритель стал рассказывать новости колхозов.

Петр глянул на часы, но стрелки тряслись в зависимости от движений руки. Он решил идти домой.

Ближайшая остановка автобуса была в нескольких шагах отсюда. Шрам купил билет до следующей остановки около своей пятиэтажки, встал в переполненном транспорте, держась за поручень. Через толпу людей протиснулся какой-то мужик: