Волкодав

Воронеж поспешил исполнить просьбу атамана, так как характер его он знал хорошо, и это давало ему повод опасаться ещё большего эмоционального взрыва.

Тем временем оставшиеся на постоялом дворе Орёл и Морша разговорились. Тяргон был для Вани тем самым новым знакомством, которые он так любил. Добавлял интереса и тот факт, что Морша был олицетворением не просто какой-то территории, а сразу целого другого народа — мокши.

— А каково это — представлять целый народ? Вот у нас у русских же как: нас много, и все мы разные, но, тем не менее, ощущаем себя частью единой большой семьи.

— Ну, как тебе сказать… — Замялся Тяргон, улыбнувшись. — Обычно. Нет, серьёзно: глядя на вас, я не чувствую никакой разницы между нами. Ну, разве только имя у меня немного непривычное для вас, но ведь это не должно смущать, правда?

— Имя… А что, если подобрать для тебя русское?

— А такое есть? — Удивился Морша. — Подобная идея уже приходила мне в голову, но я не смог подобрать похожее, поскольку не знаю все варианты ваших имён…

— Хочешь, помогу? — Загорелся Ваня. Он не жалел времени на помощь другим людям и олицетворениям, и всегда искренне радовался, когда его поддержка приходилась к месту.

— Было бы неплохо. — Снова улыбнулся Тяргон, полностью полагаясь на мнение нового друга. — Если у меня будет русское имя, то, возможно, и Лерик станет относиться ко мне хотя бы чуточку лучше…

— А почему он так тебя не любит? Ты сделал что-то плохое? — Орлу всегда были интересны мотивы поступков окружающих, а уж в случае с Ельцом узнать, почему тот так себя вёл с Моршей, было любопытно вдвойне.

— Ну… Я уже рассказывал свою историю… Главным образом он ненавидит меня за то, что я был вынужден служить тем, кто убил его отца. Да, я смалодушничал, но ведь желание жить заложено в нас природой и, порой, из-за него мы поступаем… по-свински.

— Знаешь… — Протянул Ваня в ответ. — Посмотри на это с другой стороны: если бы ты не выжил тогда, ты бы не смог спасти Ельца. Ты очень хорошее олицетворение, Морша, поэтому не вини себя. Я думаю, ты всё сделал правильно. Верь мне, ведь со стороны-то виднее.

— Жаль, что Лерик так не считает. И, наверное, не будет разделять твоё мнение никогда. — Мокшанин поник, снова бичуя себя прошлым.

— Морша.

— А?

— Он тебе нравится?

— Кто? Елец?.. — Тяргон немного покраснел, чем сразу же выдал себя. — Не знаю. Мне кажется, что я просто очень сильно к нему привязан, но иногда я замечаю, что эта зависимость перерастает в симпатию…

— Я уверен, что у тебя есть чувства к нему, только ты, может быть, пока ещё не осознаёшь их в полной мере. Я думаю, как раз они больше отталкивают Ельца от тебя, нежели вся эта история из прошлого.

— Ты действительно так думаешь?..

— Ага. — Ваня светился улыбкой. — Он просто закрылся и не пускает к себе никого, поэтому с ним тяжело. Но, быть может, тебе удастся растопить его стену. Вы подходите друг к другу, ему как раз нужен кто-то такой добрый, тёплый и понимающий, как ты. Если ты решишься на отношения, я могу помочь вам…

Только сейчас Орёл заметил, насколько смутил Моршу этим разговором. Ваня понял, что прочитал собеседника даже лучше, чем это было нужно. Но Тяргон на удивление быстро пришёл в себя.

— С-спасибо. Кстати, ты очень сильно напоминаешь мне сестру: она тоже очень мила и старается всем помогать. А ещё она тоже немного неуклюжа, без обид. — Виновато улыбнулся Морша. — Увидеть бы её сейчас…

— Мы можем съездить к ней следующим летом. — Замечтался Ваня. — Кстати, а как тебе имя… Антон? Вроде бы неплохое подобие твоего, как думаешь?..

— Антон?.. — Протянул Тяргон, как бы привыкая к своему новому названию. — Мне нравится.

— Я нашел его в одной старой книге, а ещё несколько раз встречал людей с таким именем, так что, наверняка, можно использовать его как русское.

— Хорошо, я попробую. Спасибо тебе.

Ваня всегда отличался особой покладистостью и умением находить общий язык практически со всеми. Вот и Морша не стал исключением — поговорив по душам, оба поняли, что могут стать друг для друга вполне хорошими друзьями. Несмотря на довольно сложное задание Москвы и тяжёлое привыкание Орла к новой жизни, он с каждым днём находил в ней всё больше и больше хороших моментов. Вот и теперь, когда он обрёл уже второго нового друга, эта поездка уже не казалась ему сущим адом и даже немного нравилась. Правда он ещё не представлял, как он сможет быть другом сразу и Валерию, и Антону, но надеялся, что ему удастся примирить этих двоих между собой.

Вскоре вернулись Курск и Елец. Поведав товарищам в общих чертах весь разговор с Дмитрием, а также сообщив не особо приятную для всех новость о столь раннем отъезде, Курск, не сдержавшись, выругался в пустоту. Да, настолько холодного приёма здесь уж точно никто из них не ожидал.

Тем не менее, близилось время бани, что не могло не радовать всех, а особенно, конечно же, Ваню. Мыться он любил, и делал Орёл это с особой тщательностью, ведь он считал, что выглядеть хорошо и опрятно нужно в любой ситуации.

В целом же день выдался довольно важным, интересным и, самое главное, долгожданным для всей четвёрки. Однако, самый главный сюрприз поджидал всех ближе к ночи, когда, уже перед самым отходом ко сну, покой путешественников нарушил никто иной, как Воронеж.

Найти, где остановились Курск и Елец в знакомом для него городе не составило труда, но, прежде чем прийти, он специально дождался наступления темноты, так как дело, которое у него было к пока ещё гостям Дмитрия, должно было держаться в тайне от самого Черкасска.

Когда первое удивление от его появления у будущих его собеседников прошло, Воронеж заговорил.

— Думаю, что я не сделаю открытия, если скажу, что вы пришли за мной. Это ведь так?

— Да. — Не стал лукавить Курск. Он отослал заинтересовавшегося было разговором Ельца вглубь комнаты, дабы он снова не сцепился с братом и этим не перебудил всех остальных постояльцев. Сам же севрюк говорил шёпотом по этой же причине. — Царству нужны пограничники, и твоя территория как раз имеет нужное расположение. Ни в какой Астрахани мы не были, и сказано это было лишь для отвода глаз.

— Вам Морша открыл, где я, да? Когда я понял это, я был удивлен, что он не пришёл с вами к Туме.

— На самом деле он здесь, только в соседней комнате. Вообще, нас четверо, и те двое, наверное, уже давно спят.

— Хорошо. Что я приходил, пока им не говорите. Я завтра сам всё расскажу.

— Утром мы уже будем далеко отсюда, ты же слышал, что сказал нам Черкасск.

— Вы сами разозлили его. Не стоило трогать его больные места и теребить то, от чего он и сбежал в своё время.