Волков. Гимназия №6
Шрифт:
Впрочем, я бы не сильно удивился, услышав даже такую историю. Городская молва уже давно превратила Вяземскую в легенду. И дело, конечно же, было не только в незаурядных способностях и привлекательной наружности — а в том, что в двадцать первом веке назвали бы «пиаром».
Большинство сильных Владеющих, а уж тем более из числа титулованных аристократов, нечасто появлялись среди рабочего люда. Наверняка среди столичной знати нашлись бы целители даже посильнее Вяземской — но они уж точно не спешили растрачивать родовой Талант на каких-то там городовых, извозчиков или заводчан. А легендарная княжна предпочла блестящей карьере при дворе, балам и всему высшему свету работе в больнице. И
И попасть к Вяземской считалось немыслимой удачей. Я, в силу опыта и накопленного за сотни лет запаса цинизма изрядно подозревал во всем этом или финансовый интерес, или какой-то еще, но если ее сиятельство и прятала под маской милосердия что-то нелицеприятное — то делала это крайне умело. Даже зубоскал-водитель говорил о ней мечтательным тоном, чуть ли не с придыханием — так, что я, пожалуй, даже проникся.
В конце концов — бывают же хорошие люди. Даже среди князей.
— Хоть посмотришь на Катерину Петровну, красоту нашу. — Водитель свернул к широким металлическим воротам и остановил машину. — Давай, вылезай. Дальше сам, брат, а то мне машину обратно подать надо — или с меня околоточный голову снимет.
Я молча кивнул и выбрался наружу. Рука ничуть не беспокоила, так что возиться со мной уж точно не следовало. К тому же рядом со входом за ограду дежурил еще один городовой. В фуражке, белом кителе и при сабле на боку. Даже чем-то похожий на дядьку Степана — разве что помоложе и с бородой покороче.
— Тебе куда, гимназист? — поинтересовался он — и вдруг засуетился: — А, так ты, никак, подстреленный… Пойдем, сейчас у Катерины Петровны как раз посвободнее… Из благородных будешь, дворянского достоинства?
— Потомственный, хоть и без титула. — Я пожал плечами. — Такое уж себе… достоинство.
— Тогда — случай особый. Пойдемте, ваше благородие. — Городовой тут же посерьезнел. — Катерина Петровна без всякой очереди примет.
Видимо, даже не подкрепленное капиталами происхождение в этом мире кое-чего стоило — впрочем, как и в моем родном. Вряд ли кто-то бы стал всерьез возиться с нищим гимназистом, но статус дворянина хотя бы позволил мне попасть к чудо-целительнице, не просидев предварительно в коридоре. Час или два, в окружении младенцев, ворчливых старух…
Когда я вообще в последний раз был в больнице?
По всему выходило, что как раз лет сто с небольшим назад — к счастью, по служебной необходимости. В Тифлисе, то ли в двенадцатом, то ли в тринадцатом году. И тамошний госпиталь, конечно же, с местной больницей не стоял и рядом.
По вполне понятным причинам я не мог помнить, какой Покровская была в моем мире, но здесь она выглядела… скажем так, весьма впечатляюще. То ли ее изрядно финансировал род самой Вяземской, то ли популярность княжны привлекала меценатов со стороны — капиталы в больницу были вложены немалые. И хотелось надеяться, что потратили их не только на златоверхую часовню, отделанную белым камнем лестницу и прочую малополезную мишуру.
Впрочем, внутри все тоже выглядело более чем пристойно: ни бардака, ни грязи, ни коек в коридорах, ни километровых очередей в кабинеты. Ничего подобного — и помещений, и врачей, и обслуживающего персонала здесь, похоже, хватало. По пути городовой успел рассказать, что больницу еще в прошлом веке открыли при Общине сестер милосердия, так что обилию женщин в полумонашеских одеяниях я уже не удивлялся.
Интересно, княжна тоже надевает на службу что-то… этакое?
— Давайте сюда. — Городовой чуть ли не под руку провел меня мимо стайки сердито
зыркающих старушек. — Прошу, ваше благородие.Ничего похожего на сигнал вызова над дверью не имелось, а стучать мой спутник почему-то не стал — так что в кабинет я заходил не то, чтобы с опаской — и все же осторожно. На тот случай, если ее сиятельство была занята…
К примеру, осматривала какую-нибудь полуголую старушенцию.
К счастью, обошлось — внутри Вяземская оказалась одна. Сидела за изрядных размеров столом спиной к окошку, так что рассмотреть лицо я поначалу не смог. Пользоваться звериным зрением почему-то не хотелось — кто знает, что бы в таком случае учуяла сильная Владеющая.
Впрочем, хватало и фигуры — невысокой и хрупкой, явно принадлежащей девушке немногим старше меня. Облачена Вяземская была, похоже, в самый обычный халат с золотым шитьем на лацканах — никаких признаков монашеского одеяния я не разглядел.
— Доброго дня, сударь. Проходите, пожалуйста… Вы ранены?!
— Просто царапина, ваше сиятельство. — Я махнул целой рукой. — Уж не знаю, чего городовые решили, что мне нужно…
— Это вообще-то серьезно!
Вяземская вскочила со своего места так быстро, будто от этого зависела моя жизнь. Хотя беспокоиться уж точно не стоило. на мгновение мне даже стало стыдно показывать легендарной и наверняка донельзя занятой целительнице крохотную дырку от пули из почти игрушечного «велодога».
Впрочем, моего мнения никто и не спрашивал — Вяземская уже была рядом и разве что не крутила меня на месте, разглядывая со всех сторон.
— Рука, пулевое ранение… — пробормотала она себе под нос. — Раздевайтесь, господин…
— Волков. — Я чуть склонил голову и послушно принялся стаскивать китель. — Владимир Волков. Гимназист… Одна тысяча восемьсот девяносто второго года рождения.
— Хорошо, Владимир Волков. И рубашку тоже снимайте. — Вяземская едва заметно улыбнулась. — Или придется срезать рукав.
Я вполне мог бы закатать его и по самое плечо — рана уже почти перестала болеть и ничуть не мешала. Но спорить с доктором, конечно, не стал. Если уж ей так хотелось избавить меня от одежды…
Впрочем, тут я себя, похоже, переоценил. Стоило мне начать возиться с завязками на шее, как Вяземская тут же вернулась обратно за стол — видимо, заполнить какие-то бумаги. И даже ни разу не посмотрела в мою сторону.
В самом деле — дался княжне какой-то там тощий гимназист-подранок?..
Зато я теперь мог разглядывать ее вволю. И фигурку под халатом, и темные, почти черные волосы, собранные в пучок, и лицо. Породистое, с аристократическими мелкими чертами — тонкий нос, изящные губы, скулы… Может, и не ангельски прекрасное, как в рассказах городовых — но весьма и весьма привлекательное. Настолько, что его ничуть не портили круглые очки в роговой оправе.
И знакомое. Тогда я видел Вяземскую всего несколько мгновений, но уж точно не мог ошибиться. Другая одежда, другая прическа… И все же мы с княжной определенно уже встречались раньше.
В тот самый день, когда я отбил ее у огромной плотоядной Жабы.
Глава 34
А все-таки красивая. Не просто симпатичная, привлекательная, молоденькая или эффектная — именно красивая. Уж не знаю, с чего я это взял — просто почувствовал. То ли дело было в освещении, то ли в самой обстановке… А может, таким странным образом подействовала на меня сила Владеющей — так или иначе, в ней определенно было что-то особенное. Большее, чем точеная фигурка, роскошные волосы, белая кожа или правильные черты лица. То, чего нельзя добиться ни упражнениями в спортзале, ни косметикой, ни, пожалуй, даже специального рода хирургией.