Волшебники Гора

— Его остановят и свяжут не дальше двух кварталов отсюда, — отмахнулся я.

— А теперь, давай предположим, что он добрался до дома Аппания, — не отставал юноша.

— И что? — полюбопытствовал я.

— Если не ошибаюсь, Аппаний будет только рад его возвращению.

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнул я.

— Он может захотеть выкупить его, — заметил Марк.

— Возможно, — не стал спорить я.

— Он может предложить пяти тысяч монет золотом, а то и больше.

— Не исключено, — согласился я.

— Или же, он может просто спрятать его, — добавил воин.

— Он не из тех, кого будет легко спрятать, — заметил я. — А у нас есть бумаги на него. Думаю, что в этом случае мы рано или поздно смогли бы организовать встречу наших клинков с его горлом.

— О, Господин! — воскликнула Лавиния.

— Что с тобой? — спросил я.

— Позвольте мне стать залогом за него! — предложила она.

— Не понял, — опешил я.

— Если он бежит, убейте меня, а не его! — объяснила рабыня.

— Вот уж, нет, — усмехнулся я, и видя, как женщина, опустив голову, горько заплакала, поспешил её успокоить: — Да не собирается он бежать.

Лавиния подняла на меня свои покрасневшие от слёз глаза.

— Уверен, Ты сама знаешь, — сказал я ей, — что он вернётся, и причина кроется вовсе не в непрактичности побега.

— Господин? — удивилась она.

— Неужели сама предположить не можешь? — проворчал я.

— Нет, Господин! — протестующе воскликнула женщина.

— Как раз таки, да, — заверил её я.

— Но я всего лишь рабыня в ошейнике! — всхлипнула она, прижав руку к груди.

— Как раз, такие как Ты, являются самыми желанными и волнующими среди всех женщин, — улыбнулся я. — Случалось войны вспыхивали из-за них.

— Но он такой красивый! — всхлипнула Лавиния, с трудом втягивая в себя воздух.

— Он — довольно красивый парень, так будет правильнее, — поправил я.

— Он — самый красивый мужчина во всем Аре! — воскликнула она.

— Надеюсь, Ты не считаешь, что он столь же привлекательный, как я? — осведомился я.

Женщина ошеломлённо уставилась на меня. Даже слёзы бежать перестали.

— Итак? — вопросительно посмотрел на неё я.

— Господин шутит, — нерешительно сказала она.

— Ой ли? — не слишком довольно проговорил я.

— Наверное, господин хочет наказать свою рабыню, — неуверенно предположила Лавиния.

— С чего Ты взяла? — поинтересовался я.

— Если я скажу правду, — пожала она плечами, — то, как мне кажется, вызову недовольство у своего господина и буду наказана. А если я не скажу правды, это будет выглядеть так, что я солгала своему господину, и буду избита, или даже хуже того, как лживая рабыня!

— Значит, Ты думаешь, что он красивее меня? — уточнил я.

— Да, Господин, — согласилась она. — Простите меня, Господин!

— И даже красивее меня? — осведомился Марк.

— Да, Господин, — ответила Лавиния. — Простите меня, Господин.

— Что может понимать в этом рабыня? — пожал я плечами.

— Совершенно верно, — согласился со мной Марк.

— Зато, многие женщины Ара согласились бы со мной! — заявила она.

— Ну Ты, бессмысленная низкая рабыня, — буркнул я. — Помалкивай.

— Да, Господин, — вздохнула женщина.

— И вообще, — проворчал я, — что они понимают?

— Они — женщины, — сказала она. — Разве этого мало, чтобы иметь право на то, чтобы составить своё мнение по данному вопросу.

— Возможно, — бросил я, несколько раздосадовано.

— Ведь, Вы же считаете, что мужчины наделены правом формировать мнение о красоте женщин, — сказала рабыня.

— Конечно, — не мог не согласиться я. — И это важно, чтобы мы могли делать это, особенно в тех случаях, когда нужно купить и продать их.

— Тогда, — продолжила Лавиния, — раз мужчины могут формировать мнение относительно красоты женщин, то и женщины могут составить своё мнение о красоте или привлекательности того или иного мужчины.

— Ну ладно, — махнул я рукой. — Принимаю твою точку зрения.

— Спасибо, Господин.

— Однако, твоё мнение, пусть это и могло бы быть разделено некоторыми другими, — напомнил я, — всё равно остаётся только мнением низкой и бессмысленной рабыни.

— Да, Господин, — не стала спорить она.

— Таким образом, оно не имеет никакого значения, — объявил я.

— Да, Господин, — согласилась рабыня, и тут же обратилась ко мне: — Господин.

— Что ещё? — поинтересовался я.

— Не думайте плохо о Мило, — попросила она.

— Да я о нём плохо и не думаю, — пожал я плечами.

— Ты что, забыл его роль в «Луриусе из Джада»? — осведомился Марк.

— Вообще-то, я думал, что он там сыграл весьма недурно, — заметил я.

— Это было ужасно, — поморщился юноша.

— Просто Ты не относишься к поклонникам Луриуса из Джада, — усмехнулся я. — А ещё тебя разозлило, что Фебе там понравилось.

— Твоему другу Бутсу это тоже не понравилось, — напомнил он.

— Подозреваю, всё дело в том, что это понравилось его Телиции, — предположил я.

— Не стоит ревновать к Мило, за то, что он красивее вас, Господин, — сказала Лавиния.

— Да ладно, — отмахнулся я, — что поделать, если он такой красавчик.

— Вот и превосходно, — обрадовалась она. — Если Вы не будете ревновать к нему, за то, что он оказался красивее вас, то тогда, если он не будет красивее вас, то у вас и не будет никакого повода ревновать к нему.

— Конечно, — поспешил согласиться с ней я.

Логика, конечно, в её утверждении казалась безупречной. Только почему тогда я себя особо удовлетворенным не ощущал? Притом, что на Горе интеллект в рабыне обычно очень ценят, но это не всегда обходится без подводных камней.

— Меня нужно выпороть? — внезапно, нет без опаски, спросила рабыня.

— Нет, — успокоил её я.

— Спасибо, Господин, — с облегчением сказала она.

— По крайней мере, не сейчас, — добавил я.

— Спасибо, Господин, — повторила Лавиния.