Волшебное зеркало Тимеи

Мне пришлось закусить губу от тяжести невысказанных признаний.

— Что с вами? Я обидел вас? — раздался вновь голос Апреля. Юноша был взволнован и огорчен.

К моему горлу подкатил ком. Еще никогда мне так остро не хватало отнятой молодости! Еще ни разу я не ощущала ее утрату столь безысходно! Чувствуя, что еще чуть-чуть — и мне уже не сдержать рыданий, я, вздрагивая, уткнулась ему в грудь. В нем было что-то человеческое… Что-то очень близкое… Повеяло живыми чувствами, живым теплом — оттуда, из прошлой жизни…

— Я не могу ничего сказать вам о себе… — наконец, произнесла я, пытаясь унять дрожь в голосе. — Я оказалась здесь случайно, и мы вряд ли увидимся вновь.

Мне самой тоже нужно было распрощаться с иллюзией еще когда-нибудь увидеть этого парня.

Взгляд невольно упал на Рене — на его взлетающие над пультом костлявые руки, на его затылок, покрытый редкими седыми волосами…

Больно… Как больно… Если бы я не была замужем за этим чудовищем, то могла бы продолжить удивительное знакомство!

Дыхание Элемера возле губ пьянило, сводило с ума…

В эту секунду соло флейты прозвучало, по-моему, чересчур громко, вновь пробуждая меня от несбыточных мечтаний.

И я нашла в себе силы безжалостно отбросить чувства в сторону. Сладкая привилегия — любить и быть любимой — уже не для меня. Рене Валлин лишил меня этого счастья. Я раздала всем десерты, а себе не оставила ничего… И я здесь для того, чтобы выполнить задуманное и вернуться в свою тюрьму.

Моя рука осторожно коснулась кармана фрака. Прорезь кармана была оторочена какой-то выступающей тесьмой, а сам он плотно прилегал к боку… Похоже, пусто.

От совершаемых действий я густо покраснела под вуалью.

— Но я бы очень хотел увидеться! — не зная, что все уже решено, произнес Элемер возбужденно. — Отчего же это невозможно?..

На его лице появилась надежда.

— Прошу вас, не задавайте больше этих вопросов… — взмолилась я.

И, собрав всю свою волю, перешла к другому карману.

Есть!

Рука скользнула в прорезь и ловко (сама не знаю, откуда взялась эта ловкость!) — вытащила небольшой ключик с колечком.

И как раз вовремя — танец закончился, и пары рассыпались.

Едва смолк последний аккорд, я попыталась быстро смешаться с толпой и протиснуться к выходу. Но упрямый именинник побежал за мной.

И только здесь я опомнилась, насколько далеко зашла.

О Господи, что я натворила!

Внимание всех гостей было устремлено на нас!..

Образ жуткого «Соснового рая» ощутимо приблизился.

— Умоляю!.. Не преследуйте меня! — зашептала я, чувствуя себя Золушкой, убегающей с бала.

Толпа барышень в красивых платьях начала перешептываться.

— Ого! Вот это дает моя подруга Глициния! — вдруг среди шушуканья прорезался громкий завистливый голос проснувшейся Сибил.

Я приоткрыла дверь и выскользнула в коридорчик. Выбежавший вслед Элемер схватил меня за руку, не отпуская.

— Подождите всего несколько минут, милая незнакомка! Сейчас я прикажу срезать для вас самые прекрасные розы в оранжерее! — вскричал он. — Обещайте, что дождетесь меня здесь и никуда не исчезнете!

Юноша выглядел очарованным и влюбленным.

— Обещаю, — глухо произнесла я.

Элемер быстро распахнул дверцу, ведущую в комнату садовника, и скрылся внутри.

Едва дверь за ним захлопнулась, я стремглав юркнула в кухню.

Переодевшись в мгновение ока и оставив бедняжку Глицинию лежать на стуле в нижнем белье, я бросилась к выходу и со всех ног понеслась на конюшню.

Отражение конюха дремало; при моем приближении конь Дивный почему-то не заржал. Он стоял тихо и тогда, когда я, торопясь и дрожа, выдернула из его гривы несколько белых волосков.

Вдалеке были видны сияющие окна Замка Отражений, где остался красавец Элемер с самыми прекрасными розами из оранжереи…

Как хорошо, что Сибил успела выкрикнуть свою глупую фразу. Теперь все подумают, что это Глициния устроила такой переполох.

Держа заветные волоски в руке, я уселась на Брикса и поскакала по темному лесу, чувствуя, что глаза застилают горькие, безнадежные слезы.

Прощай, Элемер.

Прощай навеки!..

Я понимала, что там, в замке, разбилось в осколки мое хрупкое сердце.

ГЛАВА 33

Тимея ждала меня у пруда, похожего на бассейн. Она сидела, горестно сжавшись и обхватив колени руками. Услышав мои шаги, женщина медленно подняла голову и скорбно произнесла:

— Что же ты натворила, Мари!.. Зачем ты поехала туда?..

В ее голосе сквозила обреченность.

Я молча, стараясь не смотреть на нее, стянула с головы парик.

После ее отчаянного тона меня, наконец, застиг запоздалый испуг.

— У меня не было другого выхода… — пролепетала я еле слышно.

— Рене обязательно обо всем узнает и отправит тебя в «Сосновый рай», откуда нет возврата! — продолжала причитать Тимея.

— Он ничего не узнает… — тихо произнесла я и добавила в ответ на ее вопросительный взгляд, — ведь со мной было зеркальце.

Тимея замерла.

— Зеркальце?.. Мое зеркальце?..

— Да, то самое, которое птицы подбросили на балкон.

На лице ее отразилась смесь недоумения и просветления.

— Но как же… Мы думали, Рене разбил его…

— Мне удалось сохранить один осколок.

Услышав это, Тимея удивилась и обрадовалась.

— Этот волшебный осколок спрятал тебя от Рене. Он искажает настоящие события и показывает ему другие, невинные картинки. Как хорошо, что ты догадалась захватить его с собой! Однако ехать в замок все равно было очень рискованно, Мари! Ты едва успела вернуться обратно, ведь скоро рассвет… Переодевайся скорее!..

И она стащила с себя мою майку.

Страх снова ослабил свои цепи.

Я начала быстро расстегивать пуговки на платье. Заторопилась, потянула за рукава, задрала вверх тяжелый подол. Какое оно длинное, неудобное…

— Ты очень рисковала… — повторила Тимея, облегченно вздыхая. — Ведь осколок — это не целое зеркало. Действие его слабее, помни это! А если бы он хоть на мгновение выпал, например, при танце или поездке на лошади… Это был бы конец. И твоим надеждам, и твоей жизни.

— Но ведь он не выпал! — рассмеялась я, чувствуя, как уходит напряжение, уступая место счастливому ощущению удачи. — Он же не выпал!