Воплощенный в Камне. Книга 3

Время было выбрано идеально. Почти, ведь я еще не вступал в битву и могу изменить положение дел. Впереди тяжелый поединок, я не уверен, что выйду из него победителем, но выбора нет, а значит, прочь сомнения. Тяжелый клинок гросс-мессера лег на плече, гнев и прочие эмоции ушли на второй план, а разум привычно ускорился, анализируя мельчайшие детали. Я как будто стал пауком в паутине, где каждая ниточка это чье-то движение, дыхание, а может и сама жизнь, которую можно оборвать в любой момент.

Левая нога вперед, правая назад, на носок... Я почти активировал “рывок”, когда заметил изменения. Радостная улыбка скользнула по моим губам. Все же удача капризная дама, еще секунду назад я собирался вступить в безнадежный поединок, и вот ситуация изменилась в мою пользу. Чертовы друиды наконец-то начали приходить в себя.

Седой, с лысой макушкой, увешанный амулетами высокий старик пошевелился, к его лицу начали возвращаться краски жизни, а в следующую секунду он вскинул посох с горящим в навершии кристаллом. Его свет, будто луч, разрезал пространство в десяти метрах от себя, открывая врата в другой план реальности.

Прямо в середине вражеского строя открылся портал, из которого, давя скелетов огромными корневищами, вышел Гворн — огромное четырехметровое древообразное существо с множеством раскидистых рук-веток. В его кору были будто вплавлены останки тел и костей различных животных и гуманоидов, некоторые лица были еще живыми и разевали рты в беззвучном крике боли.

– Хумм, — протяжный полустон-полукрик прокатился полю боя.

Ветки исполина подобно толстым плетям ударили во все стороны разом, легко дробя кости нежити, а корни зарылись в землю, чтобы через пару секунд вынырнуть в отдалении и переломать ноги. Более мелкие ветки подтягивали эти остатки к основному древу, чтобы “украсить” его новыми трофеями.

Я был просто в восторге, а вот Рыцарю Смерти это зрелище явно не понравилось. За считаные секунды гворн уничтожил больше двух десятков скелетов и на этом не останавливался. Пусть Междумирье — не самое дружественное место для призванного существа, однако за отпущенные ему здесь минуты, он успеет изрядно сократить вражескую численность. Главное, чтоб не перепутал, кто здесь друг, а кто враг. Дерево — что с него взять. Однако, Рыцарь решил по-другому. От рассыпающегося магического свитка полыхнуло ярким светом, и вот уже гворна засасывает в провал портала — заклинание “Изгнание”. Свитки дорогие, но результат оправдывает потраченные средства. Вот только это было лишь началом представления, сразу за первым друидом стали оживать и остальные.

Сразу три новых портала открывались прямо посреди строя нежити, пропуская на поле боя древесных исполинов. Тяжелые корневища превращали скелетов врага в неаккуратные кучки костей, однако и это продолжалось недолго. Дважды вспыхнули свитки и двоих гворнов затянуло обратно на свой план. Это было обидно, одним своим появлением они почти полностью зачистили весь правый фланг Некроманта. В бою остался всего один гворн. Могучими ударами ветвей он обрушивался на скелетов, а корни ударяли снизу, разом превращая нежить в груду обломков. Одним призывом войска Кэрриона полностью отыграли провис, полученный в начале битвы. Из врагов на правом фланге остался только костяной дракон, с котором до сих пор сражался сам Коготь. Его разбежавшиеся войско уже возвращалось на поле боя, снова засвистели стрелы, но пехота еще подходила.

Маневр был удачен, но победа все еще под вопросом. Жирный черный туман окончательно растекся по полю боя и начал вытягивать жизненную силу воинов. Янтарные искры покидали тела живых и, подобно светлячкам во мраке, стремились к Рыцарю Смерти. Сотни искр сливались в ручьи, которые объединялись в реку, что накачивала и без того сильного противника краденой мощью. Тьма вокруг него наполнилась глубиной, объемом и запульсировала черным сиянием, Рыцарь стал как будто еще выше и шире в плечах.

Перед Кэррионом сейчас встал важный выбор. Он может направить освободившиеся силы на помощь мне или кинуть их на дракона. Он выбрал последнее — своя рубашка ближе к телу и я не могу его за это винить. Раненые, но все еще живые и готовые сражаться ведьмаки перетекающим шагом заскользили к своему командиру, а за ними медленно зашагал мой исполин.

Одновременно началось оживление на правом фланге. Дракон лишил гидру семи голов из ее пятнадцати и сильно порвал тело, но она все же смогла нанести ему критическое повреждение. Пять зубастых пастей активно грызли хребет ящера, поливая кости кислотой, хотя решающий удар все же сделал полукровка. Как только к нему вернулась способность колдовать, он весьма метко запустил молнию, она и стала той последней соломинкой, что переломила хребет гиганта. Дракон был еще жив, но уже лишился подвижности.

Некромант не был клиническим дебилом, он не стал добивать израненную гидру, вместо этого воспользовался классовыми навыками. Тело дракона будто поплыло и он взорвался зубчатыми костяными иглами, протыкая тело противника. Гидра в этот момент как раз начала регенерировать свои повреждения и тем самым намертво заклинила иглы в теле. Враги слились в шар из плоти с торчащими в разные стороны костяными шипами. В нашем случае минус на минус не дает плюс. Обмен ударами был суров, но он лишь снова уравнял силы. Уверен, гидра выживет, ровно как и костянной дракон, однако, чтобы теперь их разделить, придется потратить пару часов и затупить не один топор.

Все эти действия наконец-то вызвали реакцию Рыцаря Смерти. Я долго ждал его хода и был вознагражден за терпение. Понимая, что он может полностью потерять правый фланг, тем самым оголив тыл, он решил атаковать гворна.

Чудовище, которое по недоразумению именовалось конем, по приказу хозяина сорвалось с места в галоп. Огромные подкованные копыта обрушивались на камень, кроша его и высекая искры. С каждым ударом гиганта высоко поднималась красная пыль, создавая длинный кровавый шлейф за всадником. Рыцарское копье легло на изготовку, всадник уперся в седло и стремена. Именно эти простые “девайсы” сделали из связки "рыцарь-конь" машину для убийства. Без специального седла и стремян невозможно передать всю энергию скакуна на острие копья, но объединив все силы, как раз и получается, тот самый, не единожды воспетый в легендах, таранный удар рыцарской кавалерии. Скакун развил чудовищную скорость, и если бы я не ожидал, то вполне бы мог пропустить момент атаки. Поле боя было не велико, и я двинулся наперерез.

Я разогнал свое тело “таранным ударом” и буквально размазал пару скелетов, неудачно оказавшихся на моем пути, сразу воспользовался “рывком”, но все равно не успел. Рыцарь уже добрался до гворна. Тьма уплотнилась и перетекла на черное древко копья, а затем последовал чудовищный удар. Вспыхнувшее на секунду черное солнце заставило прикрыть глаза, а следом по моему доспеху застучали щепки. Тело деревянного исполина разлетелось на части не крупнее десяти сантиметров. Вот он был и вот его не стало, лишь град из кусков и опилок напоминал о нем. Сила вложенная в эту атаку была запредельна, уверен, я бы не смог выдержать подобный удар. Но черт с ним с гворном, я добился своего! Таранный удар заставил скакуна подняться на дыбы, черный всадник прижался к его шее, чтобы удержаться в седле. И в этот момент я оказался рядом. Время снова замедлилось.

Мой гросс-мессер со скоростью падающей кометы обрушился на задние ноги скакуна. Рукоять не привычно бьет в руки — мышцы этой твари не уступают железному дереву, а кости граниту. Лезвие с трудом рассекло не податливую плоть и прошло дальше, ломая ногу лошади. Новый толчок рукояти, в этот раз силы удара недостаточно, и лезвие лишь надрезает мышцу. Пожалуй, я бы смог дотянуться и до самого Рыцаря, но не думаю, что силы клинка хватит, чтобы пробить его доспех.

Всадник начинает заваливаться вместе с конем, а я без остановки наношу удар за ударом. Очертание меча размывается от скорости и в воздухе стоит звон стали о сталь. Мой клинок бьет Рыцаря по спине. Я ковал этот тесак под свою руку, и, по сравнению с обычным, он весит запредельно много, а кроме того, я сделал его из хорошей стали и режущая кромка заточена как топор, но даже это не помогает. Я ударил его трижды, но на черном доспехе не появилось даже царапины, а вот меч не выдержал. Кромка расплющилась, и теперь в моих руках скорее дубина, чем меч.