Вопреки
Шрифт:
– Потанцуем? – Я протянул Даше левую руку.
– Никогда не танцевала под дождём! – Она улыбнулась и протянула правую руку в ответ.
Мы встали в позу, как настоящие танцоры, хотя таковыми никогда не были. Даша отвела левую руку назад, а правую, вместе с моей, подняла чуть выше плеч, и мы стали неуклюже раскачиваться, смеясь друг над другом. Даша слегка извивалась под слышную только ей музыку, что заставляло меня нескладно поддаваться её движением и тоже пытаться из себя что-то изобразить.
Даша сделала несколько пируэтов, встав на цыпочки. Её мокрые волосы слегка трепал ветер, а дождь, который, казалось уже успел затопить всё вокруг, совершенно её не интересовал.
Я был словно в каком-то зазеркалье, откуда я будущий следил за собой прошлым и абсолютно не понимал, как себя вести. Но всё, чего мне сейчас хотелось, так чтобы этот танец не заканчивался никогда, и я так и стоял под этим чёртовым дождём, обнимая самого дорогого человека, который еще не пропал для меня в миллионах других на век. Мне казалось, что как только я отпущу её руку, то всё вокруг исчезнет и я погружусь во мрак, в котором ничего и никого нет, кроме меня. И я, пытаясь в попытке выбраться, погружаюсь лишь больше во тьму, теряя всё что имел и теряясь сам. Ужасное чувство быть живым мертвецом…
Но пока что, из холодного сумрака, в который я погружался, меня вытянуло прикосновение Даши, когда она обняла меня, а её руки стали блуждать по моей спине. Мне стало так спокойно и хорошо, словно меня, как ребёнка, закутали в большое тёплое одеяло и читают сказку на ночь, про всепобеждающую любовь и рыцарское мужество перед любым препятствием. Мне казалось, что эти объятья могут исцелить любую болезнь, и если одна часть меня отдавалась эти объятиям полностью, то вторая назойливо зудела, что я не заслуживал этого щедрого желания согреть моё сердце, которым делилась Даша. Да и пошло оно всё, подумал я, когда совесть начинала свербеть всё сильнее. Я хочу быть счастливым, и ничто этому не помешает!
Даша положила одну руку мне на плечо, а второй взяла меня за правую руку, смотря мне в глаза. Я лишь чувственнее притянул её к себе и поднял взгляд, от чего она тут же покраснела, побелела и стала сбивчиво дышать, а ладони то горели, как адское пламя, то становились до безумия ледяными через каждое мгновение. Мы закружились в каком-то сентиментальном вальсе, смотря друг на друга. С каждым пройденным мгновением мне хотелось лишь дольше смотреть в необъяснимую и еще не до конца изведанную мне вселенную, в этот манящий меня мир, – в этот малахитовый взгляд.
– Ты меня гипнотизируешь? – Улыбнулась Даша, на что я помотал головой.
– Только ты моя муза ночная, – неожиданно для себя, я стал декламировать строчки её любимого поэта (нет, этот поэт был не я, как могло показаться, ха-ха-ха).
Приходи не во снах, наяву.
Я всю жизнь проживая мечтаю,
Встретить солнце в кромешную тьму.
Украду тебя, спрячу за сердце,
Чтоб никто не посмел отыскать
Облик ласковый, руки младенца,
Твою нежную, строгую стать!
– Чш-ш-ш… – Даша ласково прикоснулась своими губами к моим, и это не было поцелуем, это было чем-то большим, чем просто поцелуй, чем-то более внеземным. – Ты весь дрожишь! – Прошептала она, когда мы аккуратно соприкоснулись лбами.
– И ты… – Она усмехнулась. – Интересно, сколько мы уже здесь?
– Это так важно? – Прошептала дрожащими губами Даша, покрываясь мурашками. Мне кажется, только сейчас мы стали осознавать, что на улице дождь, потому что меня самого трясло, как осиновый лист на ветру, а одежда и вовсе, казалось, что отсутствует на мне.
– Нет… – Протянул я, стуча зубами. – Но мне кажется, мы слегка промокли, – Даша неслышно засмеялась, закрыв глаза.
_________
Не знаю как, но мы оказались в машине, плавно подъезжающей к даче. Наша мокрая верхняя одежда валялась на заднем сиденье вместе с едой, пока мы отогревались под тёплый воздух из кондиционера. Машин на дороге было мало и за полчаса мы успели преодолеть достаточное расстояние для будничного городского дня.
– Ого! Вот это домина! Интересно, кто там живёт? – Спросила Даша, выходя из машины.
– Я… Это наша дача.
– У вас точно тройня будет? – Засмеялась она.
– Я почти уверен в этом!
– Что ж… чем займёмся?
– На кухне есть хорошее красное вино!
– Ты же за рулем! – Вот черт! Я так на него рассчитывал. Прямо думал о том, чтобы первым попробовать девственную бутылку бордо.
– Печально… – Вздохнул, скуксившись я. – Сделаю тогда чай.
– Но вино тоже не было плохой идеей, – Даша лукаво улыбнулась.
– Я сделаю вид, что наливаю тебе пуэр,– я подмигнул ей, на что она засмеялась.
– Можно я посмотрю дом?
– Конечно! Даже не спрашивай! – Даша кивнула и отправилась на второй этаж.
Я решил, что просто вино – это скучно, а потому достал сотейник и вылил туда половину бутылки вина, поставив кипятиться на плиту пока доставал из холодильника лимон и апельсин, располагая их на кухонном столе. Боже, чувствую себя шеф-поваром. Здесь мне стало смешно от самого себя. Никогда еще не готовил глинтвейн, но руки делали за меня все сами. Я достал из навесного шкафчика специи, пару раз чихнув от коричневого облачка корицы, вылетевшего из пакетика для выпечки. Что ж, там я нашёл и палочку корицы, но вот гвоздику и мед… Придётся импровизировать с сахаром. Надеюсь, я её не отравлю!
Вино уже закипало, когда я кинул нарезанный лимон и апельсин в кастрюлю, помешивая всё это лопаткой. Я вышел через панорамную дверь, напротив входной, в сад. Тут еще не отцвели мартины розы, хотя, была бы она здесь, то точно бы не пережила как я безжалостно срываю их для глинтвейна. Но нужно же было выкрутиться, чтобы сделать всё красиво! Я вернулся на кухню и достал винный бокал из буфета, положив внутрь небольшой бутон садовой розы. Через пару минут я залил его горячим вином, и оставил настаиваться, занявшись обычным чаем. На антресоли стоял молочный улун и каркаде, которые перекочевали сюда летом из дома. Странно, что в нашем доме вообще был чай, я был этому удивлён! Я думал, что кроме кофе и воды мы больше ничего не пьём, ха-ха-ха. Но из-за того, что Марта беременна, она все чаще отдаёт предпочтение травяным чаям, нежели присоединяется к нашей с папой утренней кофейной банде.