Вопросы

– Дави понял, что я иду по следу. Он свалил раньше, – Рига развел руками.

– Это точно? Ты не ошибаешься? – голос Дима дрожал и ломался. – Очень рискованно оставлять за своей спиной руины.

– Я превращу в руины весь город! Он должен знать, что я его не боюсь.

Дим хотел сказать, что война повредит «Фортуне», но потом взглянул на Ригу и промолчал. Был бы только толк от этой войны.

Рига тоже кивнул. Понял, что перегнул.

– Просто, не понравилась мне его дача. Кусты какие-то, заросли. Я слышал о Дави. Я знаю его путь. Знаю его поединки, знаю его войны. Он не хилый, он сильный чел. Но кусты – это клиника. Он слишком привязан к материальному, не так, как я или ты. Его тянет к земле, к стабильности, к распорядку, к банковским счетам, а это притупляет нюх, это делает его походку тяжелой, это лишает его легкости и поворотливости. И это его погубит.

Дим, слушая Ригу, размышлял о чем-то своем, и отвлечься от этих мыслей было выше его сил.

– Как ты думаешь?.. Ты думаешь, он изнасиловал ее? – выдавил он, наконец.

Рига испуганно округлил глаза.

– Ты что, с ума сошел?! Он думает выменять за нее целое царство, стал бы он так рисковать?

– Нет? – переспросил Дим с надеждой.

– Конечно, нет. Он же не дурак…

Глаза Дима посветлели.

– Я поеду тогда…

– С тобой сколько человек?

– Сколько? Восемь, кажется…

Рига кивнул.

– Все, ко мне не катайся. Я сам заеду на днях. Это не затянется.

– Правда?

Расставшись с Ригой, Дим снова почувствовал нарастающую тревогу. Несомненно, Рига знал что-то, что хотел от него скрыть. И, несомненно, это что-то касалось Тани.

Таня… Рана в его сердце не то что не заживала, а каждый новый день раздирал ее края еще больше, еще больнее, еще кровавее. Неизвестность изматывала. Что мог знать Рига, только вчера приехавший в город? Тем более такого, что следовало скрывать от Дима?

От его присутствия в городе, так близко, вдруг стало еще беспокойнее. Вернувшись в «Фортуну», Дим долго ходил по своему кабинету, думал. Думал. И конца этим мыслям не было. Ему казалось, что Рига ведет себя странно и что излишне напряжен, хотя сама ситуация ежесекундной опасности оправдывала и его странность, и его напряжение. Но Дима продолжало мучить что-то смутное, гадкое, что взбалтывало весь осадок их отношений с Ригой.

Он понял, что опять жутко, бешено ревнует. И Таню к Риге, и Ригу к Тане. И что сама по себе его ревность сейчас неуместна и не может привести ни к чему конструктивному. Но побороть это чувство – выше его сил, и точно так же, как вмешательство Дави стало угрозой для сети, так и вмешательство Риги стало угрозой для его сердца. И в то же время, Рига – часть его сердца и отделить эту часть невозможно.

Все сплелось в жуткий клубок сомнений, подозрений, дурных предчувствий и отчаянной тревоги.

– Как у вас? – спросил Глеб-Фуджи по телефону.

– Пока никак.

– То есть?

– Глухо.

– Но она жива?

– Никто не знает.

Глеб-Фуджи вздохнул.

– Держись, Дим. Мы это переживем. И потом напьемся.

– Я… Меня другое пугает… Я… не верю Риге. Я всегда ему верил, но теперь почему-то не могу…

Глеб выдержал паузу.

– Я знаю, что тебе тяжело верить, но он твой друг. И он всегда им оставался, я свидетель. Рига не предаст тебя. Он не такой человек.

– Послушай, Глеб, когда дело касается…

– Я знаю, чего касается дело. Когда Лилька захотела уйти к нему, я не сказал ей ни слова. Она ушла, а утром он выгнал ее. Взял ее вещи и швырнул с балкона. Она рыдала – и вернулась ко мне. Но я не принял. Если бы любил, простил бы. А так – чего ради? Рига сказал, что по пьяни ее трахнул – типа, извинился. И я сказал, что она мне не нужна, нет проблем. Я не ревновал, но так себя чувствовал, как будто он меня самого натянул по пьяни. Лилька – дура, пускай, но мы с ней столько лет в «Фуджи», вместе, и жалко ее. И, если бы не Рига, так бы все и тянулось между нами. Но он – это испытание, понимаешь? Если вы переживете столкновение с ним, значит, вы – одно целое, без трещин. И один раз вы это уже пережили. Сейчас главное – Таня, ее жизнь. И на Ригу в таком деле можно положиться, ты же знаешь. Он не допустит ничего плохого.

– Но он взрывает город…

– Он знает, что делает, Дим. Я приеду завтра. Посмотрим там, на месте. От меня мало толку, но оставаться здесь, ничего не делая, мне еще тяжелее.

– Не надо. Я не хочу, чтобы ты подставлялся здесь лишний раз, Глеб.

– Да плевал я на то, что ты хочешь и чего ты не хочешь! Тане своей будешь указывать! Я должен быть рядом, в «Фортуне», и все!

И снова у Дима сжалось сердце.

– Ладно, брат, до встречи…

20. ЗАЧЕМ ЛЮДИ ЗВОНЯТ ПО ТЕЛЕФОНУ?

В кабинете у Дима тихо, а за стенами – «Фортуна» с ее привычным шумом. Дим держит марку, более того – держит на уровне оборот.

Но здесь не слышно даже моря. Плещутся и ударяются в шумопоглощающие стены только его мысли. Рига не показывается. У него – свое дело. И он забывает, что это и дело Дима тоже.

Глеб приехал – без тени страха вошел через центральный вход. В этом весь Глеб – преданный до последней капли крови, но бессильный помочь. И вдруг, под вечер, явился Рига – откуда-то с тыла, едва ли не с моря. В панаме и каких-то вылинявших джинсах, словно до этого мирно проводил время за игрой в бадминтон на побережье. Обнялись с Глебом, и Дим удивился. У Риги в глазах мелькнула вполне искренняя теплота, вытеснив на миг зеленый холод.

– Соскучился по тебе, Фуджи! Честное слово – мутно без тебя!

Глеб усмехнулся. Неожиданно затрещал телефон в кабинете Дима. И странным было то, что это была внутренняя линия громкой связи, а голос звонившего принадлежал вовсе не сотруднику «Фортуны». То есть – уже не сотруднику.

Дим опустил голову.

– Вы там на совещание собрались, генералы? – спросил Дави. – Рига есть?

Рига подошел к телефону.

– Привет, Дави. Я есть. А вот тебя скоро совсем не будет.

Дави хмыкнул.

– Не думаю. Просто мои условия изменились. Если кто-то из вас хочет увидеть Таню живой…

– То что? – спокойно поинтересовался Рига.

– Две сети.

– Две сети? Ты в своем уме? Две сети за подзаборную шлюху? Ноль! Ничего!

Рига обернулся к Диму и приложил палец к губам. Но это было лишним: Дим, похоже, вообще не мог реагировать. Глеб смотрел на него широко распахнутыми глазами.

– Когда я начну вам присылать ее пальцы, ноги и руки, вы заговорите по-другому, – предупредил Дави.

– Тебе не кажется, что ты не очень последователен, Дави? Кому она теперь нужна, кроме тебя? Ни-ко-му! Я не пожертвую ради нее ничем – не дам за ее жизнь ни копейки! Я не настолько стар, Дави, чтобы уступить тебе все без боя и чтобы не найти себе другую подстилку. Ясно?

– Дим сейчас тебя слышит?

– Дим не распоряжается ни моей сетью, ни моей жизнью. А я иду по твоим следам и предупреждаю тебя, что сейчас ты должен не торговаться со мной, а бросать все – и бежать, бежать, пока жив!