Вошь на гребешке

– Ваша служба внутренняя, - дотянув паузу, Милена 'сняла крышку' и стравила пар молчания.
– Моя... внешняя.

Как еще можно обозначить плоскость и Нитль? Опосредованно. И поймут тоже - опосредованно, наполнив сказанное своим смыслом. Вон, оба хмыкнули. Зауважали.

– Что, и ваши объекты бегают по магам-перемагам в седьмом колене?
– поинтересовался более разговорчивый.
– По мне так к стенке гада, вот было бы законно. Как он зыркнул, так мы и просекли. Зомбирует. Только нас не проймешь.

– Хорошая подготовка, - промурлыкала Милена, щурясь от сдержанного веселья.

Чуть помолчав, она значительно вздохнула и тем выразила намерение прервать беседу: тайны есть у всех. У неё, работающей на загадочное 'внешнее' тайн особенно много.

За стеклами мелькали дома, машины опасливо жались к обочинам. Просторная осевая позволяла мчаться бешено. Телефон на заднем сидении снова ожил. С той стороны приказали, с этой - коротко сообщили о готовности исполнять.

– Документы сказано не проверять, - значительно сообщил сидящий слева. И добавил от себя, домыслы.
– Ваши отработали оперативно.

Черные машины вырвались из города на узкую дорогу, в целом красивую, с плавными изгибами и лесом по обочинам. Все впечатление портили заборы. Высокие, глухие. Милена прикрыла глаза, позволяя себе прощупать врага и потянуться дальше - он ведь ниточка, настоящий узел не тут вяжется и не отсюда запитывается. В первой машине пассажир все так же дрожал и потел. Он уронил уже пятую таблетку. Внутренне сломался и не верил, что дотянет до рассвета. Что для хозяина он по-прежнему ценен... Но это не важно. Кем-то усердно натасканный человек плоскости обладал задатками вальза востока, и сейчас он не мог сосредоточиться и подчинить собственный дар. Он был почти трупом. Но в паутине чужого плана этот исполнитель запутан плотно, нити от него тянутся сильные.

– Все уже готово, - шепотом удивилась Милена, нащупав впереди то, что настораживало всерьез: крупный, туго затянутый узел намерений, свитых в толковый план действий.

Узел! Значит, некто сидит и ждет. Он сыт, уверен в себе - в пауке, чьи нити клейки и надежны. Он раскинул сеть, уловил добычу и тянет, губит. Вот только главный враг в середине паутины плохо понимает, кого изловил. Он и ловушку-то поставил на опознание. В первую очередь именно так - на опознание. Значит, требуется живая добыча. Что же вынудило паука к особенной охоте? Голод... особого толка. Пока невнятного.

– Именно готово, - согласились с заднего сиденья, и Милена отбросила мысли, переключаясь на ближних людей и снова настраивая влияние. Её уже полагали достойной доверия. Так и говорили, как со своей.
– Управление делами... в деле. Во, их пропускаем. Эти номером первым заедут, им не привыкать числиться в козырях.

Водители дружно крутанули рули вправо, уступая дорогу квадратным тяжелым машинам, прущим еще резвее, сухо рвущим воздух. Таких прошло мимо три. Милена повела бровью и снова прикрыла глаза. Она была почти разочарованна. Хозяин - тот, настоящий - не явился. В салонах торопыг сидели люди. Только люди.

– Пустышка, - вздохнула она. Подумала очень серьезно над словами и доверительно добавила: - Маг-перемаг празднует труса.

Сзади отмолчались, подтвердив подозрения. Машины притормозили и одна за другой нырнули в ворота. Забор был не самый высокий, приятно зеленый. За ним дорожка вовсе уж бережно вписывалась в лес, довольно ухоженный в отличие от внешнего. Три квадратных автомобиля стояли чуть впереди и справа, до видимого вдали дома они не доехали.

– Вам туда, - выслушав указания, сообщили сзади. Чуть помялись и добавили от себя: - Удачи.

– Благодарю, - улыбнулась Милена.

Она резковато толкнула дверь, взъерошила волосы и выбралась наружу. Дала себе время вдохнуть запахи живого леса и сделала первый шаг. Походку выбрала умеренно скованной. Голову держала несколько напряженно. Дважды грела ладони, растирая друг о дружку, еще один раз трогала щеки. Средняя из квадратных машина ощущалась пустой. Все люди с оружием покинули ее, стоящий у дверцы жестом пригласил сесть в салон.

Светлая кожа дивана была неудобно скользкой. Пахло неплохо, наверняка дорого - но неприродно. Милена забилась в угол, старательно намекая, что вовсе и не думает опасаться, оно само так выходит... и отсюда глядеть удобнее. Такое поведение было почти глупостью. При одном условии: если о ней знали много. Или хотя бы - достаточно...

Под потолком вспыхнул экран. Показал лицо очередного никчемного исполнителя, сидящего за дорогим столом где-то довольно далеко отсюда. Зал за спиной был темным, по стенам едва замечались драпировки. Наверняка, - прищурилась Милена, - очередной богатый особняк с кричаще-мерзкими картинами и отделкой в цвет крови.

Человек на экране отметил появление собеседницы. Кивнул подчеркнуто безразлично и уткнулся взглядом в экран, уложенный на стол. Такой же был у Марка - вспомнила Милена. Звался то ли планшет, то ли похоже.

– Укажите ваш луч и тип дара, - прочитал человек на своем экране.

– С чего бы?
– удивилась Милена.
– Не ты звал меня сюда. Да и он, твой хозяин, мне не вправе приказывать.

– Укажите ваш луч и тип дара, - прочитал человек фразу, возникшую снова.

Милена не усомнилась: именно снова, человек имел единственное указание, он читал все до буковки. Только так и ни вздоха от себя. Он читал, а некто смотрел, слушал и оценивал. Некто не желал быть замеченным, опознанным. Он боялся дать на себя самую малую наводку - эхо мысли или избыток прямого внимания. Значит, смотрел сам и слушал тоже - сам? Вероятнее всего лишь слушал. Взгляд даже через сотню зеркал, глаз и линз - ощущается.

– Вальз, - с едва заметной дерзостью сказала Милена, чуть наклонила голову и, вспомнив движение Марка, изобразила клюющий кивок.
– Да.

– Луч, - прочел посредник.

Милена безжалостно прикусила губу, сморгнула и, хотя ей вроде и не надо было, искоса глянула за окно. Отвечать сейчас не стоило. Ей то ли верили, то ли не верили, но сомневались, что уже ценно.

– Луч, - опять прочел посредник. Помолчал, позволяя тексту напечататься до точки.
– Мы вправе приказывать. У нас в руках то, что вам важнее всего. Расслоившийся. Мы решаем теперь, есть для вас дорога домой или нет её. Мы готовы дать дорогу и даже помочь пройти её. Нам надо лишь установить кое-что важное, это касается прошлого. Вы не будете предательницей в понимании своего дома. Подумайте, стоит ли молчать. Вы рискуете всем. Вас сюда отправила сумасшедшая хозяйка замка. Видите, мы и это знаем. Она не смогла найти нужного вальза и пожертвовала тем, кто был бесполезен замку. Вы хотя бы прошли испытание?

– Да, - на сей раз изображать боль не пришлось. Милена чуть ссутулилась и дернула прядь взлохмаченных волос, накрутила на палец резким, неловким движением.
– То есть... почти.

– Луч, - сказал чтец.

– Север, - с вызовом соврала Милена. Она так часто врала по поводу севера всем, что сейчас делала это с мрачным удовольствием.

– Ложь, - немедленно отозвался чтец.

Милена сильнее прикусила губу и поморщилась от резкой боли. Только что на неё посмотрели. Был брошен один взгляд, искоса, осторожно. Тот, кто печатал для чтеца - он умел смотреть! И он оказался загадкой, опасной стократ против ожиданий... Однако, вся паника Милены и даже вспотевшие ладони не приблизили 'паука' к пониманию верного ответа. Страх он прочел. Ложь опознал. Малую ложь.