Восьмая горизонталь

Паук попятился, он обладает разумом, понял, не совладать ему с таким полчищем,

незнающих боли животных. Кровь его ещё густа, с трудом вползает в паутинный туннель, лихорадочно плетёт липкие нити, в надежде задержать водяных монстров, но те, с

кваканьем, с клокотанием, рычанием несутся как каменная лавина. Многие путаются в

паутине, зависают на ней навсегда, но амфибий много. Большая часть настигает паука у

сияющего купола, их мощные челюсти хоть и с трудом, но ломают членистые лапы.

Особо настырные земноводные, подбираются к брюху и вцепляются когтями, зелёная

сукровица заливает землю, паук сучит лапами, в бешеной злобе разрывает непрошеных

гостей, но финал близок, он не в пользу хозяина развалин, кровь совсем загустела, ещё

минута и он замрёт в смертельной усталости. Так и произошло, паук падает на лапы, тяжёлые рептилии переворачивают его на бок и с наслаждением вгрызаются в брюхо.

Толстая кожа с грохотом лопается, кишки хлынули на лобастые морды. Я дрожу в

страшном напряжении, всё, не могу держать орду пещерных животных. Красная пелена

пульсирует, прерывается, струны, связывающие животных, лопаются, то один зверь, то

другой, трясёт головой и освобождается от наваждения.

– Делаем ноги,- шепчу я, но не могу сделать и шага, судороги выворачивают тело,

заваливаюсь на спину прямо в объятия друга, сознание меркнет, сильные руки куда-то

тянут. Рядом суетится наша подруга, обжигает участливым взглядом. Слышу автоматные

очереди, кто-то из хищников нами заинтересовался.

Семён тащит меня как заправский рысак, сзади отстреливается пещерная женщина.

Перед глазами всё плывёт, сознание проваливается в пропасть. Тишина.

Гл.18

Не знаю, сколько времени провалялся без сознания. С трудом выплываю из

небытия, испытывая дурноту и жажду. Открываю глаза. Темно. Неожиданно вижу рядом

два горящих пятна, они приближаются ко мне, в ужасе вскакиваю.

– Я тоже, когда это увидел, чуть не обделался,- звучит под ухом ласковый басок Семёна,- у

нашей девушки глаза в темноте светятся как красные фонари в Амстердаме.

– Дядя Никита!- неожиданно слышу такой долгожданный детский писк, Светочка кидается

на шею. У меня перехватывает дыхание от радости.

– Нашлись? Сорванцы! Игорь где?

– Оторвать от себя не могу,- смеётся Семён. Вдруг, ещё одни детские ручонки обвивают

мне шею.

– Дядя Никита, так хорошо, что нас нашли, нам было так страшно.

– Это тебе было страшно,- вмешивается бандерша Светочка, но поспешно признаётся:- Я

тоже боялась, десь всюду такие страшилки. А меня несколько раз Игорёша спас, я чуть в

колодец не упала, он меня вытащил, а потом ящерицу зубастую отлупил, она убежала.

– Ах, вы, мои дети,- растроганно улыбаюсь я.

– А ещё, эта тётя ... с красными глазами, летающее чудовище убила,- лепечет маленькое

сокровище.

– Она такая хорошая,- соглашается Игорёк.

– И такая смелая,- вторит ему Светочка.

Я смотрю на два светящихся пятна, благодарности нет границ. Женщина понимает

мои эмоции, что-то мягко воркует.

– А мы, где?- встрепенулся я.

Вспыхивает фонарь бластера. Свет высвечивает причудливую колоннаду,

различные статуэтки, монстра, застывшего в металле, высоких людей оседлавших

крылатых драконов.

– Музей, здесь прятались дети.

Луч фонаря скользит по земле, останавливается на зубастом, с кожистыми

крыльями, звере, изрешечённого пулями.

– Прорвался в двери, наша девушка его прикончила.

– А, что делается снаружи?

– Зверья много, но потихоньку расходится. Скоро нам выходить.

– Ребята, наверное, голодные, ты их накормил?

– Мы наелись, даже пуза болят,- верещит малышня.

– Скормил им все наши запасы и всю воду.

– Правильно,- успокаиваюсь я, облизывая пересохшие губы.

Женщина как тень приближается ко мне, пылающие глаза смотрят в упор, ёжусь,

не привык ещё. Она суёт мне в руку холодную флягу.

– Вот спасибо,- встрепенулся я, с наслаждением пью освежающую жидкость. Это не вода, напиток из необычного вкуса растений. Жажда моментально исчезает, сила стремительно

возвращается в тело.

– Здорово,- встаю на ноги, включаю фонарь бластера, случайно навожу луч в лицо

пещерной женщине. Она раздражённо шипит, прикрывая ладонями пылающие угли-глаза.

– Ой, извини,- расстроился я из-за случайно проявленной бестактности.

Она понимает, что-то говорит, в её голосе, похожем на лай, слышатся

снисходительные интонации.

Светочка вертится около неё, ей так нравится тётя. Ещё бы, она сразила летающего

дракона!

Женщина млеет от внимания озорной девочки, ласково разговаривает с ней.

Светочка хохочет, её забавляет её речь. Чуть позже, поборов гордость, подходит Игорь.

Он сразу начинает щупать автомат, но та, смеясь, перекидывает через плечо, вытаскивает

блестящий кинжал и дарит мальчику. Ребёнок, с детской непосредственностью, утыкается

ей в грудь. Светочка моментально надувает губки, но женщина снимает ожерелье из

хрусталя, сверкнувшее восхитительным блеском, и одевает на тонкую шейку девочки.

– Сейчас ночь?- спрашиваю Семёна.

– Ближе к пяти. В городе светло. Здесь просто нет окон.

– Значит, я был без сознания пару часов.

– Около того.

– И как ты думаешь нам поступить, лезть за артефактами или сначала отведём детей