Воспарить к небесам

— Ты, Килл и папа справитесь и без меня, — ответила она.

Я сделала еще один осторожный шаг вглубь комнаты, избегая слоя одежды, покрывающего пол, но не очень успешно.

— Да, но твой отец не захочет этого. Он захочет, чтобы ты была там.

Она вздернула подбородок.

— Эм…

Я резко повернула голову к постеру фильма.

— Ты видела этот фильм?

Ее глаза метнулись к плакату, ко мне, потом к моему животу.

— Да. У меня он есть.

— Для тебя фильм староват, — подсказала я.

— Да, но брат хочет стать летчиком-истребителем из-за еще более старого фильма, — уточнила она. — Мы киношная семья.

Этого нельзя было отрицать.

— Что-то в этом фильме цепляет тебя так же, как Том Круз твоего брата? — надавила я, но с улыбкой, надеясь, что это сработает, заставит ее открыться мне, но, думая, что это было маловероятно.

Я оказалась права.

Ее взгляд остановился на мне.

— Ну, да. Очевидно.

Для меня это было далеко не очевидно.

Больше она ничего не сказала.

Это было нехорошо.

— Почему, милая? — задала я вопрос. — Что этот фильм говорит такой девочке, как ты?

Она отвела взгляд.

Телефон у меня в руке издал сигнал.

Я посмотрела на него и увидела ответное сообщение Микки: «Понял. Скоро увидимся».

Я снова посмотрела на Эш.

— Эш…

— Вот! Лучше? — спросил Киллиан из-за моей спины.

Я повернулась и увидела, как он влетел в комнату, приземлился прямо на одежду (и мне было все равно) и раскинул руки.

Теперь его волосы были зачесаны назад, как у итальянского киногангстера.

— Гораздо лучше, — солгала я.

Он посмотрел на сестру.

— Ладно. Поехали.

— Я не еду, Килл, — ответила она.

Он пристально посмотрел на нее.

— Нет, едешь.

— Я остаюсь, — сказала она ему.

— Ты едешь, — сказал он ей.

— Нет, — ответила она.

— Да, — огрызнулся он в ответ, — у папы сегодня большой день.

— Я… — начала она.

Но я ее прервала:

— Едешь. Вставай, Эш. Сейчас же, цветочек. Мы не должны заставлять твоего отца ждать.

— Но я…

— Пожалуйста, милая, — прошептала я. — Он доверил мне доставить туда своих детей, и теперь я прошу тебя помочь мне выполнить его просьбу.

Это был отличный маневр, я разыгрывал карту «новая-девушка-проходит-проверку».

Микки никогда бы так со мной не поступил.

Но я надеялась, что наши отношения с Микки, я и он сам, достаточно ей небезразличны, чтобы думать, что это именно я хочу быть уверена в благополучном выполнении поручения ее отца, и она согласится.

— Ладно, как скажешь, — пробормотала она, отодвигаясь от изголовья кровати.

Я подавила вздох облегчения.

— Я подожду в «Ровере»! — крикнул Киллиан и выбежал за дверь.

Она поплелась ко мне, и я наблюдала за этим, гадая, что же так подавляет хорошенькую девочку Микки.

В этот вечер я ничего уже не узнаю, но мне нужно что-то с этим делать.

Поэтому я поймала ее за руку и крепко сжала, так что она прекратила волочить ноги и посмотрела на меня.

— С тобой что-то не так, и я не хочу усугублять то, что очевидно плохо, но мне бы хотелось, чтобы ты знала, это беспокоит твоего отца. Это беспокоит меня. Он хочет помочь тебе преодолеть это нечто, и я хочу того же. Я уже говорила тебе, что ты можешь поговорить со мной о чем угодно. И повторяю это еще раз. В любое время, Эшлинг. Что угодно. Я нужна тебе — я рядом.

— Хорошо, Эми, — ответила она, и я поняла, что она сделала это только для того, чтобы я замолкла.

Я кивнула, будто мы поняли друг друга, и слегка ей улыбнулась.

— Давай уже отправляться.

— Народ! Скорее! — крикнул Килл из передней части дома.

— Идем! — крикнула я в ответ, выходя из комнаты Эшлинг, чувствуя, что девочка Микки следует за мной.

*****

Мы прибыли в здание муниципалитета поздно. Почти все уже заняли свои места, и было ясно, что собрание вот-вот начнется.

Микки так и не сел. Когда мы вошли, он стоял в стороне, разговаривая с высоким, очень красивым мужчиной, одетым в джинсы и рубашку, на которой красовался значок шерифа.

Едва мы вошли, Микки посмотрел на нас, будто мог почувствовать наше присутствие.

Он кивнул нам. Я улыбнулась, и он снова перевел взгляд на своего собеседника. Они перекинулись парой слов, хлопнули друг друга по плечу так, что мне стало ясно: если бы кто-то из них проделал такое со мной, у меня бы остался синяк. А затем Микки прервал беседу и неторопливо направился к нам.

Он посмотрел на нас, но его взгляд остановился на сыне.

Затем, подойдя к нам, он спросил:

— У тебя есть предложение, от которого я не могу отказаться?

— Чего? — спросил в ответ Киллиан.

Микки одарил своего мальчика легкой улыбкой, положил руку ему на шею, потрепал его из стороны в сторону и ответил:

— Ничего. — Он отпустил Килла и посмотрел на Эш. — Привет, детка.

Она посмотрела на него, потом на его руку.

— Привет, пап.

Он взглянул на меня.

Я смотрела на него во все глаза.

Он наклонился и коснулся губами моих губ.

— Привет, — сказал он, отстраняясь.

— И тебе привет, — ответила я.

— Автомат моего сына остался в «Ровере»? — спросил он, и я улыбнулась.

— Поверь мне, эта прическа лучше первой.

В его глазах заплясали смешинки.

— Если все займут места, то мы сможем начать, — сказал кто-то в микрофон.

— Пошли, — приказал Микки, отодвигаясь в сторону, чтобы мы могли обойти его, а затем последовал за нами.

Гуськом мы двинулись мимо скамеек по центральному проходу помещения, похожего на церковь, но намного меньше и без всяких украшений, кроме пары досок с объявлениями, покрытых листовками, информирующими жителей Магдалены о различных событиях.

Мы сели на скамейку: Эш, затем Килл, я, потом Микки.

И в ту же минуту пожилой мужчина, сидевший на скамейке перед нами и наблюдающий за нашими передвижениями, всем корпусом развернулся к Микки. У него были коротко подстриженные седые волосы, редеющие на макушке, и красные щеки, как у Санта-Клауса.