Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы
Шрифт:
Хотя в 1942 году чехарда с командованием фронтов несколько снизилась, все же ротация на этом посту оставалась довольно высокой из-за стремительных изменений в организации фронтов в ходе противодействия операции «Блау». В результате, хотя число действующих фронтов Красной армии в 1942 году возросло всего с десяти до двенадцати, эти фронты пережили 21 назначение или смену командования – в среднем по два командующих не фронт, в противоположность 2,8 за шесть месяцев 1941 года (то есть 5,8 на год).64Многие из наиболее выдающихся командующих фронтами стали таковыми именно в этот период – особенно во время победы под Сталинградом и последующего зимнего наступления 1942–1943 годов.
В 1942 году в ряды 12 представителей «плеяды 1940 года» (И. П. Апанасенко, А. И. Еременко, М. П. Ковалев, Д. Т. Козлов, И. С. Курочкин, Р. Я. Малиновский, К. А. Мерецков, И. В. Тюленев, В. А. Фролов, М. С. Хозин и Я. Т. Черевиченко), начавших год с командования фронтами, влились еще семь генералов из этой плеяды – Н. Ф. Ватутин, Л. А. Говоров, Ф. И. Голиков, В. Н. Гордов, М. А. Пуркаев, М. А. Рейтер и К. К. Рокоссовский. К концу года 13 из 19 «генералов 1940 года» (Апанасенко, Ватутин, Еременко, Говоров, Ковалев, Конев, Малиновский, Мерецков, Пуркаев, Рейтер, Рокоссовский, Тюленев и Фролов) по-прежнему командовали фронтами. Оставшиеся шесть представителей этой плеяды (Голиков, Гордов, Курочкин, Козлов, Хозин и Черевиченко) к концу года были переведены на должности командующих армиями, поскольку
Основываясь на боевых биографиях и личных качествах генералов Красной Армии, ставших в 1942 году командующими фронтами, самыми способными и выдающимися из них следует признать К. К. Рокоссовского, Н. Ф. Ватутина, Р. Я. Малиновского и Л. А. Говорова. Генерал армии Константин Константинович Рокоссовский , который в июле 1942 года в 45-летнем возрасте был назначен командовать фронтом, уже успел стяжать себе репутацию умелого и необычно человечного командующего.65 Свое боевое мастерство и храбрость Рокоссовский впервые продемонстрировал в конце июня на Украине под Дубно, поведя свой недоукомплектованный 9-й механизированный корпус в хорошо организованную, но бесплодную контратаку против немецкого танкового клина. После перевода с юго-западного направления на западное, в начале июля умелое руководство Рокоссовским Ярцевской оперативной группой (группой Рокоссовского) сыграло решающую роль в срыве попыток немцев окружить войска Красной Армии в районе Смоленска и помогло убедить Гитлера отложить на время наступление на Москву и ликвидировать вместо этого войска Красной Армии в Киевской области.
Командуя в конце 1941 года и в первые шесть месяцев 1942 года 16-й армией Западного фронта, Рокоссовский в ноябре 1941 года сыграл жизненно важную роль в обороне Москвы, а также в декабрьском контрнаступлении под Москвой и в последующем общем наступлении зимой 1941–1942 годов, а затем – в отвлекающих ударах с целью замедлить наступление вермахта на Сталинград летом 1942 года. Как наиболее авторитетный в тот период командующий армией во фронте Жукова, Рокоссовский часто оспаривал его суждения, а позже критиковал его за излишнюю жестокость и черствое безразличие к потерям.66 Однако несмотря на такие замечания о присущем Жукову стиле командования, звезда Рокоссовского продолжала восходить. Поставленный в июле 1942 года командовать Брянским фронтом, он организовал несколько наступлений на войска вермахта в Воронежской области, которые, хотя и не привели к успеху, внесли значительный вклад в последующую успешную оборону Сталинграда. В знак признания его достижений Сталин в сентябре 1942 года поручил Рокоссовскому командовать новым Донским фронтом, который он с блеском возглавлял во время Сталинградской битвы.
После уничтожения под Сталинградом знаменитой немецкой 6-й армии Рокоссовский возглавил недавно образованный Центральный фронт во время наступления в феврале-марте 1943 года на Орел-Брянск-Смоленск в попытке развалить оборону вермахта и достичь берегов Днепра. Несмотря на суровые зимние погодные условия, Рокоссовский записал на свой счет яркие победы – пока плохая погода и контрнаступление фон Манштейна на Донбасс и Харьков не остановило наступление Рокоссовского в середине марта, образовав знаменитую Курскую дугу.
Свою репутацию умелого командующего фронтом Рокоссовский отшлифовал в июле 1943 года под Курском, где хорошо организованная им оборона привела к поражению лучших танковых сил вермахта, которым удалось прорвать лишь тактическую оборону советских войск. Хотя его фронт резко ослаб за время ожесточенных боев под Курском, войска Рокоссовского в августе-сентябре участвовали в наступлении с целью ликвидировать Орловский выступ немцев. Развивая успех под Орлом, Рокоссовский в начале сентября разгромил оборону вермахта у Севска и пошел в глубокий прорыв, который к началу октября совершенно развалил немецкий фронт на Востоке и увлек войска Рокоссовского к Днепру и далее.
Не менее внушительные подвиги Рокоссовский совершил и при неудавшейся попытке Красной Армии освободить осенью 1943 года Белоруссию, добиваясь замечательных успехов, в то время как командующие соседними фронтами, такие как Соколовский, терпели лишь неудачу за неудачей.67 Позже Рокоссовский увенчал свою блистательную карьеру военного времени, до конца войны одерживая победу за победой в качестве командующего 1-ми 3-м Белорусским фронтами. Довольно любопытно, что советские и российские историки, как правило, стремящиеся скрывать неудачи своих войск, избегали упоминаний и о некоторых наиболее примечательных оперативных успехах Рокоссовского.68
У Рокоссовского была отличная репутация в среде других генералов Красной Армии, а многие немецкие генералы рассматривали его как «самого лучшего генерала русской армии».69 И самое важное – в отличие от многих старших офицеров Красной Армии, Рокоссовского уважали и его солдаты. [150] Например, И. М. Чистяков, командующий 21-й (позже 6-й гвардейской) армией, писал так:
«Вообще надо сказать, что каждый раз, встречаясь с Рокоссовским, я испытывал какое-то чувство подъема. Константин Константинович всегда с большим вниманием выслушивал собеседника, был требователен, но справедлив. Он никогда не унижал достоинства подчиненных, никогда не повышал голоса. Понятно, далеко не все люди обладают таким характером».70
Другой биограф более недавних времен добавляет:
«Рокоссовский соединял в себе выдающееся профессиональное мастерство с полнейшей скромностью и чувством традиционных достоинств военных. Во время войны бывали случаи, когда, посреди деструктивного стремления обеих сторон к зверской мести Рокоссовский проявлял гуманность и сочувствие к страданиям некогда мощного противника и несчастного немецкого населения».71
Генерал армии Николай Федорович Ватутин, вскоре после начала войны ставший известным как «вундеркинд» Ставки, после пребывания на ключевых штабных постах к ноябрю 1942 года поднялся до командования Юго-Западным фронтом под Сталинградом. Ставший в 42 года генералом армии, Ватутин пользовался вполне заслуженной славой самого дерзкого генерала Красной Армии.72 Во время предвоенной службы в Генеральном штабе он играл видную роль при составлении военных и мобилизационных планов под началом Жукова и Шапошникова; вопреки возражениям Ватутина, Сталин после начала войны принялся использовать его в качестве своего личного представителя на ключевых оперативных участках.
Присущую ему смелую дерзость Ватутин впервые продемонстрировал после того, как Сталино в конце июня назначил его 1941 года, начальником штаба Северо-Западного фронта. В этом качестве Ватутин организовал в июле и августе яростные контратаки Красной Армии под Сольцами и Старой Руссой, которые, хотя и стоили немалых потерь, задержали наступление вермахта на Ленинград и помогли спасти город. Равным образом, в ходе обороны в октябре Москвы, Ватутин сформировал и возглавил особую оперативную группу, которая остановила наступление вермахта на Калинин и помешала немцам перерезать жизненно важную железную дорогу Москва-Ленин-град.
Во время зимнего наступления Красной Армии в 1941–1942 годах Ватутин служил представителем Ставки в Северо-Западном фронте, когда его войска окружили в районе Демянска два немецких корпуса, но так и не сумели уничтожить окруженных. Отозванный в мае 1942 года в Москву, Ватутин служил в Генштабе заместителем Василевского – пока Сталин по просьбе самого Ватутина не назначил его в июле 1942 года командовать
Воронежским фронтом.После того, как Ватутин в конце лета 1942 года нанес несколько болезненных, хотя и не приведших к успеху, контрударов по войскам вермахта в районе Воронежа, Сталин назначил его командующим Юго-Западным фронтом, которому предстояло начать ноябрьское контрнаступление под Сталинградом. Войска Ватутина с характерными для него мастерством и дерзостью наголову разбили румынские войска на берегах Дона и окружили в ноябре в Сталинграде немецкую 6-ю армию, а после короткой передышки сокрушили в декабре на Среднем Дону итальянскую 8-ю армию, покончив с любыми надеждами немцев деблокировать угодившую в котел 6-ю армию.
После своих побед под Сталинградом Ватутин возглавил в феврале 1943 года впечатляющее, но несколько опрометчивое наступление Юго-Западного фронта на Донбасс. Хотя фон Манштейну в конечном итоге удалось нанести поражение чрезмерно растянутым войскам Ватутина, это наступление серьезно обеспокоило немцев. Многие из коллег Ватутина приписывали ему титул главного архитектора победы под Сталинградом. Его подчиненный, командовавший 21-й (позже 6-й гвардейской) армией И. М. Чистяков, позже писал:«С H. Ф. Ватутиным я был знаком еще по боям под Москвой, когда командовал 8-й гвардейской Панфиловской стрелковой дивизией. Уже тогда, общаясь с ним, понял, какой большой военной культурой, широтой оперативного кругозора он обладает! Н. Ф. Ватутин умел удивительно просто и ясно излагать обстановку, предвидеть развитие событий и, что не менее важно, вселять уверенность в успехе задуманного. И еще было одно замечательное качество у Николая Федоровича. Он умел слушать других, не давить своими знаниями и авторитетом. С ним мы, его подчиненные, чувствовали себя свободно, что, понятно, развязывало инициативу».73
Так как Жуков и Василевский ценили его мастерство организатора и бойцовскую дерзость, то выбрали в июле 1943 года именно фронт Ватутина для обороны наиболее уязвимого участка фронта во время оборонительного этапа Курской битвы и последующего наступления на Харьков. После того, как Ватутин с блеском выполнил обе задачи, он начал в сентябре стремительное наступление к берегам Днепра, а в начале ноября 1943 года, в ходе равно блистательного внезапного нападения, взял Киев. К концу года Ватутина справедливо считали самым настойчивым и упорным командующим фронтом Красной Армии.
Фирменными знаками Ватутина как командующего фронтом были четкое понимание ценности тщательной штабной работы и дерзкий энтузиазм при командовании. Его противник, немецкий специалист по бронетанковым войскам фон Меллентин, однажды как-то заметил: «Безусловно, в лице Жукова, Конева, Ватутина и Василевского Россия имела высокоодаренных командующих армиями и фронтами». И в отличие от многих других командующих фронтами Красной Армии, Ватутина весьма уважали и его подчиненные, и его солдаты.
Карьеру генерала армии Родиона Яковлевича Малиновского в первый период войны омрачали частые поражения, однако к концу 1942 года он сумел преодолеть свои прежние провалы и превратился в одного из наиболее опытных командующих фронтом Красной Армии, каковым и оставался до конца войны.74 Также ветеран мировой и гражданской войн, Малиновский встретил войну в должности командующего 48-м стрелковым корпусом Одесского военного округа. Хотя его войска летом и осенью 1941 года отступили под натиском вермахта, Малиновский хорошо проявил себя на посту командующего корпусом, а потом и 6-й армией, чтобы Сталин в декабре 1941 года назначил его командовать Южным фронтом.
Однако, сыграв ведущую роль в частично успешном наступлении зимой 1941–1942 годов на Барвенково и Лозовую, Малиновский разделил вместе с другими командующими ответственность за катастрофическое поражение Красной Армии в мае 1942 года под Харьковом. Тем не менее, Сталин оставил его командующим фронтом и летом 1942 года, поручив ему командовать Донской оперативной группой и 66-й армией на начальном этапе битвы за Сталинград. Здесь Малиновский проявил себя упорной обороной рубежа реки, после чего был назначен командовать новой мощной 2-й гвардейской армией – главным оперативным резервом Ставки во время Сталинградского наступления.
На последующих этапах этого наступления армия Малиновского сорвала попытку вермахта деблокировать окруженную в Сталинграде 6-ю армию, а затем возглавила впечатляющее наступление через Ростов к реке Миус. В награду за выдающиеся достижения в этом наступлении Сталин в феврале 1943 года поручил Малиновскому командовать Южным фронтом, а в марте – Юго-Западным фронтом. Хотя Малиновскому не удалось в феврале одолеть мощную оборону вермахта на рубеже Миуса, его фронт, переименованный в 3-й Украинский, все же сумел добиться этого в конце лета 1943 года. В августе и сентябре он освободил Донбасс, взяв ключевой город Днепропетровск, а в октябре захватил плацдармы на правом берегу Днепра. После этого Малиновский до конца войны командовал 3-м Украинским, а после 2-м Украинским фронтами.
Выросший в 1960-е годы до поста министра обороны СССР, Малиновский был командующим компетентным, но не бросающимся в глаза. Ровный и вдумчивый, он поднялся до командования фронтом благодаря своей репутации упорного бойца, подобного Жукову. По словам одного биографа, Малиновский, «хотя и необычайно способный, смелый и весьма умный, был также упрям, честолюбив, склонен к тщеславию, и, временами, когда того требовал случай, безжалостен. Если он принимал какое-то решение, то ничто уже не могло поколебать его намерения сделать все по своему».75
Хотя Леонида Александровича Говорова историки зачастую обходили вниманием, поскольку он воевал в регионе, который считался второстепенным, его карьера в качестве командующего фронтом была не менее блистательна, нежели карьеры его более прославленных коллег. Ветеран гражданской войны и артиллерист по профессии, Говоров во время советско-финской войны с отличием руководил артиллерией 7-й армии, а в 1940 году был вознагражден за службу назначением на должность заместителя генерал-инспектора артиллерии Красной Армии. В мае 1941 года он стал начальником Артиллерийской академии имени Дзержинского, где и встретил начало войны.76
В июле 1941 года Говоров оставил пост начальника академии и во время битвы за Смоленск стал начальником артиллерии Западного направления и Резервного фронта. В ходе этой не слишком блестящей во всем остальном операции он проявил себя превосходно [151] , поэтому НКО, стремясь использовать его знание артиллерии для обороны столицы в конце августа, назначил Говорова командовать Можайским оборонительным рубежом и артиллерией Западного фронта. После того, как войска вермахта уничтожили в октябре под Вязьмой Западный и Резервный фронты, Ставка назначила Говорова командовать новой 5-й армией, которая только еще формировалась для обороны Москвы. Успехи ветерана-артиллериста в ходе обороны Москвы и последующего контрнаступления побудили Сталина назначить Говорова в июне 1942 года командующим Ленинградской группы войск – этот пост он и занимал до конца войны.
Командуя Ленинградским фронтом, Говоров в январе 1943 года прорвал блокаду Ленинграда, спланировал и провел в январе-феврале 1944 года массированные наступления, полностью сняв осаду с Ленинграда и освободив южную часть Ленинградской области, а в июне-июле 1944 года организовал наступление на Карельском перешейке, которое очистило этот регион от финнов и в конечном итоге побудило Финляндию выйти из войны.
Терпеливый и методичный, Говоров был мастером применения артиллерии как незаменимого элемента современного комплекса родов войск. Подобно Рокоссовскому и Ватутину, он тоже завоевал уважение среди подчиненных солдат и офицеров: