Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы
Шрифт:
«Освобождающихся красноармейцев-связистов фронтовых и армейских частей связи, после замены их женщинами – использовать в первую очередь на укомплектование и пополнение потерь связистов стрелковых дивизий и стрелковых бригад, артиллерийских, танковых и минометных частей, находящихся на фронте. Оставшихся же в излишке специалистов-связистов обратить на укомплектование частей связи, выводимых с фронта стрелковых дивизий и стрелковых бригад по плану Главупраформа».57
Включение женщин в ряды Красной Армии еще более ускорилось 19 апреля, когда НКО издал еще два приказа относительно использования военнослужащих женщин «в целях высвобождения людских ресурсов для укомплектования боевых частей». Первый приказ резко сокращал или прямо упразднял целый ряд тыловых частей и учреждений, которые военные советы фронтов и армий сформировали «без моего [т. е. Сталина] утверждения», и приводил дополнительный список должностей, укомплектовываемых исключительно военнослужащими-женщинами.58 Все эти перемены должны были вступить в силу к 15 мая. Как и прежде, НКО распорядился «высвобождающийся личный состав военнослужащих обратить на укомплектование стрелковых дивизий, стрелковых бригад, танковых бригад и артиллерийских полков».59
Во втором приказе НКО Сталин приказал поэтапно мобилизовать к 1 сентября еще 40 000 военнослужащих-женщин для замены солдат-мужчин во вспомогательных структурах военно-воздушных сил. Помимо укомплектования женщинами упомянутых ранее небоевых специальностей –
Этот этап замены солдат-мужчин женщинами НКО завершил 25 апреля, когда приказал своим главным и центральным управлениям и штабам военных округов сократить свои штаты [216] и заменить годный к строевой службе управленческий состав ограниченно годными либо вообще непригодными к строевой службе военнослужащими старших возрастов и женщинами. Хотя данный приказ конкретно не оговаривал, сколько именно военнослужащих подлежало замене, НКО создал специальную комиссию для прочесывания рядов Красной Армии на предмет дополнительного определения должностей, которые могут быть заняты военнослужащими-женщинами.
В задачу этой комиссии под председательством начальника Главного кадрового управления НКО генерал-майора А. Д. Румянцев, состоящей из всех начальников управлений НКО, входила тщательная проверка всего охваченного приказом личного состава и представление Сталину к 5 мая 1942 года списка всех замен.61 Хотя нет никаких документальных свидетельств, относящихся к работе данной комиссии, она, без сомнения, добавила в административную структуру Красной Армии еще тысячи женщин-военнослужащих.
Когда Красная Армия в конце осени 1942 года и зимой 1942–1943 годов перешла в наступление, ГКО вновь расширил использование женщин с целью высвобождения живой силы для боевых войск Красной Армии – особенно для ее танковых и механизированных войск, которые шли в авангарде этих наступлений [217] . В итоге 3 января 1943 года НКО приказал сократить к 15 января численный состав своих танковых бригад, учебных танковых полков и полевых армейских автомобильно-танковых складов и заменить многих приданных этим частям солдат-мужчин более пожилыми солдатами и женщинами с конкретной целью «высвобождаемый личный состав обратить на укомплектование танковых и механизированных частей и соединений по указанию командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии».62 Хотя приложение к этому приказу, в котором приводились перечни замещаемых женщинами должностей и указывалось число направляемых на эти посты женщин, пока еще не опубликовано, большинство этих постов носило небоевой характер, но некоторые, вероятно, были и боевыми.
Недавно опубликованные архивные документы также открывают взорам косвенные, но тем не менее интересные следствия возросшего числа женщин на военной службе. В частности, это вызвало рост числа просьб и даже требований улучшения санитарных условий в районе передовой. Например, 11 апреля 1943 года НКО увеличил на 50 процентов норму выделения мыла для женщин в приказе, который гласил:«В соответствии с Постановлением ГОКО от 3 апреля 1943 года № 311Зсс, установить с 1 апреля 1943 года для женщин-военнослужащих дополнительно к нормам пайков по приказу НКО 1941 года № 312 по 100 граммов мыла на человека в месяц».62
В целом постановления и приказы ГКО и НКО, изданные между мартом 1942 года и январем 1943 года, мобилизовали в Красную Армию свыше 250 000 женщин. Дополнительные неопубликованные приказы, вероятно, добавили в ряды Красной Армии еще десятки тысяч женщин. Например, официальные российские источники утверждают, что всего во время войны в Красной Армии и Военно-Морском Флоте служило 490 000 женщин-солдат и 80 000 женщин-офицеров, а на 1 января 1945 года в Красной Армии находилось 463 503 женщины.64 Хотя основная часть женщин в военной форме приходилась на примерно 300 000 женщин, служивших в частях МПВО (местной противовоздушной обороны), более 150 000 других женщин на небоевых должностях в службах тыла, ВВС и войсках связи, меньшее число – в авиации, танковых и механизированных войсках, в некоторых случаях – на боевых должностях. Однако эта цифра в свыше 500 000 женщин-военнослужащих не включает в себя многих, служивших санитарками, медсестрами и фельдшерами в медицинских учреждениях и организациях, поддерживавших МПВО. С учетом и этих вспомогательных частей на протяжении войны своей стране служили, вероятно, свыше 1 миллиона женщин в военной форме.65
Солдатский быт
Как и у их предшественников в царскую эпоху, повседневная жизнь солдат Красной Армии, как мужчин, так и женщин, славян или не славян, православных, иудеев, мусульман или просто атеистов, была по любым стандартам достаточно спартанской.66 Несмотря на энергичные попытки ВКП(б) преобразовать Красную Армию в сознательный и надежный инструмент для защиты социализма и нового советского государства, в 1930-е годы Красная Армия по прежнему оставалась большей частью крестьянским войском, укомплектованным солдатами, материальные условия жизни которых мало в чем превосходили условия жизни их предшественников эпохи царизма.67 Вдобавок после чисток и резкого увеличения Красной Армии в конце 1930-х годов у Сталина оставались подозрения относительно ее политической благонадежности, так как ее ряды сильно пополнились изрядным числом новобранцев, у многих из которых семьи пострадали в ходе жестоких сталинских программ коллективизации и индустриализации.68
Хотя есть много способов измерить качество жизни солдат Красной Армии, самым очевидным будет рассмотреть их питание и обмундирование, а также, как отдельную тему – методы поддержания среди солдат порядка и дисциплины, состояние их боевого духа и то, какие мотивы побуждали их воевать, сражаться, а зачастую и погибать.
Питание
Поскольку «армия передвигаются на брюхе»69, то наиболее точной мерой качества жизни солдат будет то, насколько хорошо их кормят. Поскольку Советский Союз в целом всю войну испытывал острую нехватку продовольствия, особенно в первые два года, а система тылового обеспечения Красной Армии рухнула, как только немцы начали операцию «Барбаросса», то ее солдаты постоянно страдали от острой нехватки продовольствия.
Когда началась война, ежедневный продовольственный паек красноармейца определялся приказом НКО от 24 мая 1941 года, в котором точно указывалось количество продуктов, отпускаемых ежедневно солдатам, выполняющим различные военные обязанности. Эти нормы были основаны на их предполагаемых потребностях в калориях, белках, жирах, углеводах и витаминах.70 Как было принято годами, если не веками, еда эта состояла в основном из хлеба, картошки, капусты и ячменя (для варки из него похожей на овсянку каши [218] ) и в меньшей степени из мяса и рыбы, а также небольшого
количества приправ – таких, как соль, перец, горчица, лавровый лист и другие специи.Однако из-за острой нехватки продовольствия НКО 22 сентября 1941 года установил новые пайковые нормы, которые, хотя и продолжали отпускать солдатам продовольствие на основе выполняемых ими конкретных военных задач, резко сокращали им суточные пайки. Согласно этому новому и более строгому пайковому режиму солдаты на передовой должны были получать 3450 калорий в сутки, а солдаты тыловых служб действующих армий – 2954 калории в сутки. В зависимости от выполняемых ими воинских обязанностей солдаты в резервных, тыловых, строительных и охранных частях должны были получать от 2659 до 2722 калории в день, чего обычно оказывалось совершенно недостаточно для поддержания здоровья [219] :
«Нормы суточного продовольственного снабжения боевых частей действующей армии, введенные приказом НКО № 312 от 22 сентября 1941 г., не претерпели существенных изменений по сравнению с нормами, установленными приказом НКО № 208 от 24 мая 1941 г. Нормы № 1 и 2 по своей калорийности, наличию белков, жиров, углеводов и витаминов, а также по ассортименту продуктов вполне соответствовали энергетическим затратам личного состава действующей армии. В то же время нормы питания личного состава тыловых частей (№ 3 и№ 4) по своей пищевой ценности были минимальными и не всегда соответствовали той работе, которую приходилось выполнять тыловым частям; при длительном питании личного состава по тыловой норме (например, на Забайкальском фронте) имели место пищевые расстройства и заболевания от истощения. В ходе войны некоторые нормы суточного довольствия были увеличены и улучшены».71
Эту систему пайкового довольствия, по которой наибольшее суточное довольствие давалось бойцам, НКО сохранял почти в неизменном виде до самого конца войны, не считая небольших модификаций. Однако, как и в большинстве армий, экипажи самолетов передового базирования, а также находящиеся на излечении пилоты получали продукты особого типа, необходимые им для поддержания сил или для выздоровления от ран и болезней. Поскольку установленные НКО в сентябре 1941 года суточные нормы пайков представляли собой лишь идеал, в действительности солдаты зачастую оказывались надолго лишенными адекватных пайков – особенно когда Красная Армия отступала летом и в начале осени 1941 года и в 1942 году, либо во время быстрого наступления в 1943 году, когда пуповина тылового обеспечения крайне удлинялась и истончалась. Словом, за исключением относительно статичных периодов, от солдат ожидалось, что им хватит любых суррогатов, какие окажутся в наличии, либо они просто обойдутся без еды. [220] Как вспоминал один солдат:
«Мы продолжали отступать с сухопутными войсками, пока фронт в конце лета [1942 г.] не стабилизировался на р. Дон, на берегу которого мы развернулись вплоть до начала контрнаступления. Это было трудное время. Боеприпасов поступало мало, и нас плохо кормили. На первое и второе у нас были суп или каша из немолотого пшеничного зерна или гороха, которые готовились на узбекском хлопковом масле ржавого цвета. Одно время у нас даже соли не было, что было настоящей пыткой. Так нас кормили примерно с месяц».72
Солдаты Красной Армии быстро поняли, как выжить собственными силами, совершенствуя практику копания в отбросах [221] . Поэтому они достаточно оценили продовольствие, поставляемое союзниками по программе ленд-лиза, чтобы добавить к своему повседневному словарю слово «спам». И такая ситуация не претерпела значительных изменений до самого конца войны:
«Что касается питания, то в этот последний период войны жили в основном на трофеях. Даже хлеб был все время разный: то темный, то белый, то крупного помола, то мелкого, в зависимости от того, что оказывалось в наличии на трофейных складах и базах. Случались и сухари, но обычные, а не то дьявольское изобретение, с которым познакомился на тыловых продпунктах, – сухари из теста. Объясняли их появление желанием предохранить сухарь от крошения и рассыпания в солдатском вещмешке. Свидетельствую: крошек не будет, даже если пронести “сидор ” с сухарями сквозь всю Европу. Разломить или разгрызть такой булыжник невозможно. Может быть, можно сосать, но в рот он не влезает… До сих пор хочется узнать – кто его автор?
Мясо в виде консервов и солонины изрядно надоело. Наши снабженцы и солдаты боевых подразделений добывали брошенный, бесхозный скот. Об овощах весной и речи быть не могло, но зато в оставленных немцами населенных пунктах, откуда местное немецкое население бежало с отступающими войсками, а польское изгонялось немцами, в погребах находились в большом количестве домашние овощные и фруктовые консервы, которые, конечно, шли в дело.
В южной Польше в изобилии был в трофейных складах сахар. Мои разведчики приготавливали крепчайший сироп, насыпая полфляги сахарного песка и заливая горячим чаем. Насыщенный раствор хорошо подкреплял во время вынужденных постов на ПНП [передовой наблюдательный пост].
Такое положение с питанием войск вполне объяснимо: во-первых, транспорт едва успевал снабжать нас хотя бы боеприпасами и горючим, а во-вторых, в тылу тоже не было излишков. Все по Твардовскому: “…в обороне – так ли сяк, в наступленье ж – натощак! ”»73Стремясь компенсировать хроническую нехватку продовольствия и помочь солдатам вынести другие лишения, связанные с жизнью в полевых условиях, в особенности – с неотступным призраком внезапной смерти, НКО также ввел суточный рацион спиртного, в данном случае – водки. Схожим образом Британский королевский военно-морской флот для вдохновения моряков полагался на грог. Понятие суточного водочного рациона для своих солдат НКО ввел 25 августа 1941 года, когда приказал фронтам и армиям «С 1 сентября 1941 г. производить выдачу 40° водки в количестве 100 граммов в день на человека красноармейцам и начальствующему составу передовой линии действующей армии» и «Летному составу ВВС Красной Армии, выполняющему боевые задания, и инженерно-техническому составу, обслуживающему полевые аэродромы действующей армии, водку отпускать наравне с частями передовой линии».14 Этот приказ возлагал на военные советы фронтов и армий ответственность за доставание и доставку водки и за назначение «специальных лиц», ответственных за охрану, распределение и учет расхода водки на основе общих заявок фронтов.
У военных властей, очевидно, возникли сомнения насчет разумности выдачи солдатам водки на такой неизбирательной основе. Поэтому 11 мая 1942 года ГКО велел НКО прекратить выдачу водки без разбора, установив новые критерии по ее отпуску. Теперь водка выдавалась только для стимулирования либо по праздникам. Подписанный Сталиным и вступивший в действие с 15 мая этот приказ давал указание фронтам «Прекратить с 15 мая 1942 года массовую ежедневную выдачу водки личному составу войск действующей армии», предписывая выдавать ежедневный водочный рацион «только военнослужащим частей передовой линии, имеющим успехи в боевых действиях против немецких захватчиков». Однако этим солдатам водочный рацион был увеличен до 200 грамм в день. Кроме того, фронты и армии должны были выдавать солдатам передовой линии 100 грамм водки в день по определенным праздникам.75
Поскольку вскоре водка стала среди солдат Красной Армии своеобразной валютой, то вполне естественно начали происходить различные злоупотребления, и командиры зачастую не выполняли руководящих указаний НКО в отношении ее правильного распределения. Фактически эти злоупотребления стали настолько распространенными, что 12 июня 1942 года НКО направил ответственным командирам резкое предупреждение: