Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

котором <...> они заявили, что отдадут все силы строительству новой советской

области. Будущие новоселы, посылая привет калининградцам, заверяют, что

образцово проведут весенний сев, будут самоотверженно работать над

укреплением колхозов и совхозов области».

«Калининградская правда», 26 февраля 1948 года.

— Эшелон наш сопровождали санитарные врачи. Постоянно ходили по

вагонам и проверяли всех пассажиров, — вспоминает Мария Тимофеевна

Смурыгина, приехавшая из Саратова.

Но большинство людей присутствия в эшелонах врачей не запомнило. Да и

не жаловались ни на что измученные долгой войной люди. «Просто никому не

было дела до этого. Все думали: скорее бы доехать», — говорит Александра

Александровна Медведева.

Подъезжая к Восточной Пруссии

Поезда первых переселенцев, прибывавших в новую область, надежно

охранялись. «Впереди пулемет, сзади пулемет* когда проезжали Литву», —

вспоминает Иван Федосеевич Бабенко. Такая охрана на случай происходивших

обстрелов эшелонов считалась необходимой. Принимались и другие меры

предосторожности: поезда шли в основном днем, старший эшелона, а часто им

был военный, предупреждал, чтобы закрывали окна и двери, не отпирали их,

пока не поступит разрешение.

А вот что рассказала Екатерина Сергеевна Моргунова:

;— В Литве долго стояли. Там в каком-то туннеле дорогу разобрали, вот мы и

ждали. Дня четыре. Как к Литве стали подъезжать, нам велели в девять часов

вечера двери закрывать, никуда из вагонов не выходить, если кто будет стучать

— не открывать. Мужчинам нашим посоветовали, у кого что тяжелое под рукой

30

было, топор там или еще что, рядом держать. Но ничего не объясняли, кого надо

бояться. И так все время, пока стояли возле туннеля.

Многие люди, особенно женщины, подростки, впервые отправлялись в

дальнее путешествие на поезде. Мария Тимофеевна Рыжухи н а, ехавшая из

Горьковской области, вспоминает:

: 1Ц Один раз мы чуть от эшелона не отстали. Опоздали на поезд. Двери

закрыли. Мы побежали, на ходу залезли в вагоны, где коровы стояли, и так до

следующей станции с коровами и ехали.

В Литве, чаще всего в Каунасе, поезда делали длительную остановку. Во

время таких стоянок случались происшествия. Ночью в закрытые вагоны бросали

камни, а Мария Матвеевна Кидрасова вспоминает: «Как только поезд

остановился, все бросились к воде. Литовцы, местные жители, к колодцам нас не

подпускали, кричали, что, мол, русские плохие. Еле уладили конфликт». Сергея

Алексеевича Игнатьева поразила другая картина: «Во время остановки в Каунасе

я запомнил, как по улице вели человек 150 мужиков и баб. Это литовцев

выселяли, вели на погрузку».

Другие миновали эти места спокойно.

' Щ Очень хорошо помню: когда приехали в Каунас, устроили для всех баню.

Впервые за всю дорогу. Удивили удобства в бане. У нас-то в городе была

обыкновенная баня, а здесь — душ, ванны. Местное население, литовцы,

спокойно к нам относились. Иногда что-нибудь продавали из продуктов, —

рассказывает Александра Андреевна Клюка, уроженка Тамбовской области.

«По пути следования в Калининградскую область переселенцы были

обеспечены свежими газетами, журналами и художественной литературой в Буе,

Ярославле и Каунасе, а также были обеспечены настольными играми (шашки,

шахматы, домино, детские игрушки и лото). Агитаторы-переселенцы Ведерников,

Прокошев, Калинина, Тимкин, Козлова, Толмачев и Шестаков проводили беседы и

читки газет по вагонам».

Из отчета переселенческого отдела Кировской области за 1948 год.

ГАКирО. Ф. 2169. Оп. 25. Д. 14. Л. 51.

Однако не только в переселенческих эшелонах прибывали люди в новую

область. Ехали специалисты по направлениям министерств, выпускники вузов и

техникумов по распределению; ехали в одиночку и семьями. Добирались они

обычными пассажирскими поездами, билет от Москвы до Кенигсберга стоил всего

семнадцать рублей —: по тем временам дешево. Ехали в область и люди, не

имевшие специальных предписаний, по собственной инициативе. Сложным был

проезд в область для тех, кто не имел нужных документов.

Вспоминает Юлия Васильевна Гомонова из Смоленской области: — В

Кенигсберг меня подговорила ехать подруга. Добрались с ней до Каунаса

пригородными поездами, так как на прямой пассажирский поезд попасть было

невозможно. От Каунаса военные помогли. Они высунули из окна поезда билеты

и кричат: «Эти Девушки с нами, вот их билеты!» Нас и пропустили. При подъезде

к Кенигсбергу меня задержали, ведь я не имела документов на право въезда в

область. И прямо с поезда повели в комендатуру. В комендатуре главным был

какой-то военный, но сидел там и милиционер. Тут же сидели задержанные

спекулянты —- везли водку. Но меня вызвали первой — девчонка. Я объяснила,

что ехала с подругой, из вещей — только чемоданчик. Посмотрели содержимое

чемоданчика, а там одно белье. Потом отпустили.

31

Как видим, даже при таком пропускном режиме можно было подпасть на

территорию Восточной Пруссии без документов. Вот, например, подробный

рассказ Валерия Михайловича Вин от р а До в а, бывшего беспризорника

военного времени из Калининской области: г*? Спустя двадцать дней после

окончания войны я и несколько соседских пацанов пробрались на границу с

Восточной Пруссией. Мы знали, что пограничники с собаками проверяют

эшелоны, и потому прятались в металлоизделия, которые везли широким потоком

для восстановления железных дорог в бывшей Восточной Пруссии: костыли,