"Вот тебе, бабушка .... или раз картошка, два картошка...

— Вот так все и получилось. Дальнейшее теперь зависит от желания его культивировать и ввести в свое питание.

— Да-а-а, — протянула, подруга недоверчиво глядя на меня, — Просто сказка какая-то. То-то я видела на тебе странную одежду, и ты еще мало что языка не знала, хотя он и всеобщий, так еще и молодела просто на глазах. Когда мы познакомились, я бы дала тебе лет пятьдесят. А вот теперь вижу перед собой совсем молодую женщину. И как это ты объяснишь?

— Сама не пойму, — уклонилась я от ответа, — Может быть здешний воздух и питание так сказываются.

— Воздух, говоришь, — хмыкнула она, — Я бы совсем тебе бы не поверила, если бы не местная магия, какой ты владеешь. Она-то и сбивает с толку. Может быть, в ней-то и есть ответ?

— Может быть и в ней, — обрадовалась я, — Говорю же — воздух другой. И еще очень прошу тебя помочь мне в представлении моего овоща в городе. Ты многих знаешь и тебя тоже и сможешь организовать это мероприятие интересно, с твоим-то умением и способностями, — отвела ее внимание от себя, переключая на нужные вопросы.

Катарина согласилась и тут же мы принялись обсуждать, как и что необходимо сделать.

На следующее утро она уехала.

Большая презентация в столице прошла успешно. Было много приглашенных землевладельцев, местной знати, представителей власти, купцов, перекупщиков и конечно вездесущих репортеров. Огромный фуршетный стол был заставлен блюдами из картофеля, что могла вспомнить. И хотя много ли можно приготовить из двадцати пяти килограммов, все равно некоторые попробовали, а другие, кто не решился или кому не досталось, спрашивали, интересуясь их мнением. Высший бомонд скептически отнесся к этим пробам, но внимательно читали надписи на объявлениях перед каждым блюдом и прислушивались к моим рассказам о калорийности, многоплодности, легкости в работе с ним. Ведь многие из них имели свои земли и получали с них доход. А вот это было тем самым камешком, что давал множественные круги по продвижению его из княжества во все остальные и тем самым заработка хороших денег. Расчет и инструкцию обещала подготовить всем желающим вместе с семенами, но предварительно подписав договор о сотрудничестве. Зам градоначальника, тот самый друг управляющего, с кем познакомил меня Тур, обещал быстрое оформление всех бумаг, которые необходимы. Репортеры засвидетельствовали данное мероприятие и мое интервью с уже усовершенствованным ответом, который я ранее проверила на Катарине. В общем, некоторые присутствующие гости давали мне свои маг адреса с желанием сотрудничества. Это был успех! Сердце радовалось.

— Моя миссия удалась, — думала я, — А теперь что? Что будет со мной после того, когда картофель пойдет в мир? Я останусь здесь или меня вернут обратно, решив, что миссия завершена?

И тут я испугалась. А что же хотела сама?

Растерялась. За год уже привыкла к себе молодой, появились друзья, дело, куда вкладывала силы и энергию, а самое главное Алекс, мое сердце, моя …любовь?

— Я это сказала? И даже вслух? — опешила и закашлялась.

— Да, — подтвердила свои мысли, — Я влюбилась. И что теперь делать со своей любовью? — задумалась и потом решила, что пусть все идет своим чередом. Если он моя судьба, то мы будем вместе и при том, конечно, если останусь в этом мире.

Так я рассуждала, следующим утром, после прочтения во многих газетах о презентации нового вида овоща, моего репортажа и мнений известных из присутствующих гостей. Негатива не было, были сомнения и удивления необычной находке. Но все сходились в одном, что необходимо пробовать и если так, как я говорила, то в коллекцию местных продуктов войдет и этот плод с необычным названием «КАРТОШКА», что дала госпожа Галина Лямме.

Глава 15

Прошел месяц.

В течение всех этих дней я упорно занималась бумагами на авторство картофеля и патентом на его распространение. Подготовленный текст инструкций по воспроизводству данного овоща помог напечатать издатель Илья Воно, а в дамском журнале Агнессы поместила несколько кулинарных рецептов из него. В общем, машина закрутилась. В имении посадила девушек за приготовление семян на продажу, предварительно отобрав для посева в своем хозяйстве. Заключила несколько договоров с землевладельцами и даже с поставщиками и перекупщиками. И в этом мне опять помогли мои вездесущие гномы. Уж они-то держали нос по ветру, то есть верили мне исключительно. Так же по совету своего нового компаньона из Бурга, Дорина Вагра и с разрешения князя Алекса мак Руада, я подписала договор на распространения этого овоща и на их территории, за что получила укоризненное письмо из канцелярии местного князя с рекомендацией, мол, придержать овощ на время пока свои не освоят.

— Ага, — усмехалась я, читая данную записку за подписью самого князя, — Значит, все-таки обратили внимание на государственном уровне. И это радует.

Осень уже серьезно вступала в свои права. Холодало, облетали деревья, опавшие листья покрывали землю разноцветным покрывалом. В имении готовились к зимним холодам, пополняли запасы продовольствия. Арендаторы активно продавали в столице свои излишки. По итогам в этом году все должны вовремя заплатить и за аренду и налоги в госказну. С утра и до вечера я трудилась не покладая рук и ног, то в кабинете с бумагами, то на лошади по полям, то в столице по чиновникам и стряпчим. А ночью меня мучили сны, где я никак не могла встретиться с Алексом. Там он всегда уходил и даже не оглядывался, будто обижался. За все это время я не получила от него ни одной записки, хотя знала и из газет и от Катарины, что он бывает в городе, где встречается со своей невестой. После таких вестей я ходила расстроенная и даже плакала в подушку.

Как-то поутру, заглядывая в маг почту, получила приглашение на осеннюю охоту в имение князя Дитера мак Дугана, отца Петера. Записки дракончика Петера, что частенько присылал с признаниями в любви и предложениями встречи, я всегда уничтожала тут же и редко отвечала, чаще ссылаясь на то, что занята, что сейчас период не самый удачный, чтобы бросать всё по его прихоти. Просила подождать, и обещала выкроить время обязательно. Не отшивала его окончательно, но и давать надежду не хотелось. И вот теперь мне не отказаться. Еще на первом свидании обещала, а слово надо держать.

Собирал князь «сливки» местного общества на ежегодную княжескую осеннюю утиную охоту. В их имении было то же озеро, что и у Сорров, только с другой стороны. Кстати, они также были приглашены, как сообщили в нашей переписке. Длиться это мероприятие должно было три дня с выездом на охоту и осенним балом.

Я выехала на своей коляске с багажом, горничной Лиззи и новой лошадкой, что купила совсем недавно на конном аукционе. Двухлетка, с крепким крупом и шикарной гривой. Взяла с собой два седла, мужское и женское, и свой облегченный арбалет, специально предназначенный для охоты на птиц — с длинными и легкими болтами. Ехали недолго. Имение князя было недалеко. Архитектура жилого здания выполнена в классическом стиле с портиком, колоннами и высоким крыльцом. Такие я видела и своем мире. Отличались исключительно деталями.

Мне выделили одну из гостевых комнат второго этажа, недалеко от комнат самих князей и что это значило, я не знала. Прибыли мы не последними и пока располагались, вошел мажордом и объявил, что ужин состоится в столовой на первом этаже через два часа. А через час ко мне в комнату ворвался счастливый Петер и буквально вытащил в парк, обещая показать интересные места, да погулять перед ужином «для аппетита». Он говорил и говорил без конца, целовал мои пальцы, восторгаясь моим присутствием и возможностью быть рядом. Я разглядывала парк, раскинувшийся на большой площади. Здесь были фонтанчики и скульптуры, скамьи и ротонды. Все это великолепие усыпано золотом опавших листьев и было немного грустно смотреть на оголенные ветви могучих деревьев и стриженных кустов по сторонам нешироких аллей. Петер рассказывал мне об историях некоторых фигур, что украшали старинный сад. Перед одной из них я остановилась пораженная. На неровном постаменте, сидела девушка в растерянной позе, и перед ней лежал кувшин, с отколотым горлом и из него вытекала вода, а рядом лежали его осколки.

— Где-то я видела эту картину? — отчаянно вспоминала я, закрыв глаза.

«Урну с водой уронив об утес ее дева разбила, дева печально сидит, праздный держа черепок» прочла я надпись на постаменте.

А потом вдруг вспомнила, что это первая строка Пушкина к скульптуре «Молочница», что стоит в Царском селе в Санкт-Петербурге. Я там ее видела, будучи еще в Ленинграде. Только она из черного мрамора, а эта из серого. И вообще здесь мало белого, чаще серый.

— Неужели здесь есть и свой Пушкин? — с интересом разглядывала эту версию композиции.