Война миров и цивилизации. Том 2. Американский каганат против человечества

— Как найти это место?

— Какое?

— Куда ты их отвозишь, урод.

— В телефоне, в навигаторе есть. Куда они их дальше везут, я, правда, не знаю.

Росс поднял валяющийся среди разбросанных карманных вещей Зомара смартфон и попробовал его включить.

— Пароль на вход?

— Азиза.

Росс ввел пароль и начал листать смартфон, наконец в навигаторе он нашел координаты гостиницы.

— Это другой разговор, — сказал Росс, убирая в карман смартфон Зомара, — а кто такая Азиза?

— Так звали мою маму.

Опричник на минуту потерял дар речи.

— У таких, как ты еще и мать бывает? — сжав стальную трубу произнес он.

— Уу-у-у, — нечленораздельно замычал Зомар, решив, что сейчас его точно будут убивать.

— Помнишь, что дальше делаешь? Возвращаешься в полицию и рассказываешь им все, — сказал опричник, отвязывая сутенера.

— Да, да, я все понял, — заголосил Зомар.

Швырнув об стену обрезок трубы, Росс молча развернулся и вышел.

Глава 11

Игорь Воротынский спустился в архив Исторического музея, в тишину и полумрак архивных стеллажей. Ростислав сидел в дальнем углу за столом с разложенными на нем рукописями.

«Очков все-таки не хватает для имиджа», — усмехнулся про себя Игорь. — «А так — прямо ученый затворник».

Росс, заметив вошедшего, молча кивнул, оторвавшись от старинного текста.

— Привет, — сказал Воротынский. — Ну что, есть какие-то зацепки?

Ростислав отрицательно покачал головой.

— Нет, — сказал он, откидываясь на спинку стула, — никаких следов и намеков. Я надеялся, что кто-то из наших оставил в этих хрониках какую-то подсказку для своих, где искать. Но, увы.

— То есть тупик?

— Ну, не совсем прямо тупик, — неопределенно произнес Ростислав, — просто отработанные версии не дали результата.

— А другие есть? — нахмурился Игорь.

— Версий много. Вот только проверить их куда сложнее.

— Например?

— Например, составить список конкурентов, кто вообще может охотиться за посохом.

— И кто?

— Либо могущественный теневой игрок, как вы их сейчас называете. Либо… колдун.

— Колдун? — Игорь невольно усмехнулся.

— Колдун, — спокойно повторил Росс. — Но тут сложнее. Если он темный, то сам взять посох не сможет — артефакт его убьет. Вернее, лишит силы, а без нее он долго не протянет. Значит ему нужен посредник — кто-то, кто согласится сотрудничать.

— И сколько времени уйдет, чтобы всех таких проверить? — покачал головой Воротынский.

— На самом деле круг не такой уж большой, — возразил Ростислав. — Посох дарует владельцу огромную силу, удачу в делах, в карьере… Мелкая сошка сразу отпадает. В итоге остается человек сто, не больше.

— Сто человек?

— Или демонов, — хмыкнул опричник. — Но это потом. Сейчас я хочу пойти другим путем — по следу самого посоха.

— Это как? — не понял Воротынский.

— Ты человек науки и вряд ли воспримешь это всерьез, — Ростислав встал и прошелся по комнате, — но артефакты такой силы обладают собственной волей. Они влияют на людей, на пространство, даже на время. Если коротко — у них есть свой путь.

— То есть?

— Артефакт сам решает, где ему быть. Сам находит дорогу к тому, кто его достоин…

— Звучит, как мистическая чушь, — отмахнулся Игорь. — Как ты вообще собираешься это проверить?

— Для начала — поеду туда, где он впервые появился. Возможно, там остались следы, знаки…

— В Стамбул, что ли? — нахмурился Воротынский. — Насколько я помню, посох оттуда попал в Россию.

— Не совсем, — покачал головой Ростислав. — Святой Амвросий только собирался идти в Константинополь, но на следующий день встретил монаха, который вручил ему посох. Это было под Ростовом Великим. Говорят, тем монахом был сам Иоанн Богослов.

— А, ну да, — облегченно произнес Воротынский, понимая, насколько сложно будет организовать опричнику поездку за границу, — а как ты собираешься искать, у тебя есть план?

— Похожу там, потрусь, помолюсь, — улыбнулся опричник, — надеюсь, что всплывет какая-нибудь подсказка, и посох себя проявит. Так сказать, укажет мне, где искать. Кстати, там кто-нибудь есть из наших, кто бы мог облегчить мне работу?

— Кого ты имеешь ввиду? — не понял Игорь, — из Тайного приказа не знаю, а так в Ростове у меня есть приятель по институту, одногруппник. Мы с ним встречаемся, когда он в Москве бывает, да и так созваниваемся иногда.

— А кто он?

— Директор музея Ростовского Кремля.

— Вот с него и начнем, — кивнул Ростислав.

У Игоря зазвонил телефон.

— Да, — коротко ответил он, — привет, Андрей, я на работе, подходи, сейчас я позвоню, чтобы тебя пропустили…

Игорь набрал по телефону, стоявшему на столе, внутренний номер охраны и попросил пропустить со служебного входа человека, который пришел к нему.

— У тебя с кем-то встреча? — спросил Росс.

— Да, вчера договорились, — ответил Игорь, — кстати, тебе тоже, наверное, было бы интересно поговорить с ним. Он работал по Ярославской области, и что-то там все непросто…

— Что именно? — не понял Росс.

— Как раз по твоим делам там непросто, которыми ты при Иване Грозном занимался, — многозначительно кивая сказал Воротынский, — лучше тебе с ним поговорить об этом. Да ты его знаешь, это Андрей, журналист с которым мы ходили к Шереметевой.

— Ладно, — пожал плечами Ростислав, не совсем понимая, о чем говорит Игорь.

Через пару минут в дверь вошел Андрей. Он явно был в архиве не первый раз и прекрасно ориентировался.

— Андрей, — произнес Игорь, пожимая вошедшему руку, — это Ростислав, вы знакомы. Я отойду ненадолго, у меня дело срочное, а ты расскажи пока про свою работу по Ярославлю.

— По Ярославлю?

— Ну, да, — подтвердил Игорь, выходя в коридор.

— Что по Ярославлю рассказывать, — Андрей тяжело опустился в кресло, доставая банку энергетика, — я, собственно, и не сделал там ничего, на полпути все застопорилось.

— Почему? — не понял Росс.

— То, с чем я там столкнулся больше на какое-то мрачное кино похоже. Живем вроде в двадцать первом веке, а ощущение какого-то средневековья мрачного из компьютерной игры.

— Что ты имеешь ввиду?

— Понимаешь, — журналист щелкнул кольцом банки, — это год назад все было. Я занимался журналистским расследованием деятельности оккультных сект. Так вот, в Ярославской области я столкнулся с тем, что работать по этому направлению, практически, невозможно. Точнее возможно, только проживешь недолго.