Война миров и цивилизации. Том 2. Американский каганат против человечества

— Выходи, тварь!

Вода взорвалась. Из черной пучины вырвалось оно — не демон, не дух, а нечто древнее, забытое, не имеющее названия. Внешне это выглядело, как сплетение черных угрей, слитых в единую массу. Глаза — десятки желтых точек, мерцающих в темноте. Существо из кошмаров, которое было здесь, когда Москва еще не стала городом — старше Руси, а может быть и самого человечества. Когда люди боялись этих вод и приносили ему жертвы. Это был тот, кто управлял страхами людей.

Щупальца рванулись к Ростиславу. Он успел рубануть мечом — одно отлетело, брызнув черной слизью. Но второе обвило его руку, третье — ногу. Боль. Острая, жгучая, как будто под кожу влили раскаленный металл.

«Ты умрешь здесь…», — услышал он мысль в своей голове.

Росс стиснул зубы.

«Не сейчас. И не здесь».

Он вонзил меч в ближайшее щупальце, вырвался и рванул посох вверх.

— Да воскреснет Бог!

Древний артефакт вспыхнул. Свет, чистый и яростный, ударил в чудовище, как молния. Раздался бешеный рев, и вода вскипела. Щупальца задымились, тело монстра начало пузыриться, как кипящая смола.

— И да расточатся врази Его!

Второй удар. Росс пошел вперед. Чудовище корчилось, его плоть распадалась на куски, падая в воду с глухими всплесками.

Издав еще один дикий оглушающий вопль, монстр нырнул в воду, пытаясь спастись, уходя по течению…

Наступила тишина. Росс стоял, тяжело дыша, чувствуя, как сила посоха затягивает ожоги на его коже. Черная вода, успокоилась так же внезапно, как и взволновалась. Неглинка стала обычной подземной рекой.

Впереди — подземелья Кремля. Он должен был выполнить приказ царя и завершить битву, которая решит судьбу не только Москвы — но возможно и всего мира.

***

Перейдя по огромным валунам ледяную воду Неглинки, он подошел к старой кирпичной кладке фундамента кремлевской стены. Смочив браслет кровью от только что полученной в бою раны, Росс приложил его к выемке в старой кладке и прошептал хриплым голосом, в котором звучали отголоски пятисотлетней клятвы:

— Слухом каменным услышь, кровью воина прикажись! Я — последний из государевых псов, мне — отворись!

Камень вздрогнул. Швы между кирпичами проявились ржавыми жилами, будто проступившей сквозь века запекшейся кровью. И дверь явилась в стене, словно призрак, вызванный из небытия.

«Камни помнят нас. Помнят всех, кто когда-либо носил этот знак…» — подумал опричник и навалился плечом на дверь.

Тяжелая дверь, поддаваясь, медленно начала открываться во внутрь. Росс вошел в уже знакомое ему подземелье. Теперь оставалось добраться по тайному ходу до колокольни и, взобравшись на нее, установить посох. Он повернулся, чтобы закрыть выход, как тут же услышал сзади шаги и окрик:

— Стоять на месте! ФСО! Гражданин! Вы находитесь на режимном объекте. Руки за голову — медленно развернитесь!

«Твою мать, только этих сейчас не хватает», — мысленно выругался Росс, нащупав за поясом рукоять «Глока», — «сколько же там осталось патронов-то?»

Медленно развернувшись, он увидел четыре направленных на него ствола. Это был караул охранявший Кремль.

— Брось оружие или стреляем! Лечь на пол, лицом вниз! Руки в стороны! — заорали охранники, увидев у него в руке пистолет.

Вдруг один, не опуская оружия, сделал шаг вперед, оказавшись между опричником и остальными. Это был Михаил. Его вызвали из дома по тревоге и вместе с другими бойцами спецназа ФСО бросили на усиление охраны Кремля. Их взгляды встретились. Михаил узнал Ростислава. Он также знал, что через несколько секунд остальные по инструкции откроют огонь и чем все закончится неизвестно. Без слов, лишь лёгким движением век он показал Россу положить пистолет. Ростислав, не отводя глаз едва заметно отрицательно покачал головой. Михаил тяжело вздохнул, лихорадочно думая, как поступить. Два воина — две присяги стояли друг перед другом…

Но в этот момент, за черным провалом все еще открытого прохода что-то зашевелилось. В коридор ворвалось длинное черное щупальце, а вслед за ним сильнейший ментальный удар, разрывающий ткань рассудка, способный разрушить разум, как песочный замок. Сознание Ростислава на мгновенье померкло, и он провалился в пустоту. Но только на мгновенье. Посох, вздрогнув, дал ему в руку импульс энергии, вернув в реальность. Перед ним в коридоре лежали потерявшие сознание бойцы ФСО, а в проход снаружи заползало нечто — сама тьма, принявшая форму. Безликий Владыка решил перехитрить опричника и, имитировав бегство, неожиданно подкрался сзади.

«Да чтоб тебя…», — подумал Росс и разрядил остаток обоймы в тело чудовища. Монстр, казалось, даже не заметил прошивших его девятимиллиметровых кусочков свинца. Росс осенил себя крестным знамением, сжал посох и, двинувшись на древнее зло, воззвал к Небесным Силам.

— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Да сокрушится всякая тварь, восстающая на Божий мир! Как пал Денница с небес, так и ты, порождение тьмы, низвергнись в бездну! Аминь! — прогремел голос Ростислава под сводами.

Опричник шагнул вперед и ударил в Рылея комлем царского посоха. Свет пронзил тьму, как меч, рассекая саму суть существа. Оно корчилось, извивалось, пытаясь вырваться и скрыться, но было уже поздно. Магия посоха выжигала его изнутри. В этом свете Росс на мгновение увидел — не чудовище перед ним, а сотни таких же тварей, цепляющихся за подземелья Москвы, как гнилые корни. Последний вопль разорвал подземелье — и Безликий Владыка превратился в черную мглу. Посох не просто убил эту тварь — он стер его из этой реальности.

Ростислав перевел дух, наблюдая, как расползается черный тяжелый дым — все, что осталось от монстра. Эта схватка потребовала всех сил, что у него было и сейчас он стоял, пошатываясь и приходя в себя. Посох в руке тихо пульсировал, излучая тихое свечение золотистого цвета.

«Не такого ли демона низверг Святой Амвросий на берегах озера Неро?» — подумал Росс.

Он сделал шаг к тайной двери и сконцентрировав мысли на ней, нарисовал в воздухе косой крест концом посоха. Дверь послушно затворилась. Артефакт давал магическую силу его помыслам и воплощал их немедля. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить разум, он повернулся к корчащимся на полу бойцам ФСО. Ментальный удар демона был настолько сильный, что у охранников, не обладавшими для этого специальной подготовкой, отключилось сознание. Они лежали на каменном полу с перекошенными лицами и издавали бессвязное мычание. Михаил лежал с перекошенным от боли лицом, изо рта шла пена. Росс опустился рядом, положив руку на лоб:

— Держись, брат…

«Плохо, если не придет в себя», — подумал он, зная, что ментальные раны заживают дольше физических.

В дальнем конце коридора послышался шум. Гул голосов и топот эхом разносились по коридору — подкрепление спешило к потерявшим сознание охранникам. Росс быстро нашел в стене скрытый проход. Его пальцы скользнули по сырому камню, нащупав едва заметную впадину. Древние слова сорвались с губ, и кладка бесшумно разошлась, словно живая. Опричник нырнул в проход, камень тут же сомкнулся за его спиной.