Война семей

— Образец шесть, предпоследний, — Шварц постучал ногтем по пластиковой колбе. — Маркус, как ты знаешь, сделал семь. Четыре эмбриона пока так и остаются в ампулах, пятая, Мона, сейчас у Паулу. Как она?

— Процесс стабилизации почти завершён, — Клэр разглядывала графики на экране, помечая нужные показатели. — Ещё несколько месяцев, и будет практически обычным человеком, никакого риска самоуничтожения и отторжения импланта, стабильная ДНК. Новые подавители намного лучше старых, и легко очищаются, смотри, даже перерывы можно не делать, несколько месяцев в растворе — и всё. Останется только договориться с властями, и будем лечить магов одного за другим.

— Они — больше не маги, — поправил её Лео. — Небольшие способности, которые никогда не разовьются, если верить исследованиям Маркуса и тем данным, которые мы получаем. Сначала вырастим оставшиеся образцы, надо подобрать для них семьи, и возьмём несколько детей из приюта, тех, кого только туда привезли.

— Какого приюта?

— Хейвен теперь принадлежит больнице, Совет попечителей договорился со Службой контроля, с понедельника наш сотрудник сместит там прежнего директора. У нас теперь два комплекта подавителей, составь график, просмотри, кого из детей можно изъять незаметно, и начнём со следующего месяца.

— Хорошо, будет сделано. Образец номер семь, — напомнила Клэр, — у Маркуса о нём ничего не сказано. Как думаешь, он чем-то отличается? И вообще, он существует?

— Если он есть, то наверняка отличается, — Лео помрачнел. — Маркус не просто так его прятал, значит, сделал что-то революционное. Он был очень скрытен, не хотел говорить заранее, пока не получит результат, а потом погиб. Остались только комплект подавителей и отрывочные данные экспериментов, которые нам удалось достать.

— Украсть, — поправила его Клэр. — У собственной дочери. Причём два раза.

— Ирина пытается изменить технологию, но пока только усовершенствовала. Зато наша цель — она благородная, никаких самосожжений, изломанных судеб и блокираторов, несчастных семей и прочего дерьма — это именно то, что хотят люди. Им надоело вздрагивать при виде браслета на чьей-то руке.

— Конечно, — Биркин кивнула. — А что с остальными?

— Будем искать тех, кто наиболее перспективен, — Шварц улыбнулся ей в ответ, под потолком появился глобус Сегунды, он медленно вращался, в разных местах, не только на Параизу, мерцали оранжевые искорки. — Почти сорок тысяч эсперов, все они зарегистрированы, и стоят на учёте в Службе контроля, их блокираторы подают сигнал.

Оранжевые искорки исчезли, и появились голубые. Их было гораздо меньше, всего две — в южном полушарии, самая большая концентрация пришлась на столицу.

— Это те, кто прошёл инициацию и стабилизировался, такие, как мы с тобой, триста одиннадцать человек. Миру не нужны полчища сверхлюдей, сотен будет вполне достаточно, чтобы проследить за планетой. За двести лет доведём численность до пятисот, потом до тысячи, главное — качество.

Клэр расстегнула пуговицу на блузке, вытащила кулон с синим камнем, сжала его между ладонями, одна из голубых искорок зажглась ярче.

— Тут ведь нет твоей дочери?

Шварц помрачнел.

— У Ирины, как она считает, свой путь, ей, наверное, до сих пор мерещится, что из Портала полезут чудовища, которых обычным оружием не победить, и тогда каждый маг будет на счету. Так она говорит, что думает на самом деле, не знаю. Но у нас нейтралитет, она не лезет в наши дела, а мы — в её.

Главврач отключил экран, приглушил свет, вернулся в свой кабинет и уселся в кресло. Клэр осталась стоять.

— Почему ты не хочешь, чтобы мы заставили Веласкеса приехать сюда? — спросила она. — Я сама не справлюсь, но Жерар скрутит его и притащит. Нормальные приборы только здесь, в лаборатории, переносной анализатор не всё показывает, а без них мы не увидим первую степень поражения.

— Он должен сам до этого дойти, — вздохнул Шварц. — Когда-нибудь он всё мне расскажет сам.

— Ты сам в это веришь?

— А если не расскажет, то у нас есть Жерар, — Лео рассмеялся, ткнул пальцем в экран. — Раньше говорили — лёгок на помине. Смотри.

В холле больницы стоял Веласкес, и что-то говорил доктору Мириам Гомеш. Рядом с ними стоял молодой человек с бородкой и браслетом на левой руке.

— Приведи их сюда. Обоих, — распорядился Шварц.

— На одиннадцатый этаж? И ладно, Веласкес, а второй?

— Обоих, — ещё раз повторил Лео — На минус четвёртый, в лабораторию.

* * *

Эфраим не отрывая глаз смотрел на черноволосую красавицу, с которой разговаривал Павел. Они встретились в холле больницы, женщина куда-то спешила и остановилась, чтобы поздороваться с Веласкесом. Лицо с высокими скулами, тонкими ироничными губами и широким лбом, огромные черные глаза, ни одна прежняя знакомая инженера Геллера с ней и рядом не стояла.

— Привет, — сказало это неземное чудо, — снова снимаешь репортаж?

Мириам, казалось, не обращала внимания на то, как на неё пялится спутник знакомого репортёра, но ей было приятно. Незнакомец с продетой в кольцо бородкой делал это деликатно.

— Нет, мы к доктору Биркин. Как раз собирался получить карточку.

— В прошлый раз ты тоже её искал, — женщина засмеялась, Эфраим подумал, что приятнее смеха он не слышал. — Чем она тебя так заинтересовала?

— Мы вроде как встречаемся, — Павел понизил голос. — Только никому не говори, это секрет.

— С Клэр? — Мириам удивилась. — Неужели наша строгая мисс Биркин изменила своим принципам, и променяла врачей на тебя?

— Все любят магов, потому что мы отличные ребята, — Павел улыбнулся.

— Как пациенты — да, самые лучшие, вас не нужно лечить. А твой друг, — доктор Гомеш кивнула на Эфраима, — тоже к ней?

— Гордон Шамуэй. У него проблемы с глазами, — невозмутимо ответил Веласкес. — Смотри, как на тебя пялится.

Инженер тут же отвернулся.

— И вовсе он не пялится, — вступилась Мириам за Эфа. — Просто он, в отличие от некоторых, скромный и вежливый. А ты, Веласкес, мог бы быть потактичнее. Ладно, я побежала, ваша Клэр Биркин — вон она, тут как тут.

Клэр и Мириам явно друг друга недолюбливали, они холодно раскланялись, доктор Гомеш ушла, а Клэр поманила Павла за собой. Они прошли по длинному коридору мимо морга и нового отделения реанимации, поднялись на второй этаж, в стеклянную галерею, идущую от одного здания к другому, снова спустились, и вышли на внутреннюю территорию больницы.

— Лабораторный корпус, — Клэр ткнула в высокое здание без окон, — мы с тобой проведём несколько тестов.

— Не со мной, с ним, — Павел кивнул на Эфраима.