Война. Часть 4
Шрифт:
Берлин, Тиргартен, набережная Шпрее,
Старое здание ОКВ, штаб-квартира Абвера.
15 июня 1941 года, 20:00.
– Экселенц,- задремавший в кресле Канарис вздрагивает от скрипучего голоса полковника Остера, бесшумно вошедшего в кабинет начальника,- арестованы Гальдер и Бек. Полчаса назад люди Гейдриха увезли их в неизвестном направлении, в их квартирах проходят обыски.
– Фромм заговорил?- Встрепенулся адмирал, с тревогой глядя на полковника.
– Скорее всего,- кивает Остер,- Фромм встречался с Беком и Гальдером в открытую. Возможно также что часть их бесед записывалась на плёнку, поэтому отпираться ему было трудно.
– А...,- осекается Канарис.
– Я с генералами лично не встречался,- опережает начальника полковник,- только через их родственников
– Вы так уверены в единстве вермахта?- Морщится Канарис.
– Я совсем в этом не уверен, экселенц,- сжимает кулаки Остер,- но у нас с вами нет другого выхода. Всё решает время. Сначала Германия должна быть избавлена от 'ефрейтора', а потом будем думать...
– Думать надо всегда, полковник.- Шипит адмирал, поднимаясь с места.- Вы должны были 'прощупать' Манштейна и Рундштедта?
– Пока удалось найти верного человека, экселенц,- склоняет голову Остер,- который пользуется их доверием. Это 1-й офицер Генерального штаба при штабе Группы армий 'Центр' полковник фон Тресков...
– Фон Тресков, фон Тресков,- морщит лоб Канарис,- это не на него ли наша контрразведка собирала материал, как на неблагонадёжного?
– Так точно, на него, экселенц, но этот материал я уничтожил. Фон Тресков боевой, решительный офицер и большой патриот Германии.
– Фюрер принял решение лично возглавить Главное командование Сухопутных войск,- Канарис подходит к окну и отодвигает штору,- завтра он планирует прибыть в Цоссен и сообщить об этом Рундштедту лично...
– Экселенц,- голос Остера задрожал от радости,- завтра фон Тресков тоже будет в Цоссене на совещании у Манштейна.
* * *
– Почему взрывчатка британская?- Морщится фон Тресков, заметив английские надписи на обёртке.
– Она лучшая, полковник,- с жаром отвечает Остер,- лучше нашего 'пластита', кроме того, выдача 'пластита' находится под жёстким контролем...
– Не хочу, чтобы меня считали английским диверсантом,- кусает губу фон Тресков.
– Этого не случится, потому что вы всё сделаете правильно. Когда Гитлер умрёт - благодарная Германия поставит вам памятник в центре Берлина, а весь мир будет считать своим героем. Никому не будет дела до того чья была взрывчатка.
– Вы правы,- кивает тот,- Господь пообещал Аврааму, что не погубит Содом, если в городе останутся хотя бы десять праведников. Я надеюсь, что он ради нас пощадит Германию.
– Завтра в Генеральном штабе в 9:45,- облегчённо выдыхает Остер и берётся за большой кожаный портфель,- я буду ждать вас в туалете у приёмной Манштейна, где передам вам точно такой же, в стенках котором будет спрятано два килограмма взрывчатки. Этот портфель для вас, берите его, там мы обменяемся ими. Вы должны будете потянуть вот за этот шнурок в подкладке, это активизирует химический взрыватель. Заранее придумайте предлог, чтобы покинуть после этого покинуть кабинет начальника Генерального штаба. Через 10-15 минут произойдёт взрыв. Мы рассчитываем, что ваше совещание посетит Гитлер и выступит с речью, если же этого не случится, то вам надлежит как можно скорее избавиться от портфеля. Вопросы есть? Нет... Тогда удачи вам и храни вас господь.
* * *
– Слово имеет генерал-лейтенант Лееб,- Манштейн, заметно нервничая, вновь бросает взгляд на наручные часы,- начальник Управления вооружения Сухопутных войск, прошу вас.
– Господа, кхм-кхм,- прочищает горло Лееб,- вынужден констатировать, что начало Восточной кампании сложилось крайне неудачно для службы вооружений Сухопутных сил. И дело даже не в огромных потерях материальной части, восполнить которые в ближайшее время невозможно, хотя в среднесрочной перспективе вполне осуществимо. Дело в том, что мы столкнулись с противником, вооружение которого во многом превосходит образцы, стоящие на вооружении вермахта, что явилось для службы вооружений полной неожиданностью. Мы не получали о такой возможности никаких предупреждений по линии абвера и поэтому внутри Управления не существовало даже такой инженерной структуры,
которая бы имела цель заниматься изучением конструкций русского вооружения...– Позвольте, господин генерал,- недовольно прерывает его Манштейн,- а как же отдел главного инженера, группы главных конструкторов, отдел трофейного оружия и службы испытательных полигонов?
– Все они занимаются, господин начальник Генерального штаба,- упрямо наклоняет голову Лееб,- проектированием, подготовкой к производству и испытанием германского оружия. Трофейное же оружие собирается на поле боя и используется на полигонах в первую очередь как мишень для испытаний опять-таки нашего оружия.
– Значит надо быстрее перестраивать свою работу, господин генерал.- С усилием сдерживает себя Манштейн, чтобы не повысить голос.- О каких конкретно образцах вооружения вы говорите?
– В первую очередь о новом русском 27-тонном танке с противоснарядным бронированием, большой башней, экипажем 5 человек и 76-миллиметровой пушкой. Один такой танк был захвачен 3 дня назад в окрестностях Варшавы. Он был подбит случайно оказавшимся там 88-мм зенитным орудием, поскольку наши 37-мм противотанковые пушки бессильны против его брони. Ничего более или менее достойного на вооружении у вермахта сейчас попросту нет и в скором времени не ожидается. Второе - два вида авиационных бомб: двухкилограммовая кумулятивная бомба в кассетном исполнения и 100-килограммовая бомба, тип которой не удалось пока установить. Образцы этих бомб нам пока не удалось заполучить. И если с первой кассетной бомбой всё достаточно прозрачно - она является аналогом нашей 4-килограммовой кумулятивной 'SD-4 HL' 1940 года, которая не была запущена в массовое производство из-за отсутствия подходящих целей на поле боя...
– А в фугасном исполнении она оказалась не нужна,- морщится Манштейн,- так как слишком мощная для пехоты и слишком слабая для бронированной техники.
– Так точно, господин генерал-полковник,- кивает Лееб.- наши специалисты считают, что нам надо срочно запускать в производство 'SD-4 HL' против той армады танков, которую выставили русские против нас на поле боя. Что касается второй авиабомбы, то имея руках лишь её обломки, специалисты высказывают мнение, что это дальний родственник снаряда для нашего старого шестиствольного 15-сантиметрового реактивного миномёта 'Небельверфер'. В начале 30-х годов, когда началась разработка миномёта, одним из первых был снаряд с начинкой из газа пропан. Предполагалось, что первыми запускаются пять подобных снарядов, а шестым - детонирующий заряд, который подрывает облако газа в районе цели. Тогда испытания не увенчались успехом и были прекращены. По свидетельству очевидцев, эта бомба русских сначала распыляет газ, а затем поджигает его, уничтожая живую силу на большой территории. На фронте отмечено несколько случаев применения 'газовой' бомбы, одно из которых привело к тяжёлым последствиям - это удар по ротной пехотной маршевой колонне в тыловом районе вблизи города Кельце. Две 100-килограмовых бомбы практически уничтожили роту - половина личного состава погибшие, остальные получили тяжёлые контузии. Очевидно, что необходимо срочно возобновить исследования по этой теме...
Манштейн поворачивается к адъютанту, сидящему справа:
– Необходимо срочно дать указание войскам усилить противовоздушное прикрытие колонн на марше и принять меры по рассредоточению частей на стоянках. Продолжайте, господин генерал, у вас ещё 5 минут, приготовиться полковнику фон Трескову. Я вынужден сократить время совещания, сегодня мы ожидается визита фюрера.
– ... Считаю также,- Лееб повышает голос, чтобы перекричать возникший гул,- что необходимо возобновить исследования по 'газонаполненному снаряду-бомбе'. Ещё одним неприятным сюрпризом для наших войск стало развёртывание разведки и ведение боевых действий противником ночью. Нашей войсковой разведкой отмечены случаи эффективных ночных атак танков противника без включения фар, точных ударов его артиллерии в темноте, ночные перемещения без освещения колонн бронетехники и грузовиков снабжения в тылу. Высказываются предположения, что противник использует приборы ночного видения инфракрасного излучения также и для воздушной разведки. 12 июня в окрестностях Позена ночью потерпел крушение русский скоростной бомбардировщик с разведывательным оборудованием на борту, которое получили значительные повреждения. Судя по осколкам особого стекла, найденного на месте крушения, наши специалисты высказывают мнение, что оборудование предназначалось для исследования именно для работы в инфракрасных лучах...