Воздух, которым он дышит

— Хочешь пройтись по магазинам, чтобы купить что-нибудь для моего дома?

Мы все еще не закончили добавлять маленькие штрихи в обстановку его дома: вещи, которые, как он утверждал, ему до лампочки, такие как диванные подушечки, картины и всякие маленькие декоративные вещички, которые я так любила.

— Да! — согласилась я, всегда ищущая малейшую причину пройтись по магазинам.

***

— Эти уродливые, Тик! — сказала Эмма, сморщив нос на выбранные Тристаном пурпурные и горчично-желтые диванные подушки.

— Что?! Они отличные! — заспорил он.

— Они выглядят, как какашки, — засмеялась Эмма.

Я была вынуждена согласиться с ней.

— Это почти, как если бы ты подумал: «О, давай сделаем мой дом абсолютно отвратительным, после того, как Лиззи и Эмма так тяжело работали, чтобы сделать его прекрасным».

— Ага, — кивнула Эмма. — Как будто ты так подумал, — она откинула волосы назад. — Тебе следует оставить это таким экспертам, как мама и я.

Он засмеялся.

— Крутая компания.

Эмма наступила на заднюю часть тележки, и Тристан поднял ее, кричащую, неожиданно на кого-то налетев.

— Простите! — быстро извинился Тристан перед тем, как посмотреть.

— Дядя Таннер! — взвизгнула Эмма, выпрыгивая из тележки, чтобы обнять Таннера.

— Привет, ребенок, — сказал Таннер, крепко обнимая ее перед тем, как опустить.

— Что случилось с твоим лицом? — спросила Эмма.

Таннер посмотрел на меня. Я уставилась на его синяки, оставшиеся с прошлой ночи. Какая-то часть меня хотела его утешить, но другая часть желала ударить его по лицу за то, что он сказал о семье Тристана.

— Тристан, как ты думаешь, ты мог бы взять Эмму в отдел картин и дать ей выбрать какие-нибудь работы для тебя? — спросила я.

Тристан нежно положил ладонь на мое предплечье.

— Ты в порядке? — прошептал он.

Я кивнула. Они ушли, но не раньше, чем Тристан извинился перед Таннером, который не ответил ни слова. Зато когда Эмма и Тристан покинули нас, он обрушил на меня тонну претензий.

— Ты серьезно, Лиз? Прошлой ночью он напал на твоего друга, и сейчас ты бродишь с ним по магазину, как будто вы одна счастливая семья? И ты отправила его одного со своей дочерью?! Что бы Стивен…

— Ты сказал, что это он виноват в гибели своей семьи?

Таннер прищурился.

— Что?

— Тристан рассказал мне.

— Лиз, посмотри на мое лицо, — он подошел ближе. Мое горло сжалось, когда я посмотрела в его темно-голубые глаза. Он поднял свою футболку, открывая левую сторону, которая была вся в синяках. — Посмотри на мои ребра. Мужчина, с которым ты отправила свою дочь, сделал это. Он, блядь, напал на меня, как монстр, и ты стоишь здесь и спрашиваешь, что я ему сказал? Я был пьян, может, я говорил какие-то глупые вещи, но он вышел из себя не из-за чего. Я видел это в его глазах, Лиз. Он полностью сумасшедший.

— Ты лжец.

Он врет. Он врет. Тристан хороший. Он такой хороший.

— Тебе никогда не следовало что-то говорить о его семье. Никогда.

Ноги понесли меня прочь от Таннера, и я взвизгнула, когда почувствовала его крепкую хватку на своей руке. Он с силой развернул меня к себе.

— Послушай, я понял. Ты злишься на меня. Отлично. Злись. Блядь, ненавидь меня до глубины души. Но я знаю, что что-то не так с этим парнем. Я знаю, с ним что-то не так, и я не остановлюсь до тех пор, пока не выясню что, потому что я слишком забочусь о тебе и Эмме, чтобы позволить чему-то случиться с вами обеими. Да, ладно, я говорил какое-то дерьмо, которое мне не следовало говорить, но разве я заслужил это? Когда-нибудь ты скажешь что-то неправильное, и он сорвется на тебе, это лишь вопрос времени.

— Таннер, — сказала я, мой голос стал ниже. — Ты делаешь мне больно.

Он ослабил хватку, оставив красные отметины на моей руке там, где были его пальцы.

— Прости.

Когда я добралась до секции живописи в магазине, я нашла Эмму и Тристана, спорящими по поводу того, что купить, и, конечно, Эмма была права. Тристан улыбнулся и шагнул ко мне.

— Ты в порядке? — снова спросил он.

Я положила ладонь на его щеку и посмотрела ему в глаза. Его взгляд был мягким и нежным, напоминающим мне обо всем хорошем в мире. Пока Таннер видел ад во взгляде Тристана, я видела только рай.

***

Прошло три недели с моего дня рождения, и медленно все возвращалось к обычному ритму. Этим вечером мы собирались ехать в город, где жила мама. В эти выходные состоится ее свадьба. Перед тем, как нам уехать, Эмма как-то уговорила Тристана и меня поесть мороженого в двадцатиградусную погоду.

— Я думаю, что мятное мороженое отвратительно! — сказала Эмма, когда мы шли из магазина, Тристан нес ее на плечах. Она ела обычный рожок, мороженое постоянно капало на волосы Тристана.

Когда несколько капель упало на его щеку, я потянулась и поцеловала это место, затем нежным поцелуем коснулась его губ.

— Спасибо, что пошел с нами, — сказала я.

— Я пошел только из-за мятного мороженого, — ответил он с игривой усмешкой, которая оставалась у него на губах до тех пор, пока мы не подошли к нашим домам. Когда его взгляд остановился на чьих-то ногах на крыльце, игривость покинула его глаза, и он опустил Эмму с плеч.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я Таннера, который сидел на моем крыльце с газетой в руках.

— Нам нужно поговорить, — сказал он, вставая. Его взгляд метнулся к Тристану, затем снова вернулся ко мне. — Сейчас.

— Я не хочу говорить с тобой, — грозно сказала я. — Кроме того, мы уезжаем через несколько минут, чтобы навестить мою маму.

— Он едет с тобой? — спросил Таннер, его голос стал ниже.

— Не начинай, Таннер.

— Нам нужно поговорить.

— Таннер, слушай, я понимаю. Тебе не нравится, что я с Тристаном, но я с ним. И мы счастливы. Я просто не вижу, почему ты не можешь быть…

— Лиз! — закричал он, прерывая меня. — Я понял, мне все равно. Но мне нужно поговорить с тобой, — его глаза были спрятаны за стеклами очков, челюсть сжата. — Пожалуйста.

Я взглянула на Тристана, который смотрел на меня, ожидая моего следующего шага. Это выглядело так, будто Таннеру действительно было что сказать, что-то, что съедало его изнутри.

— Хорошо. Отлично. Давай поговорим.

Он вздохнул с облегчением. Я повернулась к Тристану.

— Скоро увидимся, хорошо?

Он кивнул и поцеловал меня в лоб, прежде чем попрощаться со мной. Таннер последовал за мной и Эммой внутрь. Эмма ушла в свою комнату немного поиграть, а мы встали возле кухонного островка. Я схватилась руками за край стола.