Воздух, которым он дышит

— Детка, что ты сделал?

Соскользнув спиной по стене, я сел напротив ванны, рыдая. Джейми бросилась ко мне.

— Трис, тебе нужно, чтобы тебя стошнило сейчас.

— Я не могу… Я не могу… — я закрыл лицо руками, перед глазами все расплывалось. Мой разум играл в игры со мной. Я угасал. Я мог чувствовать, как угасаю.

— Детка, подумай о Чарли. Он не хотел бы для тебя такого. Давай, — она переместила меня к унитазу. — Не делай этого, Трис.

Меня начало рвать. Все внутри меня горело, и когда виски и таблетки покинули мой желудок, все горло было охвачено огнем.

Я привалился спиной к стене, когда закончил. Я открыл глаза, но Джейми ушла — ее никогда здесь не было, она никогда не говорила мне все это.

— Мне так жаль, — прошептал я, пробегая рукой по волосам. Что я собирался делать? Как собирался выжить?

— Тристан, пожалуйста, дай нам знать, что ты в порядке! — мама и папа кричали снаружи.

— Все хорошо, — удалось мне соврать им. Я услышал мамин вздох облегчения. — Я выйду через минутку.

Я почти мог чувствовать руку отца на своем плече, пытающуюся принести мне утешение.

— Вот так, сынок. Мы будем прямо здесь, когда ты будешь готов. Мы никуда не уйдем.

***

Элизабет сказала, что встретится со мной в магазине мистера Хенсона на следующий день, но в последнюю минуту у нее изменились планы. Пять дней прошло с того момента, когда мы на самом деле разговаривали. Шторы на ее окне были закрыты всю неделю, и когда бы я ни стучал в дверь, казалось, будто она куда-то ушла, или просто притворялась, что меня не существовало.

Я зашел в «Сладкое и Соленое», чтобы увидеть, на работе ли она, и подошел к Фей, кричавшей на покупателя, недовольного тем, что яичница болтунья не была супер жидкой.

— Фей, привет, — сказал я, прерывая ее спор.

Она обернулась вокруг на своих каблуках и положила руки на бедра. Я мог видеть неуверенность в ее глазах. Последний раз мы видели друг друга, когда я напал на Таннера в баре, и было очевидно, что она не уверена, как ей общаться со мной. Я слышал, как каждый в городе шепчется обо мне, и был уверен, что вранье каким-то образом заползло через барабанные перепонки в сознание Фей.

— Привет, — ответила она.

— Элизабет работает сегодня?

— Ее нет, болеет… уже несколько дней.

— Оу. Ладно.

— Почему ты просто не дойдешь до следующей двери и не проверишь, как она? Вы поссорились или что? — она напряглась. — Лиз в порядке?

— Мы не ссорились. По крайней мере, я так не думаю. Она просто… — я потер пальцами переносицу и прочистил горло. — Она просто не говорит со мной, и я не уверен почему. Она что-нибудь говорила тебе? Я знаю, что ты ее лучшая подруга и…

— Я думаю, что тебе следует уйти, Тристан, — я могу сказать, что не убедил ее. По тому, как все тело Фей напряглось, я понял, что она не поверила в то, что я не причинил боли Элизабет.

Я кивнул и, открыв входную дверь, остановился.

— Фей, я люблю ее. Я понимаю, почему ты опасаешься меня, и понимаю, почему можешь даже ненавидеть меня. Долгое время я был монстром. После смерти Джейми и Чарли я превратился в чудовище, и даже сам себе отказывался в этом признаться. Мне жаль, если я напугал тебя той ночью на дне рождения Лиз, и мне жаль, что сорвался, но… Я бы никогда не обидел ее. Она… — я прижал кулак ко рту и немного прикусил щеку изнутри, чтобы сдержать эмоции в узде. — В прошлом году я умер прямо в то же время, что и мои жена и сын. Я выпал из реальности и покинул этот мир. Мне было комфортно быть мертвым, потому что быть живым слишком больно. Это было больно каждый чертов день. Потом появилась Лиззи, и хотя я был ходячим мертвецом, она смотрела сквозь все это. Хотя я был мертв, она нашла время воскресить меня. Она вдохнула жизнь в мою душу. Вернула меня из мира теней. Сейчас она не отвечает на мои звонки и не смотрит в мою сторону. Я распадаюсь на части, потому что думаю, что ей больно, а я не могу помочь ей, как она помогла мне. Так что да, ты можешь ненавидеть меня. Пожалуйста, можешь ненавидеть существующее внутри меня дерьмо. Я заслуживаю этого, но ради Элизабет я справлюсь с этим. Я снова жив. Но если ты можешь просто сделать мне одолжение и проверить, как она, если ты сможешь помочь ей дышать, тогда это будет много значить для меня.

Я вышел из кафе и засунул руки в карманы джинсов.

— Тристан! — я обернулся, чтобы взглянуть на уставившуюся на меня Фей. Выражение ее глаз стало мягче. От ее воинственной позы осталось только воспоминание.

— Да?

— Я проверю ее, — пообещала она. — Я помогу ей.

Довравшись до магазина мистера Хенсона, я увидел через окно Таннера и ускорил шаг. Я заподозрил, что он, возможно, снова давит на мистера Хенсона по поводу продажи магазина. Я хотел бы, чтобы этот скользкий червяк отстал от старика.

— Что происходит? — спросил я, когда колокольчик над дверью замолк.

Таннер повернулся ко мне с хитрой улыбкой на лице.

— Просто говорим о бизнесе.

Я посмотрел на мистера Хенсона, который сидел с красным лицом. Он едва ли был расстроен, но я мог с уверенностью сказать, что Таннер сказал что-то, что обеспокоило его.

— Может быть, тебе следует уйти, Таннер.

— Дай мне время, Тристан. У меня просто дружеская беседа с мистером Хенсоном, — Таннер взял колоду карт таро и начал тасовать их в руках. — Сможете быстро погадать для меня, мистер Хенсон?

Мой друг оставался безмолвным.

— Таннер, уходи.

Тот усмехнулся и наклонился к мистеру Хенсону.

— Как думаешь, карты скажут, что ты отдаешь мне это место? Поэтому ты не хочешь гадать мне? Не хочешь узнать правду?

Я опустил руку Таннеру на плечо, от чего он вздрогнул. Хорошо. От способа, которым он унизил мистера Хенсона, моя кровь вскипела.

— Настало время тебе уйти.

Я контролировал ситуацию, поэтому мистер Хенсон выдохнул с облегчением и ушел в заднюю комнату.

Таннер сбросил мою руку и отряхнул одежду.

— Расслабься, Тристан. Я просто хорошо проводил время со старым человеком.

— Ты должен уйти.

— Ты прав, я пойду. У некоторых людей есть настоящая работа. Но слушай, я рад узнать, что вы с Лиз оказались способны переступить через все это после того, как она рассказала тебе об аварии. Это круто. Я имею в виду, черт, ты лучше, чем я. Не думаю, что когда-то смог бы быть рядом с человеком, который вовлечен в такую ситуацию.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

Он выгнул бровь.

— Говоришь, ты не знаешь? Дерьмо… Лиз сказала, что рассказала тебе.

— Рассказала мне? Что рассказала?

— Что ее муж вел ту машину, что врезалась в машину твоей семьи, — он прищурился. — Она на самом деле не сказала тебе?

В горле пересохло, какая-то часть меня считала, что он может лгать. Таннер ненавидел меня, потому что я любил Элизабет. Он был подлым мудаком, работой которого было залезать людям под кожу, и сейчас он был полон решимости залезть под кожу мне.