Возлюбленная Козаностра

— Я провожу тебя, — ставит перед фактом Брендон. — Хочу познакомиться с твоей семьёй.

Намерение Брендона радует, но пока рано маме знать о нём. Слишком стремительно развиваются наши отношения, и я опасаюсь, что она не поймёт меня. Также есть другая веская причина, почему не следует спешить шокировать Аманду.

— Нет. Знакомиться с мамой не время. Я вроде как на отдыхе была с подругой, — напоминаю Хайду его же выдуманный миф, чем останавливаю его.

— Чертовка маленькая! — Брендон притягивает за голову к себе и наши лбы соприкасаются. — Я надеялся лицезреть миссис Янг.

— Её новое имя миссис Уайт.

— Запомнил. Завтра я заеду за тобой в два часа. Постарайся решить все вопросы до обеда. Такси не вызывай. Об общественном транспорте даже не думай. Льюис приедет сюда к девяти утра.

— Как скажешь, босс, — соглашаюсь шутя, и его губы накрывают мои, сливаясь в сладострастном поцелуе. Наши языки переплетаются, поцелуй становится глубже, вызывает восторг и приятный дурман опутывает голову. По всему телу проходит дрожь, а внизу живота разливается приятное тепло. Нужно остановиться, иначе отдамся Брендону прямо в машине под окнами дома матери. Брендон первый разрывает поцелуй, и правильно. Пора мне идти.

Я забираю сумку с вещами и поднимаюсь на крыльцо отличного дома. Машу рукой на прощание Брендону, а когда нажимаю кнопку звонка, меня посещает дельная мысль. Надо поговорить с Амандой насчёт отца. Было время, когда он ей многое доверял, и она может припомнить необычные вещи. Мама наблюдательная. Главное, чтобы она захотела поговорить на волнующую тему.

Глава 18

Элис.

Тяжёлая дверь распахивается, сразу же. На пороге стоит сногсшибательная блондинка, в которой трудно узнать прежнюю Аманду. Мама отлично выглядит и, кажется, помолодела. Определённо новое замужество ей идёт на пользу.

— Элис, вот так сюрприз! — обнимает меня мама, а позади неё появляется Роберт. — Почему не предупредила, что вернулась из отпуска? Проходи.

— Привет, мама! Здравствуй, Роберт! Приютите на пару дней?

— Конечно. Этот дом теперь и твой, — добродушно приветствует Роберт. — Ты как раз вовремя. Ужин практически готов.

Второй муж мамы, он же мой отчим — классный мужик. Роберт дантист. Работает в собственной клинике и иногда читает лекции студентам в медицинском университете.

Мама познакомилась с ним на моём выпускном, где он был почётным гостем. Думаю, не только Аманде с ним повезло. Ко мне Роберт относится с большим великодушием, хотя видимся мы редко. В основном наше общение происходит в социальных сетях. Он нередко пишет про семейные дела и высылает кучу фотографий со всевозможных встреч, поездок, прогулок. Как примерный семьянин, муж Аманды поддерживает связь с родственниками, а я и не против. Долгое время мои отношения с матерью были натянутыми, но благодаря Роберту недомолвки постепенно сошли на нет.

На смену радушному приёму приходит семейный ужин, а после него мы удобно располагаемся в гостиной на огромном мягком диване, и Роберт предлагает поделиться впечатлениями об отпуске. Никогда не приходилось так много не лгать. Мой рассказ предельно осторожный, потому что мистер Уайт, где только не побывал. Он объехал практически полмира, а Калифорнийское побережье для него почти второй дом. Мой рассказ вполне сошёл за правду, пока не дошло дело до просьбы показать фотографии.

— Извини, мам, фото нет. Я нечаянно разбила телефон, когда спешила в аэропорт. Мы с Тарой опаздывали на посадку. Поэтому и позвонить вам не смогла, — солгала в очередной раз, в надежде, что он последний.

Как же хотелось поскорее закончить бессмысленный разговор о мифическом путешествии. Другие мысли занимают, а возникающих вопросов становится больше и больше. К счастью, Роберт говорит, что завтра с самого утра у него пациент и откланивается, оставляя маму со мной наедине.

— Давай попробуем ликёр, который вы из Испании привезли, — предлагаю Аманде. Возможно, после двух рюмок она станет более болтливой, и я смогу завести разговор по душам.

Мама не против идеи и быстренько приносит восхитительный каталонский напиток. Мы смакуем терпкую жидкость с привкусом душистых трав, мелкими глотками, и разглагольствуем об Испании.

— Мам, скажи ты знала друзей или сослуживцев отца? — невзначай интересуюсь у Аманды. В сердцах я опасаюсь, что она отмахнётся, но мама и не думает делать этого.

— Знала, но не многих. Только тех, кто приходил к нам в гости или случайно пересекался на торжественных мероприятиях.

— А не было среди них человека с татуировкой в виде черепа на левой ладони?

Мама долго о чём-то думает и вдруг неожиданно вспоминает.

— Один раз я видела незнакомого мне мужчину, который о чём-то говорил с Дэвидом. Помнишь, за неделю до его гибели нас приглашали на юбилей полковника бюро? — я киваю маме, и она продолжает рассказ: — Высокий мужчина. В точном описании, крепкий, широкоплечий, но я не видела его лица. Он стоял спиной, а когда Дэвид заметил, что я приближаюсь к ним, мужчина быстро ушёл. Ничего примечательно с виду вроде бы не было. Зато я запомнила золотые запонки на манжетах дорогой рубашки того человека. В окружении твоего отца, я никогда не видела его раньше.

— Так что были за запонки? Мама? — возвращаю её к важной детали, так как она некоторое время молчит.

— Они были квадратные, с тёмно-зелёными драгоценными камнями, а поверх камней на них был затейливый узор в виде нескольких ромбов. Эти запонки явно делались на заказ. В обычных магазинах такие на витринах не встретишь. А почему ты интересуешься? — с запозданием осеняет Аманду.

— Может, ты имя слышала? Папа ничего не говорил напоследок ему?

— Нет, Элис. Он молчал. Мужчина ушёл очень быстро. Единственное, что показалось, он не стар. Так, зачем тебе это?

— Просто спросила, — я развожу руками для убедительности, но мама, что-то начинает подозревать.

— Элис, я хорошо тебя знаю. Что ты скрываешь? Ты точно в отпуске была?

— Да, мам. Просто я увидела в Санта-Монике мужчину с татуировкой черепа на плече и вспомнила, что много лет назад видела среди сослуживцев папы человека с такой же. Но, может, я путаю. Я тогда подростком была, и, возможно, привиделось.

— Я уж испугалась, — мама облегчённо выдыхает и кладёт руку на грудь. — Не пугай меня так больше. О! Уже полночь! Пойдём укладываться спать, дочь.

Объяснение мама принимает. Это действие спасительного ликёра лишает её объективности. Аманда суетится, расстилает чистые простыни на кровати в огромной комнате, что выделила мне. Она желает спокойной ночи. Оставляет со своими мыслями наедине.

Предоставленная информация не сильно помогла, и теперь я пытаюсь припомнить были ли запонки у Карло Хайда на манжетах одежды. Моя задача усложнилась. Положительного ответа, к сожалению, нет. Единственная зацепка оказывается призрачной субстанцией, которая в несколько раз подогревает возникшее любопытство.