Возлюбленная Козаностра

Сон, как назло, этой ночью не идёт. Я даже не ложусь, просто сижу на кровати и периодически поглядываю в окно. Моё внимание привлекает странная тень. Моментально соскакиваю на ноги, одёргиваю занавеску. На улице абсолютная тишина. Ни звуков, ни теней, ни шороха. Аманда бы сказала, что у меня воображение разыгралось от стресса, позови я её сюда. Это не галлюцинация. Я уверенна, что напротив окон кто-то крутится. Неужели следят?

Впервые за прошедший месяц мороз проносится по коже и зарождается страх. Немедленно задёргиваю шторы, отхожу как можно дальше от окна, и убеждаюсь, что Брендон был прав. Приезжать к маме даже на один день, неудачная затея.

В дальновидности Хайда не упрекнуть. Мы не вместе несколько часов, а я уже скучаю по нему. 

Заснуть удалось под утро. Ненадолго. Беспокойный сон заставил пробудиться в семь утра. Я наспех сушу волосы, надеваю дорожный костюм и выношу скромный багаж в коридор.

— Элис, ты куда? — оперативные сборы не остаются незамеченными. Мама выходит следом за мной из другой комнаты.

— Я переезжаю в Филадельфию и перевожусь работать одну из больниц города, — извещаю Аманду о предстоящем событии. — Мама, я остановлюсь в доме тёти. Дашь мне ключи?

Несмотря на удивление, она охотно поддерживает моё решение и благо не задаёт массу вопросов. Получить заветную связку ключей удаётся без труда. Аманда родом из Пенсильвании, Филадельфия — её родной город. Она давно предлагала мне перебраться в наиболее умеренные широты.

Нашу мирную утреннюю баталию прерывает настойчивый звонок. Это Льюис приехал. Я иду открывать ему дверь. Обещанного сопровождающего, оказывается, за дверью нет. В деловом костюме, напротив нас, стоит распрекрасный Брендон.

— Доброе утро, Элис. Миссис Уайт, — любезно здоровается он.

Незапланированное появление Брендона выбивает из колеи. Сердце ёкает, а его едва заметный жест не оставляет сомнений. Ночью, правда, кто-то крутился у дома. Повисает неловкая пауза, и я спасаю ситуацию.

— Мама, познакомься. Это Брендон Хайд, мой друг. Я совсем забыла, что Брендон обещал заехать.

— Очень приятно, — расплывается в улыбке Аманда. — Не знала, что у моей дочери появился новый друг.

— Мы встречаемся. Я молодой человек Элис, — ошарашивает Хайд маму.

— Брендон?! — возглас возмущения вырывается сам собой. Я многозначительно смотрю на него, но Титану хоть бы что! Как красиво, он преподнёс маме фразу: «мы любовники»! Потрясённая Аманда отступает назад на два шага и предлагает Брендону войти в дом.

— Проходите, мистер Хайд. Что же вы на пороге стоите? Может, хотите выпить кофе?

Брендон переступает порог, подхватывает дорожную сумку и свободной рукой берёт меня под руку.

— Спасибо за предложение, миссис Уайт, но мы очень спешим, — я толкаю его кулаком в спину, чтобы не нагонял жути на маму серьёзностью тона.

— Элис, почему ты не сказала? Когда вы познакомились? — оживляется Аманда, внимательно разглядывая лицо Брендона. — Простите, но не вы ли наследник корпорации Хайд? Ваше лицо кажется мне знакомым по светским хроникам. Или я что-то путаю?

Так я и знала! От мамы не утаить этот факт. Она помешана на светских хрониках. Какого чёрта Брендон заявился лично? Аманда теперь от меня не отстанет.

— Он самый. Вы не ошиблись, — подтверждает её догадку Брендон, а мама прикрывает ладонью рот от чрезвычайного удивления. — Извините за неожиданное вторжение, но нам пора, иначе Элис опоздает на поезд.

— Мама, я позвоню вечером и поговорим, — уверяю Аманду на ходу, так как Брендон вовсю тянет за руку.

Он уверенно шагает до машины и практически впихивает меня в неё. Нахлынувшая волна злости застилает разум и даже не знаю, что готова сделать сейчас. Утреннее знакомство произошедшее как стихийное бедствие, выглядело крайне беспардонно!

Несколько минут сижу молча, проигрываю минувшую сцену, а затем взрываюсь, когда Хайд выезжает на проезжую часть.

— Какого чёрта, Брендон! Я же говорила, что не время для знакомства! Теперь мама завалит кучей вопросов и снова придётся изворачиваться! Ты не мог подождать?

— Не мог, — отрезает Брендон в своей манере. — Ночью подожгли клинику твоего отчима, поэтому я решил забрать тебя лично.

Глава 19

Элис.

— Что? Как подожгли? Как ты узнал? — заваливаю Брендона вопросами и жутко становится на душе.

Конечно, глупо спрашивать, откуда у него информация. Наверное, у Хайдов на каждом углу в Нью-Йорке свои люди.

— Такое не утаишь. Скоро объявят в дневных новостях. Слушай меня внимательно Элис. Льюис ожидает возле клиники. Он будет следовать за каждым шагом, пока ты улаживаешь вопрос. Заявление напиши сейчас. Открой бардачок. Там всё необходимое для этого есть.

Хорошая новость! Значит, Льюис будет исполнять роль охранника по просьбе Брендона. Он же весь персонал клиники напугает убийственным видом гладиатора!

— Нет. Давай обойдёмся без помощи Льюса. Пожалуйста, Брендон, — прошу в надежде, что он передумает приставлять его ко мне. Брендон крепче сжимает руль, и скулы напрягаются на лице. Он непреклонен. Его распоряжение не обсуждается, что сейчас Титан даёт понять. — Господи! Да кому понадобилось жечь клинику Роберта? — выпаливаю слишком громко, потому что эмоции бьют через край.

— Лучше спроси, зачем?

— Меня запугать?

— Ты очень проницательна, дорогая, — подмигивает Брендон. Всё у него сарказм да шуточки.

— Почему сразу поджог? Может, это случайное возгорание, — настаиваю на собственной версии. Я понимаю ничтожность возможного, но вдруг?

— Элис, ты веришь в то, что говоришь? Ты бесследно исчезла на месяц. Они долго искали и нашли тебя в особняке, — Брендон останавливается недалеко от клиники, открывает бардачок, достаёт файл с бумагами.

— Зачем я им? Ну, подумаешь, видела Отрешённого, — выпаливаю, но тут же прикусываю язык и таращусь на содержимое бардачка. Под файлом лежит жетон полицейского. — Для чего ты его возишь в машине? — указываю на жёлтую жестянку и перевожу взгляд на Брендона.

— Это улика, и сегодня она пригодится, — жёстким, ровным тоном говорит Брендон, отчего начинает потряхивать. Я сглатываю ком образовавшийся в горле, и только сейчас до меня доходит, насколько Хайд опасен. Он думает о чём-то и подавляет возникающую злость. Вреда мне он никогда не причинит, но насчёт остальных уверенности нет. — Вот ручка и листы. Пиши, — я делаю то, что он велит, а Брендон интересуется: — Отрешённый?