Возьми меня с собой

— Какое еще устройство? — не поверила Лера. — Почему тогда все здесь стоят?

— Дураки, потому и стоят. — Мужик небрежно пожал плечами. — Там телевизор, по нему камера транслирует изображение новоиспеченной мамаши, а другая камера ей показывает вас. Платите и говорите о чем угодно.

— И дорого платить? — с сомнением спросила Лера.

— Стольник.

Лера с удивлением оглядела все прибывающую толпу под окнами. Справа минуту назад подъехал шикарный серебристый «мерс», и сейчас возле него кричало и подпрыгивало не менее пяти человек, с букетами, бутылками шампанского и даже фотоаппаратом на штативе. Слева притормаживал старенький, битый «москвичонок».

Очевидно, народ не желал нарушать счастливую традицию горланить под окнами роддома и не торопился воспользоваться новой, прогрессивной услугой, несмотря на ее доступность.

Мужик топтался рядом в ожидании.

— А вы-то сами свою жену видели? — поинтересовалась у него Лера. — Кого она родила?

— Я здесь в котельной работаю, — серьезно пояснил мужик. — Истопник. Каждый день смотрю на всю эту катавасию и в толк взять не могу; неужели лучше торчать на холоде и руками махать, как глухонемые, чем цивилизованно пообщаться через экран? Темный у нас народ все-таки! Ну, пойдете? Он глянул на Леру с подозрением.

— Пойду.

У телевизора, находящегося внизу, возле окошка справочной, действительно было всего несколько человек. Лера оплатила стоимость пятиминутного разговора, дождалась, пока экран освободится, и тут же увидела перед собой улыбающуюся Светку.

— Я ж тебе показывала, чтобы шла сюда, — засмеялась она. — А то вас с улицы не слышно совершенно. Где Шурик-то? На работу слинял?

— Точно, — подтвердила Лера, радуясь, что не надо кричать, а можно говорить спокойно и тихо, не напрягая связок. — С новорожденной тебя!

— Спасибо. — Светлана расплылась в счастливой улыбке. — Ты представить не можешь, как я рада, что девочка. Не ожидала такого сюрприза.

— А Шурик твой мальчика хотел, — сочла долгом предупредить ее Лера.

— А ну его, — небрежно отмахнулась Светка. — Перебьется. Сам пусть девять месяцев с брюхом поносится, а потом уже хотеть будет! Знаешь, она толстенькая, три кило девятьсот! И рост пятьдесят три сантиметра — великанша!

Лера никогда не видела Светку такой. Обычно неприветливая, резкая и угрюмая, она сейчас буквально всем видом своим излучала довольство и гордость.

Лишившись огромного живота, Светлана сразу сделалась изящной, даже в убогом, застиранном больничном халатике. Казалось, у нее даже отеки сошли с лица, хотя с момента родов прошло всего несколько часов.

Глядя на нее, Лера пыталась представить, была ли та тоже любовницей Максимова. Возможно, да — Светка работает в отделении давно, внешность у нее, несмотря на маленький рост, очень даже пикантная, особенно это стало заметно сейчас, когда она буквально преобразилась после тяжелой беременности. Если у нее когда-то была связь с Завотделением, так же как у Анны, то вероятность ее причастности к покушению на Скворцова велика.

А может оказаться и так, что Максимов заставил ее работать на себя, например шантажировал чем-нибудь. То-то она обрадовалась, узнав, что ей больше не нужно заниматься стариком и тот переходит в ведение Леры…

Лера встряхнулась, стараясь освободиться от наваждения. Завтра она, возможно, узнает всю правду о делах, творящихся в отделении. Но это завтра, а сейчас пока что она находится в роддоме и перед ней на экране счастливое лицо матери, только что родившей ребенка. Нельзя забывать об этом, нельзя не помнить, что Светка — ее подруга, одна из немногих, кто был неравнодушен к Лериным проблемам.

— Там в пакетах яблоки, бананы и немного винограда, — заговорила Лера, стараясь улыбаться Светке как можно приветливей, — затем сыр, три пакета молока, творог…

— Знаю, знаю, — Светка засмеялась и замахала руками, — я уже поглядела. Ты случайно не весь магазин скупила?

— Так твой муж велел, — обиделась Лера.

— Чего-чего, а этого у него не отнять, — кивнула Светка. — Щедрый он у меня. Не говорил, когда сможет подъехать?

— Вечером, наверное, — предположила Лера. Впопыхах они с Шуриком забыли обсудить этот весьма важный вопрос.

— Ладно. — Светка зевнула. — Спасибо, что заскочила. Побегу, а то малышка там одна в палате. Вдруг проснется?

— Беги.

— Шурику я на работу позвоню. Как вы там? — Со Светкиного лица сбежала улыбка, оно стало серьезным и мрачным. — Как похороны?

Лера молча вздохнула.

— Жаль Настюшку, — тихо проговорила Светка. — Просто не верится, что так случилось. Ты держись, Леруся. Степанычу моему привет передавай. А то я по нему соскучилась, ей-богу.

— Передам. — Лера почувствовала, как неприятно засосало под ложечкой. Что это? Искренний порыв или глубочайший цинизм? Вот бы узнать.

— Счастливо вам с маленькой, — с усилием проговорила она, — я постараюсь еще заехать.

По дороге из роддома Лера завезла Машку в «Макдоналдс». Та давно клянчила у нее детский обед с игрушкой, и Лера решила, что нужно воспользоваться случайно освободившимся днем.

Она наблюдала за дочкой, за обе щеки уплетающей чизбургер и картошку фри, поддакивала в такт ее веселой болтовне, а мысли вновь и вновь возвращались к тому, что произошло за минувшие два дня.

Сегодня вечером позвонит Максимов. Он теперь будет звонить каждый день. Могла ли она подумать всего три месяца назад, что он победит, что обстоятельства сломят ее, заставят сдаться, уступить? Могла ли предполагать, что за эти мгновенно пролетевшие месяцы встретит настоящее счастье и тут же потеряет его? Могла ли знать, что, приняв на свои плечи чересчур тяжелую ношу, ожесточится, потеряет веру в близких ей людей и начнет подозревать всех и вся?

Что единственной целью ее жизни станет жестокая война, тайно объявленная шефу и всему отделению.

21

Вернувшись домой, Лера вспомнила, что не открывала почтовый ящик с того самого вечера, как узнала о гибели Насти. Она повернула ключ в замке, и в руки ей высыпался целый ворох рекламных газет и листовок. Лера вскользь проглядела их и хотела было, по обыкновению, запихнуть в этажерку, стоящую в коридоре как раз для таких целей, но тут вдруг из-под кипы ярких, пестрящих объявлениями страниц выпал пухлый белый конверт.

Лера нагнулась, подняла письмо. На конверте значился ее адрес, в графе «Получатель» стояло крупными, размашистыми буквами: «Кузьминой В. П.» Адреса отправителя не было. Лера взглянула на штемпель: «Мурманск». Неужели от Ксении?

Она надорвала конверт и вытащила на свет божий четыре полностью исписанных тетрадных листа и две глянцевые фотографии. Так и есть, от Ксении.

Лера уселась на диван и углубилась в чтение. Тетка извинялась за долгое молчание, писала, что лишь недавно устроилась наконец на приличную работу горничной в гостиницу морского пароходства. Что живут они неплохо, дети подросли, старший учится в техникуме, младший ходит в школу, увлекается шахматами и даже занимается в кружке.