Вознесение

Может, я любила его потому, что родилась из его почвы. Мне хотелось, чтобы Самаэль увидел его таким, каким его вижу я.

— Ты знал, что тысячи лет назад королева сожгла этот город дотла? — спросила я. — Говорят, она была колдуньей. Потому что тогда мужчины не позволяли женщинам править, так что они сделали немыслимые вещи с королевой и её дочерьми. В ответ она перерезала их всех и сожгла всё это место. И теперь раз в год, 1 мая, мы коронуем королеву в центре города. Кто-нибудь сплетает венок-корону из фиолетовых цветков под названием «анютины глазки». И она получает меч, чтобы символично зарубить любого, кто хочет забрать её корону.

— Очаровательно. У тебя сердце вырваться готово, между прочим, — его низкий бархатистый голос вызывал у меня желание прильнуть к нему поближе. — Это происходит каждый раз, когда я лечу с тобой. Ты боишься высоты?

Нет. Когда я находилась рядом с ним, моё сердце бешено стучало совсем по другой причине.

— Не особенно. Но разве не ты мне сказал бояться твоей стороны жнеца?

— Я бы тебя не убил. Я могу убить всех остальных. Но ты можешь стать исключением.

Вот теперь моё сердце забилось ещё чаще.

— Почему?

Самаэль посмотрел мне в глаза, испепеляя взглядом.

— Может, мне нравятся твои странные лопочущие истории о Доврене… и то, как ты заставляешь этот отвратительный город оживать.

— Почему ты подставился под стрелу ради меня?

— Ты смертная. Ты легко ломаешься. Я всё просчитал.

Вот только смертные дети не выползают из почвы, а смертные женщины не призывают из земли смертоносные ветки.

Но смертная, да. Пока что остановимся на этом.

Пока мы не захватили в плен Финна или Элис, а там мне придётся придумывать, что, чёрт возьми, сделать дальше, чтобы меня не раскрыли.

Мы начали опускаться ниже к городу.

— Лила, — пробормотал Самаэль. — Я снова слышу, как колотится твоё сердце.

На сей раз тут действительно примешивался страх.

Глава 22. Лила

Мы опустились к реке, и я мельком заметила Соуриала. Он стоял в тени на лестничной площадке на полпути к стене насыпи. Он прислонялся к двери, погрузившись в раздумья. Его лицо скрывалось тенями, руки были скрещены на груди, и я не могла сказать, что он в восторге от встречи со мной.

Когда мы опустились на верх лестницы, он сердито посмотрел на меня, и его глаза сверкнули в темноте.

— Милая Лила. Я считал тебя очаровательной, пока ты не стала причиной, по которой моя плоть отделилась от костей.

Я тяжело сглотнула.

— Прости. Рада, что ты оправился, — я глянула на тёмную реку, затем кивком указала на дверь — наш путь в подземный проход. — Давай найдём людей, которые помогли мне принять это неудачное решение, да?

— Сначала маскировка, — сказал Самаэль, снова достав маски.

Я надела маску барсука.

Когда они также надели свою маскировку, я рывком открыла дверь в подземный туннель, войдя внутрь и слыша, что ангелы следуют за мной. После того, как дверь за нами закрылась, я еле видела что-либо в темноте. Только факел вдалеке освещал туннель. Здесь пахло речным илом, воздух казался тяжёлым и влажным. В моём нутре трепетала нервозность… два моих мира вот-вот снова столкнутся. Моя прежняя смертная жизнь и новая жизнь среди ангелов. А когда два моих мира сталкивались, обычно происходили плохие вещи. Я тяжело сглотнула.

Пока мы шли, наши шаги отражались эхом от древних каменных стен.

— Полагаю, это было не худшим опытом, — сказал Соуриал позади меня. — Будучи бессмертным, я страдаю от скуки. Одно столетие так похоже на другое. Траханье, драки, вторжение в новые земли. Я никогда прежде не оказывался в эпицентре взрыва бомбы.

— Рада услужить, — прошептала я.

Я сделала глубокий вдох, успокаивая нервы, и обернулась, посмотрев в туннель. Ничего, только тьма; пока что никаких людей. Вдалеке я слышала бой барабанов и приглушённые голоса, доносившиеся сквозь камни. По мере того, как мы приближались к шуму вечеринки, тревожная мысль продолжала глодать мой череп, пытаясь выбраться наружу. Что случится, как только мы схватим Элис? Позволю ли я ангелам пытать её ради информации? Она предала меня, но она же моя сестра.

Я страшилась того, что вот-вот случится. Особенно Элис… я не была уверена, что готова встретиться с ней лицом к лицу. Посмотреть ей в глаза.

Я закрыла глаза, пытаясь прогнать тревожные мысли из головы. Но было и другое беспокойство — то, что касалось моего секрета. Если Элис в курсе, Финн тоже мог узнать.

Я прикусила губу, стараясь придумать, как именно я всё объясню, если Финн или Элис скажут им, что я демон. Я прочистила горло.

— Я хочу, чтобы вы оба знали, — начала я тихим шёпотом, — что Финн и Элис могут показаться безвредными. Вы можете подумать, что он слабый, что его легко сломать. Но клянусь, он мастер манипуляции. Он пытался настроить меня против вас. И они попробуют настроить вас против меня. Вы должны не допустить этого.

Закладывала ли я фундамент для своего оправдания? Да. Но так уж получилось, что мои слова также были чистой правдой. Он действительно был мастером манипуляции. И если один из них начнёт говорить… если они расскажут ангелам…

Я не могла позволить, чтобы это случилось. Как только мы получим информацию, необходимую Самаэлю для борьбы со Свободным Народом, мне нужно заткнуть его, пока он не распустит язык.

— Думаю, с нами всё будет нормально, — сказал Самаэль почти скучающим тоном.

Дурное предчувствие трепетало в моих нервных окончаниях, когда я представляла, как всё пройдёт.

— Нам нужен сигнал, — прошептала я. — Чтобы мы смогли вытащить их незаметно.

— Зачем нам нужно так осторожничать? — спросил Соуриал. — Мы могли бы привести нашу армию и просто убить всех, кто воспротивится.

— Там будут дети, — резко сказала я. — Большинство людей здесь не знает, что Свободный Народ — убийцы. Прошу, не превращайте это в кровавую баню.

— Кровавую баню? Да я бы никогда так не поступил, — Соуриал казался искренне оскорблённым.

— Я помню, что случилось на лодке Эрнальда, — сказала я.

— Они это заслужили, — хором сказали оба ангела.

— Нам нужен всего один человек, так? — спросила я.

— Пока что, — сказал Самаэль. — Если утащить больше одного, это наверняка привлечёт слишком много внимания. И сигнал — хорошая идея для скрытности, — тихо сказал он. — Если у них тут в тени таится армия демонов, то скрытность — это важно. Что послужит подходящим сигналом?

— На таких праздниках все напиваются, — сказала я. — Люди иногда спонтанно начинают петь народные песни. Я притворюсь, что совсем окосела, и запою народную песню, но изменю одно слово. В песне поётся «Отруби башку под холмом, король мёртв, вороны убивают».