Вознесение
Шрифт:
Глава 23. Самаэль
В темнице Железной Крепости я смотрел на смертного мужчину, привязанного к стулу. Он по-прежнему был без сознания, его грудь медленно поднималась и опускалась.
Инстинкт требовал от меня покончить с ним сейчас же, быстрой и брутальной смертью. Но он здесь не для этого. Он здесь для того, чтобы дать мне как можно больше информации о прибытии Сеятеля.
Несколько свечей висели в подсвечниках на стенах, и отсветы подрагивали на его обмякшем теле. Здесь, внизу, не было окон, которые впускали бы лунный
Сегодня я пролью ещё больше крови. Но это хотя бы будет служить высшему благу.
Ворон смертного порхал по темнице и каркал. Я почувствовал укол жалости к этому существу. Он не должен становиться свидетелем того, что случится с его другом-человеком, но я не мог от него избавиться. Он продолжал находить дорогу внутрь.
Я обернулся, посмотрев на Лилу позади меня, и обнаружил, что её лицо сделалось мрачным. Она казалась очень взвинченной, готовой атаковать в любой момент.
— Ты не обязана при этом присутствовать, Лила, — сказал я.
— Если бы тебя предал один из самых близких друзей, если бы тебя бросили в руках людей, на которых тебя убедили напасть, ты бы действительно упустил возможность понаблюдать за его допросом?
Я повернулся обратно к смертному, теряя терпение. Я мог оборвать его жизнь так же быстро, как задуть свечу, и с таким же отсутствием сожаления. В конце концов, он подделал фотографию, которая убедила Лилу, что я убил её сестру.
Его глаза начали медленно открываться. Выражение озаряющего ужаса отразилось на чертах его лица.
— Привет, смертный, — в первую и главную очередь я хотел, чтобы он понял, что здесь у него нет контроля. — Если ты ответишь на интересующие меня вопросы, я могу даровать тебе быструю смерть взамен мучительной.
Его щёки побледнели.
— Чёрт подери. Я… я мало знаю. Наверное, я не тот, кто тебе нужен. Я не важен. Ты не можешь навредить мне просто потому, что я чего-то не знаю!
— Нет… ты не важен, — простая констатация факта. — Но ты можешь сказать мне, кто важен.
Его взгляд скользнул за меня.
— Лила. Лила. Лила! — его тон сделался истеричным, голос срывался. — Лила важна. Почему бы тебе не начать с неё? Это её надо приковать цепями. Это ей ты должен причинять боль.
— Это бред, — прошипела Лила. — Ты врёшь.
— Лила права, — у меня сложилось впечатление, что он скажет что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Я расправил свои крылья, не давая ему смотреть на Лилу. — Кто на самом деле важен?
Примитивный страх отразился на его лице. Я начну с лёгких вопросов. Как только он привыкнет отвечать на них, я перейду к настоящим вопросам.
— Когда ты присоединился к Свободному Народу? — спросил я.
Смертный лихорадочно вертел запястьями, натягивая верёвки.
— Не так давно. Что ты хочешь знать? Я скажу тебе, что мне известно, но я мало знаю. Ты меня отпустишь, если я расскажу тебе то, что ты хочешь знать? Ты позволишь мне жить? Я обещаю не… не возвращаться к Свободному Народу.
Я уеду в Кловию. Или на северные острова. Я уеду…— Заткнись.
Его рот быстро захлопнулся. Я вдохнул, чувствуя в нём нечто, чего не замечал прежде.
Финн был не полностью смертным. Я чуял это в нём… ангельскую сторону.
Я замер совершенно неподвижно, чувствуя, как во мне скользит тьма, как проступает моя хищная сторона.
— Скажи мне, нефилим. С чего бы тебе вступать в организацию, посвящённую истреблению твоего же вида?
— Чего? — заорала Лила.
Лёгкая надежда озарила его лицо.
— Так ты знаешь! Я один из ваших. Ты же не станешь вредить своим.
— Это далеко не правда. Дай мне настоящий ответ, или я вырву тебе язык.
На его лбу пульсировала вена, и он задрожал.
— Прошу, не делай этого! Ладно… ладно! — выкрикнул он. — Ты хочешь знать, почему? Я ненавижу то, кем я являюсь. Мне ненавистно быть монстром. Я подумал, что сумею искупить свою отравленную кровь, сражаясь вместе со Свободным Народом. Вашему виду надо перестать забирать наших женщин. Вот почему я примкнул к ним. Пожалуйста, позволь мне сохранить язык.
Он слишком легко ломался. Он сильно боялся смерти.
— Моя мать перепихнулась с ангелом, — продолжал он, запинаясь. — Ангелы берут наших женщин. Моя мать была шлюхой. Я говорю правду. Теперь ты можешь меня отпустить. Пожалуйста!
— Ты никогда мне этого не рассказывал, — произнесла Лила.
Какой отвратительный человек.
— А ты пошлёшь Свободный Народ вырезать лёгкие твоей матери?
Он вздрогнул.
— Нет. Это выдаст меня.
— Ты превращаешь предательство в вид искусства. Это почти впечатляет.
— Я пытался отомстить за своего отца после того, что с ним сделала моя мать. Не за моего биологического отца. А за мужчину, который меня воспитывал. Я говорю правду. И Лила такая же шлюха…
Я с силой ударил его. Хруст кулака, столкнувшегося с черепом, эхом отразился от каменных арок.
Сквозь дымку первобытного гнева я старался мыслить ясно. Я не мог убить его прежде, чем мне представится шанс задать важные вопросы. Я чувствовал, что моя ярость нарастает, цепи пламени движутся вокруг меня.
Когда смертный вновь поднял на меня взгляд, всё его тело тряслось от ужаса. Он начал визжать — высокий пронзительный звук, разносившийся эхом. Сводивший с ума. Его маленький разум был неспособен справиться с моим истинным обликом. Учитывая, что он был нефилимом, а Лила — смертной, поразительно, что он ломался намного легче, чем она.
Я схватил его за горло, посмотрев ему в глаза.
— Оставайся со мной, Финн. Оставайся со мной, иначе твоя смерть будет и мучительной, и нечестивой, — я опустил руку ниже и прижал пальцы к его груди. — Довожу до твоего сведения, что я могу очень медленно вырывать твоё сердце. Так что тебе лучше сосредоточиться. Когда будет Ночь Сева?
Задрожав, он уставился на меня с разинутым ртом.
— Не знаю. Когда они призовут Сеятеля. Так они зовут его. Демона. Я не знаю. Пожалуйста, не вреди мне. Может, скоро? Да, думаю, скоро.