Возрождённое завтра

Чёрная тьма без единого проблеска, отсутствие любых звуков. Только стальные лапы душащей паники и проникающего холода. Границы разума и безумия.

«Он напуган», - сообщил Арджит’. Только сейчас Итачи понял, что так и не разжал пальцев.

– Поддержи его, - помимо воли попросил он.

И Арджит’ прикоснулся к ускользающему сознанию юноши, который хотел убить его дорогого Т’чи.

Саске ухватился за кусочек чужого присутствия. Возможно, только это не дало ему потеряться в безбрежном океане безмолвного ужаса. Он пытался кричать, но не слышал собственного голоса. Он висел в пустоте, пытался нащупать опору под собой, но не находил её. И не чувствовал собственных рук.

А потом снова над головой распахнулось хмурое небо. Из туч сорвались первые тяжёлые капли предстоящей грозы. Проклятая печать уже не властвовала над телом Саске. Зато прямо над собой он узрел предателя. Не шевельнулся и тогда, когда последний произнёс фразу, лишённую смысла. Саске силился понять её, но не получалось. Дрожь во всём теле. Дзюцу Итачи способно повергнуть любого противника. Но почему же он не воспользовался моментом и не прикончил?

Наконец Саске очнулся, без особого труда оттолкнул Итачи и выхватил из-за спины клинок Кусанаги, больше не рассчитывая ни на одно дзюцу. Каждое из них находило противодействие. А у Итачи оружия не было. Только нож.

Под ногами ходуном ходила земля. Бросив на неё взгляд, Саске опять едва не утратил контроля над собой. Они стояли на спине твари. Ничего, сначала разделается с братом, а потом посмотрит, прочна ли шкура у дракона. Атака.

Итачи осознал собственную оплошность, ибо против меча мог выставить только нож. Первая его ошибка в тактике данного боя. Первый удар он отразил. Второй вынудил отступать. А выпады Саске становились решительнее, как только он нащупал слабое место брата. Опять придётся использовать шаринган. Но без печатей не получится ни одного стоящего дзюцу, способного противостоять Учихе.

Тревожно затрубил Арджит’, плавно спускаясь к вершинам скал, готовил путь отступления для всадника. Там, внизу, пользуясь прикрытиями и выигранными секундами, он снова мог уравнять шансы, хоть дракону и сложно действовать на поверхности. Терялась добрая часть манёвренности.

Один из завершающих ударов клинка Кусанаги полоснул по толстой коже куртки, царапнул твёрдый предмет, отчего Итачи переменился в лице. Резко перешёл в наступление, поднырнул под руку и отпихнул Саске назад. Младший выявил ещё одно слабое место врага. Напал снова. Прикрываясь клинком, второй рукой нацелил кунай на нужную точку. Едва слышный жалобный треск, предшествующий падению утратившего бдительность Итачи вниз. Дракон, не заботясь о благополучии оставшегося наездника, рванул вниз, на лету переворачиваясь. Выставил вперёд лапы в намерении подхватить всадника.

Он не услышал голоса, ибо ветер относил его в сторону, но понял ментально.

– Сбрось Саске, - шевельнулись губы Итачи. И соответствующий взгляд. Он умолял дракона избавиться от пассажира, потому что имел все опасения ждать удара в бронзовую спину. Покушение на святое. Потерять дракона – всё равно, что потерять собственную жизнь. Стоило вспомнить недвижимо лежащую Брекку или сошедшую с ума Килару, мрачного несчастного Лайтола и всех тех, кто не смог выдержать порванной связи. Все они имели право уйти вслед за драконом. Только самые сильные оставались. Но никогда уже не становились прежними. Тени. Подобия людей.

А Саске он уже потерял…

Влага растекалась под курткой. Снова Итачи падал в самый низ, чувствовал себя растоптанным, побеждённым, несчастным. Жгло в груди, эмоции не находили выхода, застывали мёртвыми могильными камнями. Конец надеждам…

«Это не так, Т’чи!» - кричал Арджит’.

Он падал вслед за всадником, одним махом сбросил Саске со спины, не заботясь посмотреть, благополучно ли он долетит до земли. Вымотанный, переживший потрясение, растерянный и всё ещё злобно настроенный, он волновал бронзового гораздо меньше, чем воздух, от которого он отталкивался крыльями. И всё же запоздал. Итачи ухитрился опуститься на ноги, хотя от такого удара почти упал. Ноги подкосились, колени ударились о жёсткий монолит с шершавыми выступами, но Итачи не заметил боли. Ладони упёрлись в камень. В такой позе он и застыл, всё ещё не веря в случившееся. Широко распахнутые глаза и мысленно повторяющийся раз за разом крик: «Нет! Нет! Нет…»

Не может этого быть!

«Т’чи, пожалуйста, - Арджит’ ткнулся в него горячим носом, - приди в себя, Т’чи. Ты нужен мне.»

– Я с тобой, - шепнул Итачи, медленно выпрямляясь.

Хоть Саске и не победил, Итачи знал, что проиграл значительнейшее сражение. Не поединок, а гораздо больше. Протянул дрогнувшую руку к куртке, расстегнул ремни и сунул ладонь во внутренний карман. Мокро. Острые осколки впились в кожу. Итачи не замечал нанесённых ран. Вместо внешнего проявления чувств вытащил заветную коробочку, на которую возлагал слишком много надежд. Не подумал, хотя мог обезопасить её, надёжно пристегнув к упряжи Арджит’а. А вместо этого полез в драку с сокровищем, которое медленно капало вниз прозрачной жидкостью, перемешанной с розовым оттенком из-за раны от осколка шприца, подаренного Китти Пинг. Спасение для детей, преграда от мангеке шарингана. Может, ещё не всё потеряно? Судьба не может поступить так жестоко. Спасти бы от риска хоть одного из них…

Непослушными пальцами, затаив дыхание, Итачи приоткрыл разваливающуюся коробочку. Фиаско. Обрушившийся водопад ледяной воды, щупальца Промежутка, тянущие на дно вечности…

Крепко-крепко зажмурить веки. Он опустил руки, позволяя теперь абсолютно бесполезному предмету достигнуть скал под ногами, отскочить и упасть вниз, где он затерялся среди теней и выступов.

– Итачи!
– Саске вынудил брата поднять голову и увидел тяжёлый взгляд отчаянного убийцы. Выражение лица точь-в-точь как в тот памятный день. И шальная слеза, скатившаяся из уголка глаза. Небрежным жестом Итачи смахнул её и тут же забыл.

– Ты не представляешь, что сделал, Саске.

– Надеюсь, это поможет мне прикончить тебя без особых проблем.

– Ты не убьёшь меня, - покачал головой Итачи, отворачиваясь.

«Вместо этого ты убил надежду на безоблачное будущее для своих племянников», - закончил он мысленно.

«Ты сам говорил, что плохие глаза не могут появиться просто так», - подбадривающе напомнил Арджит’.

– Ты прав. Полетели отсюда.

«Но ты хотел убедить брата…»

– Уже не хочу, - Итачи очутился на привычном месте, и не думая прикасаться к застёжкам.

«Ты расстроен?»

– Я проиграл не только своё имя. Есть, от чего расстраиваться, ты так не считаешь?

Ринувшийся вперёд Саске, почуявший, чем чревато промедление, опоздал не пару секунд. И его самое дальнобойное дзюцу не достигло уходящего противника. А потом небо просто проглотило их. Ни единой точки от горизонта до горизонта. Канули в никуда. А ледяной дождь начинал поливать разгорячённое лицо мстителя.

После Промежутка Итачи выбивал дробь зубами. Продрог то ли от холода, сковавшего мокрую одежду, то ли от потрясения. А может, от того и другого вместе. Зря беспокоился о брате. Он далеко пойдёт. И никакой Орочимару не помеха. В любом случае, роль его тела Саске не грозит. Угнетало другое. Ради этой встречи, о результатах которой Итачи знал, пожертвовал несколько большим. Теперь, возможно, Саске удивляется, чем нанёс сокрушительный удар. Ни одна физическая атака не достигала задуманной цели. А психическая – вот пожалуйста, можно полюбоваться на результат.

Запутанный Арджит’ помалкивал. Всё, что он мог сказать в данную минуту, не поможет. Всаднику требовалось нечто другое. Об этом знала только Талина. Она всегда умело изгоняла мрачное настроение Т’чи. Оставалось цепляться за разум партнёра и сочувствовать. Дебри из размышлений выглядели непролазными. То Т’чи воспарял к небесам, то безостановочно падал, бросался то в жар, то в холод. Беспорядочно метался, подобно загнанным в клетку вольным птицам. Тысячу стычек с братом он выдержал бы, будь в нормальном расположении духа. А сегодня сдал. Из-за каких-то жалких разбитых склянок!