Возвращение домой

За время проживания с гриффитами Джейк многое из местной флоры перепробовал, но каждый раз заглядывая в тарелку, не переставал удивляться. Молча, конечно, так не хотел обидеть А-лату или Кайну. Тонкие, как лапша из рисовой муки нити, такие же прозрачные. Проклус, наверное, не иначе? Целая тарелка такой лапши, политой сверху каким-то розовым соусом, а в нём ещё какой-то овощ, резанный соломкой.

Вкус, конечно, не сравнить ни с чем известным раньше, но опять как всегда без соли. Гриффиты специально для употребления соль не добывали, только засушивали определённую траву, которая вырастала лишь ранней весной, её и добавляли при готовке для вкуса. Попытки приучить гриффитов к соли ни к чему не привели, а вот ложками и вилками они пользовались. Это было, пожалуй, одно из немногих нововведений в быту, которое гриффиты переняли у людей почти сразу.

Завтрак прошёл в полном молчании.

Прибрав со стола, Кайна поспешно попрощалась с Ариартисом, Джейку ничего не оставалось как последовать за ней. Так же молча они шли по улице. Джейк шёл чуть впереди, шага на два. Кайна отставала, и делала это намеренно. «Почему он опять молчит? Как всегда молчит… Ведь ты же не один из нас – я не могу знать о чём ты думаешь. И по лицу твоему ничего не поймёшь… Смеёшься ты надо мной про себя или нет? Тебе же, должно быть, приятно и весело, наверное, знать, как глупо я теперь выгляжу в твоих глазах. Наивная дурочка из дикарей, не способная разобраться в простейшем.

Но я же знаю, что ты человек!

И даже слишком хорошо знаю, что это значит. Слишком много я вас видела. Всяких: хороших, плохих и не очень. Больше, конечно, последних.

Сложно было привыкать к вам, возвращаясь обратно в город из мира, в котором оставалась мать, прежние представления о жизни, об отношениях между мужчиной и женщиной. Да, в городе всё было не так… Грубые намёки, заигрывания, улыбки и смешки, чаще всего прямые предложения. А при отказе непонятная мстительность и обида.

А как же слова А-латы, что именно женщина должна выбирать? О чистоте и святости отношений? О связи партнёров, и не только физической? Да и многое из понятий, принятый среди людей, не укладывались в её голове. Реакция на всё это менялась со временем, по мере взросления: позже удивление, понимание, понимание того, что с ним можно смириться, ведь люди и ларины – это не одно и то же, нельзя судить по внешнему сходству.

Сейчас вот она шла, глядя на человека, – на человека! – умом понимала, что ничего хорошего нет в этом лично для неё. А сердце ныло, обливалось слезами и требовало.

Любовь?! Да, это и была любовь!!!

Не просто страсть, ослепляющая до безумия. Нет! Ведь мозги-то как раз не туманило. Она хорошо, даже слишком хорошо понимала, что значит для неё влюбиться в человека. И не просто в человека, а ещё и в военного к тому же! В военного! В солдата!

Солдат – значит, убийца! По-другому нельзя!

Убийца – это тот, кто посягнул на самое святое, на самое дорогое, что есть у каждого: на жизнь!

На какую-то долю секунды перед её глазами пролетели десятки лиц. Военных. И сионийских, и ниобиан. Люди с оружием при обысках и проверках, на пропускных пунктах, ночные патрули, без предупреждения стреляющие на каждый шорох; военнопленные, подгоняемые прикладами и пинками; развороченные дома и воронки прямо на улицах. Страшно!

Всё это – дело рук человеческих!

И разве можно об этом забыть?!

Можно? Можно!

Вот он шёл перед ней, один из тех, кто творил эти бесчинства, а она смотрела на него и не могла представить его ТАМ, среди этих лиц. Не могла – и всё! Не о его, неизвестном ей прошлом она думала. Больше всего её пугало его возвращение в ТОТ мир. То, что он станет одним из тех, в зелёной форме, то, что он опять будет лишать кого-то жизни и скорее всего сам лишится своей. Умрёт?! Он?!

Тот, на кого указывает ей сердце!

Разве можно смириться, зная об этом?!

Разве не главная ли задача женщины бороться за свою любовь?!

Но как?! Каким образом?!

Объяснить ему всё? Ему, человеку?

Признаться во всех своих чувствах?

А разве не он говорил однажды: у нас, у людей, с этим просто? Та страсть всего на одну ночь, на одну встречу, этому она и сама была свидетелем. Как для той девушки, Риты-„бабочки“ из их бара. Да, она никогда не скрывала своей профессии, никогда не делала тайны в том, что сама же приплачивает менеджеру, чтоб не иметь конкуренции и получать постоянную работу.

А ей, Кайне, как любому из гриффитов, это казалось дикостью…

Да он может и не понять. Посмеётся только…

Ну не парумзом же его к себе привязывать?!

Ведь именно так поступает женщина, когда хочет свадьбы на время. Женщина без мужа, желающая завести ребёнка. До его рождения они должны жить вместе. По-том отец даёт имя, если это сын, и освобождается, получает свободу.

Простейший обряд, дело двоих, и никто не вмешивается.

Свадьба до тех пор, пока не родится ребёнок? Свадьба на время?

А если детей быть не может?

Значит – свадьба на время – на неопределённое время, а, другими словами, – навсегда! На всю жизнь!

Да ведь это единственная возможность не дать ему уйти! А он, этот Джейк Тайлер (как же необычно звучат эти людские имена!), он хорошо знает наши порядки, знает наш язык, на это и Ариартис внимание обратил, он не посмеет нарушить обряд. Вряд ли, конечно, побоится. Но вот из уважения к нам, дикарям. Должен же он нас уважать хоть немного после всего, что ему сделали.

Ему же жизнь спасли! Жизнь!

Разве не стоит она того, чтобы прожить её здесь, а не в городе, где эту жизнь отнимут не глядя, подарить её мне…

Попробовать можно и даже нужно. Раз уж это единственная возможность задержать его здесь. Хотя бы на время…

А сама я? Сама сумею ли решиться? Хватит ли сил пойти на такой шаг? Не пожалеешь ли потом? На одной стороне любовь, страстное желание уберечь самое дорогое, пусть даже и человека; уберечь, спрятать, держать поближе к себе (а не есть ли в этом желании что-то эгоистичное?), – с другой – жертва своим возможным счастьем с подобным себе, с ларином, с которым можно встретиться даже здесь, в заброшенном посёлке. Но ведь можно же и не встретиться?! И остаться, как Аирка, без мужа и без детей? Ладно, над этим ещё будет время подумать, но ждать другого?.. Нет!! Нет… Не будет другого. Никого другого с такой силой тебе больше не полюбить, ты же сама знаешь. Все ларимны – однолюбы! И ты – не исключение.

Свадьба – дело серьёзное! Как на это посмотрят остальные? Ариартис, он не осудит, он ещё раньше дал понять: делай всё сама, как сердце подскажет. Да, он поймёт. А вот мама? Мамочка, миленькая… Совсем не этого хотела ты для своей дочери. Думала ли ты о таком, когда выхаживала человека? Даже представить не могла…

Но и она поймёт! Поймёт! Не враг же она мне…

Имею же я право хоть на какое-то счастье. Пусть это лишь слабое его подобие по меркам матери, но разве сама я могу себе запретить?! Не могу!.. Сердцу не прикажешь, оно живёт по своим законам…