Возвращение домой

– Ну-у, – протянул, задумавшись. – Бывает… Бывает, конешно…

А ты здесь давно? – Резко тему сменил, чувствуя всё большую свободу в общении с незнакомым человеком.

– Не помню! – Джейк признался честно, даже рассмеялся невольно.

– Не помнишь? Как попал сюда, не помнишь? Тебя, што, тяжёлым чем по башке треснули при захвате? – Он поддержал смех Джейка. – Ну, ты даёшь!..

– Мне вообще-то говорили, что три дня назад как…

– Так ты тот, который с Пэрри? Соседи камерами, да? – Джейк кивнул в ответ. – Ты, смотри, поосторожнее с ним… Он у нас старожил, пятый год здесь… Он – того маленько… – парень, улыбаясь, постучал согнутым пальцем себе по лбу. – На него никто давно уже внимания не обращает. Даже Свенссон на работы не посылает… Этот Пэрри – ещё та деревяшка… А липнуть начнёт – двинь его разок в зубы. Он это хорошо понимает… Но скотинка мстительная, его лучше на глазах держать… Ещё толкнёт что-нибудь под ребро. С него станется…

– А зачем его тогда такого держать здесь?

– А кто его знает? – незнакомец плечами пожал. – Сначала, вроде, выкуп ждали… Он же сбежал из закрытой лечебницы, на Ниобе где-то… Да психопат он – вот и всё! Кому он такой нужен? Только жрёт зря, и дышит нашим воздухом… Бестолочь…

Так это тебя, да, в спасательной капсуле взяли? Ух, ты! А я сразу и не распознал. Ну, извини тогда. – Ничего так и не объясняя, он поднялся и отошёл в сторону. Джейк хмыкнул, уловив обрывочные чувства недавнего собеседника: страх, опасение, удивление – всё сразу в одном порыве. «Дождался. Тебя уже боятся, братец. Боятся, как матёрого бандита… Быстро же здесь новости разносятся…»

А парнишка подошёл ещё к двоим, лениво перетаптывающимся метрах в трёх, они заговорили о чём-то. Вернее, он им принялся пересказывать, а потом они все трое громко заржали.

Джейк понял, говорят о нём, и отвернулся равнодушно.

– По-трое не собираться! Ну-ка разойдись! – охранник, один из тех, кто присутствовал постоянно на площадке и следил за порядком, заругался на них, и прильнувший к компании отошёл, бесцельно поплёлся по двору, а Джейк провожал его взглядом до тех пор, пока тот не скрылся за спинами других заключённых.

* * *

Тепло дали только на четвёртый день. Никого из них в течение этого времени на прогулку не выпускали, видимо, морозить больше не решились. Дружно два раза в день водили на кормёжку: утром и ближе к вечеру. Одни и те же лица, одна и та же однообразная жизнь стала надоедать Джейку. Только воспоминания о прошлом не давали впасть в депрессию. Думать о побеге уже надоело Все эти дни он, почти не двигаясь, просиживал на койке, забравшись с ногами, закутавшись в тонкое грубое одеяло. Смотрел в одну точку, редко моргая и против воли прислушиваясь к звукам тюремной жизни.

Вид его настолько испугал охрану, что врач был вызван снова. Лионелли пришёл, осмотрел довольно небрежно, проверил пульс, а потом добродушно посоветовал:

– Бросай дурить, мой мальчик, – потрепал по плечу, заглядывая в глаза. – Ты здоров, это сразу видно. Ни к чему пугать нас… Меланхолию, депрессию и психозы почти все здесь переживают в первые дни…

Но это проходит, поверь мне. Иначе, чтоб развеять твою скуку, я посоветую отправить тебя на работы…

При этих словах взгляд Джейка сразу же оживился, и губы дрогнули:

– Отправьте!

– Дурак! Ты сам ещё не знаешь, о чём просишь. – Лионелли был раздражён, он не любил, когда его отрывали от дел по всяким пустякам. – На относительно приличной работе здесь заняты те, кто хоть что-то умеет. А что умеешь ты, гвардеец? Убивать или шпионить? Таких, как ты, отправляют в шахты. А это полтора километра вниз, вертикально вниз… Там собачий холод… Там режут лёд… Там дробильные установки… Больше двух-трёх месяцев там никто не выдерживает… Хотя, тебя, с твоими данными, возможно, хватило бы и месяца на четыре… Хочешь попробовать?

Джейк не ответил, он смотрел на Лионелли снизу, смотрел, не моргая, спокойным взглядом тёмно-синих внимательных глаз. А потом спросил всё с тем же спокойствием:

– Зачем? Вы же сами знаете, что меня никуда не отпустят. Я для вас слишком дорогая игрушка… Золотой слиток… Кредитная карточка… За меня с радостью выложат живые деньги. Думаю, их уже предложили, только вы тянете в надежде вы-торговать ещё две-три тысячи…

Лионелли засмеялся, пытаясь скрыть за этим смехом растерянность, присел на край кровати, заботливо поддёрнув брюки, протянул с непонятной усталостью:

– Да нет… Не две… И даже не три… Больше, гораздо больше. Сиона уже обошла по ставкам Ниобу… Она, скорее всего, тебя и получит… И Марчелл проявляет такой интерес…

– Чччёрт! – Джейк отвёл взгляд. Внимательный Лионелли успел заметить мгновенную волну судороги, исказившей лицо заключённого.

– Старые счёты? – спросил скорее утверждающе. – Да-а, мой мальчик, тебе сильно не повезло… Но я ничего не могу сделать. Не от меня это зависит… Кто больше даёт, тот и получает…

– Ой! – Джейк соскочил с койки с такой прытью, что Лионелли невольно подался в сторону, будто ждал удара. – Зачем вы это?.. Какая, к чёрту, разница, Сиона или Ниоба?! Все они жаждут моей крови… Как будто я и вправду преступник…

– А разве нет? – Лионелли двинул бровями, точно искренне изумился. – Дезертирам в военное время…

– Да вы же ничего не знаете!! – выкрикнул Джейк, и Лионелли осёкся. Он с минуту разглядывал своего недавнего пациента так, будто видел впервые в жизни. Просто в первый раз за всё время он почувствовал по отношению к нему что-то, похожее на сочувствие, и это испугало его.

Нельзя! Этого ещё не хватало!

– Помогите мне! Пожалуйста!.. – Джейк будто угадал его мысли, качнулся вперёд, словно на колени хотел упасть перед врачом. – Прошу вас, как человека прошу… Ведь у вас же есть дети…

– Ты что?! – Лионелли изумился ещё больше. – Я ничего не решаю! Я всего лишь врач. Только лишь врач… Я узнал случайно…

– Мне бы бежать. Понимаете? Мне нужно на Ниобу! На Ниобу!!! Только на Ниобу!..

– Мой мальчик, отсюда невозможно сбежать. Неужели ты до сих пор этого не понял? – Лионелли вздохнул. – Отсюда никто никогда ещё не сбегал.

Это тюрьма. Идеальная тюрьма во всех отношениях. Замкнутая экосистема. Защитный купол. Экраны… Без специального снаряжения на «улице» нечего делать – мгновенная смерть… И даже если ты попадёшь на корабль, экраны сожгут тебя при выходе… Нужно снимать коды, чтобы вычислить координаты «рукава», а их никто не знает, кроме… – Спохватился, осёкся, замолчал, как всегда не договорив самого главного. – Это невозможно. Смирись – и успокойся. Нечего нервировать себя по всяким глупостям.

«Глупости?! Разве Марчелла можно считать глупостью?» – Подумал с отчаянием Джейк, провожая Лионелли взглядом. А тот, пытаясь хоть на прощание ободрить, добавил:

– У тебя ещё есть время. Наслаждайся жизнью…

– И вы называете ЭТО жизнью?! – Джейк не сдержался, вцепившись в прутья решётки, рванулся, – и получил дубинкой по пальцам.

Руки до самых плеч пронзила жуткая боль, ещё более сильная в своей неожиданности. Джейк отпрянул, глядя на сведённые судорогой пальцы. Вот чёрт! Ведь это же частотный микрошокер! Они же уже давно запрещены во всех исправительных учреждениях. Так же и убить недолго.