Возвращение скипетра

"И здесь я хотел быть счастливым и жизнерадостным", - сказал Ланиус. "И как я должен это делать, когда ты продолжаешь изливать на меня свой здравый смысл?"

"Прошу прощения, ваше величество". Грас поклонился почти вдвое; он мог бы быть неуклюжим слугой, который уронил кувшин с вином и забрызгал одежду Ланиуса. "Я постараюсь, чтобы это не повторилось".

"Правдоподобная история", - сказал Ланиус, смеясь. "Ты не можешь не быть разумным не больше, чем я, и ты это знаешь".

"Ну, может быть, и нет", - сказал Грас. "Между нами говоря, мы составляем довольно честную пару — теперь, когда каждый из нас знает, что может доверять другому, повернувшись к нему спиной".

Для Ланиуса это заняло некоторое время. После того, как Грас забрал больше своей доли короны, Ланиус опасался, что другой король избавится от него и будет править самостоятельно. Скорее всего, Грас был достаточно силен и ему нравилось, что все сошло с рук. Но этого не произошло. Со своей стороны, Грасу потребовалось еще больше времени, чтобы научиться доверять Ланиусу. Грас годами держал его всего лишь номинальным главой. Однако мало-помалу, когда Грас отправился в кампанию, Ланиус начал управлять делами в столице и за ее пределами.

"Вот мы и поладили… достаточно хорошо". Как бы Ланиус ни старался, он не мог выразить свое согласие теплее, чем это. Желая разрядить обстановку шуткой, он добавил: "И все, о чем нам нужно беспокоиться, - это Изгнанный".

Грас рассмеялся — не тем смехом, который говорит о том, что что-то действительно забавно, а скорее тем, который выходит, когда приходится выбирать между смехом и рыданием. Другой король сказал: "Меня это не беспокоит. В конце концов, ты во всем разобрался, не так ли? Как только мы доберемся до Йозгата, Скипетр Милосердия попадет в наши руки. Он снова рассмеялся.

"Я хотел бы, чтобы все было так просто", - ответил Ланиус. "Тем не менее, нельзя отрицать, что некоторые вещи, которые мы оба совершили, заставили Изгнанного сесть и обратить на это внимание".

Он подождал, попытается ли Грас отрицать это, или попытается лишить его какой-либо заслуги в этом. Другой король этого не сделал. Он просто сказал: "По правде говоря, ваше величество, я мог бы обойтись и без этой чести".

"Я тоже мог бы", - сказал Ланиус. "Я слишком много раз просыпался в своей постели с воспоминанием о том, как… он смотрел на меня". Грас кивнул. Как может засвидетельствовать любой, кто их знал, сны Изгнанного казались более яркими, более реальными и, безусловно, более запоминающимися, чем большинство вещей в мире бодрствования. Ланиус продолжил: "Если бы он не беспокоился о нас, о том, что мы делаем, он бы не беспокоил нас так сильно. Это своего рода честь".

"В некотором роде", - согласился Грас. "Или, во всяком случае, мы говорим себе, что это так. Мы мало что знаем об Изгнанном наверняка. Может быть, он не посылает сны некоторым другим людям, потому что не может, а не потому, что не считает их важными ".

"Возможно". Ланиус обычно был вежлив. Но он в это не верил. Если кто-то по-настоящему беспокоил Изгнанного, изгнанный бог угрожал этому человеку. Кто был жертвой — король, ведьма или дрессировщик животных — казалось, не имело значения.

Прежде чем они смогли продолжить спор — если Грас имел в виду именно это — кто-то во дворце начал звать: "Ваше величество! Ваше Величество!"

Ланиус и Грас посмотрели друг на друга. Они оба улыбнулись. Ланиус сказал: "Я не знаю, кого из нас он хочет, но я думаю, что он собирается заполучить нас обоих".

Они пошли на шум, пока слуга, выходивший оттуда, не столкнулся с ними и не привел их обратно к потрепанному курьеру, от которого сильно пахло лошадью. Поклонившись, мужчина сказал: "Извините, что мне потребовалось так много времени, чтобы прибыть с юга, ваше величество — я имею в виду, ваши Величества, - но погода была отвратительной еще пару дней назад". Он снял с пояса трубку для сообщений из вощеной кожи и протянул ее двум королям — обоим, но не совсем ни одному из них.

Они оба потянулись к нему. В последний момент Ланиус уступил Грасу — события, приходящие с юга, были прерогативой старшего, и он заслужил право узнать о них первым. Кивнув и пробормотав слова благодарности, Грас взял водонепроницаемый тубус и снял крышку. Он вытащил письмо, лежавшее внутри, развернул его и начал читать. Его лицо становилось все длиннее и длиннее.

"Что это?" Спросил Ланиус. "Что—то пошло не так - я могу сказать. Где? Насколько все плохо?"

"К югу от Стуры", - сказал ему Грас. "И это нехорошо. Рабы и освобожденные рабы… они мрут как мухи".

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Как почти каждый волшебник, которого когда-либо знал Грас, Птероклс обычно ездил верхом на осле или муле. Теперь он был на коне, на коне и испытывал опасения от того, как высоко от земли он взгромоздился и как быстро мчался. Король не проявил к нему милосердия. "Клянусь бородой Олора, нам нужно добраться туда как можно быстрее", - прорычал Грас.

Птероклс бросил на него жалобный взгляд. "Какая от меня тебе польза, если я упаду и сломаю шею задолго до того, как мы доберемся до Стуры?"

"О, ерунда", - сказал Грас, или, возможно, что-то покрепче этого. Он махнул рукой в сторону сугробов по обе стороны дороги. "Если ты упадешь, то уйдешь вот в этот снег, видишь? Он приятный и мягкий — совсем как твоя голова".

"Большое вам спасибо, ваше величество", - натянуто сказал волшебник.

"В любое время". Грас не мог быть менее сочувствующим. Он ткнул большим пальцем себе в грудь. "Посмотри на меня, почему бы тебе этого не сделать? Я годами не знал, что делать на лошади — я был капитаном речной галеры, помнишь? Но я справился. Я все еще не из тех, кого можно назвать хорошенькими верхом, но даже Гирундо больше не утруждает себя поддразниванием меня, потому что я справился со своей работой ". Он снова бросил на меня сердитый взгляд. "Я выполню свою работу — и ты тоже".

"Ты жестокий, жесткий человек". Птероклс говорил как каторжник, которому отказали в помиловании.

Грас поклонился в седле. "К вашим услугам". Он помолчал, затем покачал головой. "Возможно, я суровый человек, но я надеюсь, что я не жесток". Он указал на юг. "Там жестокий, убивающий людей, потому что думает, что может извлечь из этого какую-то пользу".

Птероклс некоторое время обдумывал это. Грас подождал, будет ли он продолжать спорить. Король не стал бы сильно возражать, если бы он это сделал; это дало им обоим занятие по дороге. Отряд стражников ехал перед ними, а другой - сзади, чтобы убедиться, что никакие налетчики ментеше не прокрались на север через границу и не напали на них, но все солдаты были деловыми. Таким же, на данный момент, был и Птероклс. Грас решил, что добился своего.

Снег становился все гуще по мере того, как они проезжали через низкие, пологие холмы, отделяющие одну из долин Девяти рек от следующей. Затем, когда они снова спустятся из страны скотоводства на лучшие сельскохозяйственные угодья, погода немного потеплеет. Тут и там будет видна голая земля, ее будет все больше и больше с каждой долиной дальше на юг. Даже в те годы, когда в городе Аворнис бушевали сильные метели, в долине Стуры дождей было больше, чем снега. На что были бы похожи вещи к югу от Стуры… Грас пожал плечами. На протяжении сотен лет ни один аворниец лично не знал, как обстоят дела к югу от Стуры. Теперь у его соотечественников появился шанс узнать.