Вперед в прошлое 11

Ну и тренировки по плану — и наши, и с Алтанбаевцами. Поскольку я снова буду весь день в разъездах, а мне должны звонить соискатели на рабочие места, напишу Боре скрипт, по которому он им будет отвечать.

Жаль, что Гайде не ответила насчет больницы — хорошее дело погибло, не начавшись.

Поскольку сон не шел, я тихонько взял тонкую тетрадь в клетку, ручку и ушел на кухню писать Боре, что и кому отвечать, на всякий случай вписал Гайде. Так, вроде понятно. Теперь — вступительное слово и просьбу помочь, на случай, если мы с братом сегодня не увидимся.

На часах было полшестого, и я лег досыпать. Поворочался немного — и получилось! Правда, только сомкнул глаза, зазвонил будильник.

Что ж, здравствуй, новый день! Надеюсь, ты будешь добрым.

В восемь утра был первый звонок по работе: некто Антон Елисеевич пожелал вести тренировки у парней. Ну вот и пристроены Алтанбаевцы, создается ячейка кандидатов в силовой блок Бойцовского клуба, друзей я отнес бы к мозгу организации. Встретиться с этим человеком я должен был в 19. 15 на остановке в центре, о чем написал Боре.

Сказать ему ничего не успел, потому что уехал раньше, чем проснулся брат.

* * *

Из спортзала, где проходила тренировка с нашими, я летел, как наскипидаренный, потому что на остановке меня ждали. Причем не только Антон Елисеевич, но и некто Нага Амзанович, которого в то же время пригласил Боря.

Сам виноват, что не сказал ему про Антона, а написал. Боря же слег с температурой и прохлопал это ушами, хотя на звонки находил силы отвечать. Теперь придется выкручиваться и кому-то из них отказать. Но кому? Наге Амзановичу отказывать было страшно по понятной причине — это какой-то неведомый кавказец, а они все — народ горячий и безбашенный. Ну а Антону я симпатизировал только потому, что он понятный, свой, и я с ним уже немного познакомился.

Посмотрю на них в деле и решу.

До выхода из школьного двора я бежал, а потом сбавил шаг: стремно было посмотреть Наге в глаза и тем более признать, что это все ошибка. Также стремно было устраивать конкурс, кто из них лучший.

На остановке, освещенной единственным покосившимся фонарем, я заметил двоих: высокого мужчину с богатырской статью, стоящего в одной позе, опершись на правую ногу, и невысокого квадратного человека с черной бородищей и длинными руками, этот вертел головой и притопывал. Богатырь, вероятно, Антон, квадратный — Нага. Обоим на вид было чуть больше тридцати.

Когда я пришел на остановку, ни один, ни второй не обратили на меня внимания, а я заметил, что у чернобородого деформированы уши — первый признак профессионально борца. У богатыря растительность на лице отсутствовала, нос не был свернут — поди туда дотянись. Но и уши не пострадали.

— Здравствуйте, Антон, — проговорил я, обращаясь к богатырю, но обернулся чернобородый, удивленно прищурился.

Упс, накладочка вышла! Я думал, это — Нага.

Поскольку он ожидал увидеть взрослого, а не меня, пришлось пояснить:

— Это мне вы звонили по поводу работы тренером. — Я пожал его руку и протянул ее богатырю. — И вам здравствуйте, Нага Амзанович!

Ну и лапище у него!

Мужчины посмотрели друг на друга волком. Если они сцепятся, я поставлю на Антона — он больше похож на профессионала.

— Так тебе два тренера нужно? — спросил Нага добродушно с мягким южным акцентом.

И что им сказать? Если правду скажу, что-де ушами прохлопал и вы, Нага, тут лишний, вас по ошибке позвали, меня скрутят в бараний рог. Выкрутиться можно… можно… Блин, как? Единственное, что пришло на ум, если оба проявят себя достойно, то можно того, кто лучше, пригласить в школу, чтобы нас гонял, все-таки я не профессионал, и наверняка в моей технике много косяков.

Опыт взрослого подсказал, что нельзя так теряться. Я — работодатель, они — соискатели, и нечего робеть! Потому я обнаглел и выдал:

— Да, у нас две секции. Средний уровень и новички. Недавно приходил тренер… странный. Я долго не решался давать это объявление. Вы уж извините, всякое бывает, но, прежде чем пригласить кого-то из вас к продвинутым ребятам, хотелось бы взглянуть…

Антон сплюнул и поправил кепку.

— И как ты будешь оценивать нашу технику?

Так, пошла агрессия. Может, лучше его сразу отшить? Или на место поставить, вдруг он хороший профессионал?

— Если вы будете гонять по телу энегрию Ци и заставлять парней дышать анальным отверстием, то вы нам не подходите.

Нага запрокинул голову и рассмеялся — он определенно мне нравился больше, Антон напрягся еще больше, его черные брови так плотно сошлись у переносицы, что получилась сплошная линия.

— Это ты на что намекаешь?..

— Ни на что, так вел себя тот тренер. Ну а как оценивать буду? Антон, с уверенностью скажу, что ваши уши, шея и спина выдают в вас профессионального борца, а… нос, что вы часто участвовали в спаррингах и, скорее всего, неоднократно были на ринге. Вы этого не говорили, но вы больше борец, чем ударник.

— Это так, — кивнул Антон и мгновенно успокоился. — Сечешь!

— А по мне что скажешь? — проговорил Нага таким тоном, словно он обращался к гадалке: предскажи судьбу мою! По руке погадай!

— Вы в отличной физической форме, — вынес вердикт я, и единственное, что выделил: огрубевшие костяшки среднего и указательного пальцев на обеих руках. — Вероятно, вы — практикующий ударник. Это все, что я могу сказать.

— Правда! — воскликнул он и посмотрел на свою руку.

Так, вроде контакт есть. Можно переходить к делу, причем развить дух соперничества:

— Сейчас мы пойдем к слабой группе. Парни — бывшие токсикоманы на пути исправления. Нужно их заинтересовать, и чтобы у них не пропало желание быть нормальными людьми.

— Значит, хилые, — скривился Антон.

— Вообще дохлые. Ни дыхалки, ни скорости — ничего, — подтвердил я.

— Они молодые же? — уточнил Нага. — Значит, выровняются. Потихоньку, потихоньку втянутся.

Его подход мне нравился. Лишь бы он анальной чакрой дышать не начал и не изображал паркинсон богомола.

С Ильей я договорился, что, если алтанбаевцы не успеют убрать в помещении, сегодня мы позанимаемся в подвале — в последний раз.

Судя по бравому виду Егора, машущему мне издалека, все они успели и вшестером ждали меня: Алтанбаев, Зяма, Крючок, армянин по прозвищу Хулио, мой одноклассник Игорь Заславский и дистрофичный сутулый паренек, узколицый и лопоухий, по прозвищу Пончик или просто Понч.

Я посмотрел на тренеров. Выражение лица Наги не изменилось. В свете лампы, расположенного под козырьком и освещавшей вход в клуб, стало видно, что у него темно-рыжие, почти коричневые волосы, такого же цвета монобровь и черные-черные глаза в обрамлении таких густых ресниц, какие тетки будут делать в будущем. Антон же сразу сделался несчастным, спросил у меня: