Враг моего врага

– Парень он, конечно, ловкий как вожак упряжки, да только сам видишь, как с таким работать?

Маг аж зубами заскрежетал. Шаман уж не в первый раз обзывал его собакой. Может для местных дикарей, что едва ли не из одной миски со своими шелудивыми шавками жрут, оно в порядке вещей, только терпеть это беспричинное издевательство сил больше нет. Впрочем, возможности хоть как-то ответить на оскорбление - тоже.

Балбаш только криво усмехался, переводя сердитый взгляд с одного на другого.

– Ох, господа волхвы, и тараканы ж у вас обоих в головах…. Ссыльный Ингвард, вопрос к вам.

– Да, господин наместник, – не без участия заклятья контроля типа «Змея» справился с волной раздражения Ингвард.

– Встречаются на улице два разных по силе и положению мага. Кто из них должен здороваться первым?

– Младший, естественно.

– А вот иведские шаманы полагают, что младший, дабы не отвлекать старшего от возможно важных размышлений или ворожбы должен ждать, пока старший его заметит и поздоровается с ним.

– И ладно б он как сейчас считай один на один выпендривался! Нет же, при всем честном народе норовит показать, что круче! – гневно запричитал шаман, обращаясь не к обидчику, а к Балбашу. – Нет, с лавинами так лихо, как он еще никто не управлялся. Но это же не повод старику хамить…. Хотя, если у них иначе принято… Глупый, однако обычай, но коли так заведено… – явно успокаивался шаман.

– А еще у южан не принято сравнивать человека с собакой. Даже с вожаком упряжки. Конечно, если не хочешь его оскорбить. – добил иведа нелепостью чужеземных обычаев наместник.

– Ишь ты, обиделся что ли? Ну извини. – впервые обратился напрямую к магу шаман.

Тот промямлил в ответ нечто не вполне вразумительное.

– Еще взаимные претензии есть? Нет? Тогда садитесь, господа волхвы, и соображайте, что делать будем. Со Студеного океяна шторм идет такой, что нынешняя пурга легкой поземкой покажется…

***

В общем, и этот ни о чем для следствия познавательном и думать не думал. Тем временем в дверь постучали, и на пороге замер человек слегка за сорок.

– Проходите, Ингвард, присаживайтесь.

Яромир предъявил служебный ярлык. Ссыльный неспешно снял шапку и устроился на указанном месте. Тревоги или простого удивления нет и в помине.

– Давно ли у вас проводился осмотр жилища на наличие недозволенного?

– Неделю назад.

– Результат обычный?

– Да, – и бровью не повел маг.

– То есть под амулетом визуального наблюдения обнаружена герметично закрытая емкость с примерно двадцатью граммами мары, добытой из туши случайно найденной задрыги?

– Да. Пятнадцать грамм, – невозмутимо кивнул ссыльный.

Наместник же, не дожидаясь указаний, подал четырнадцатый акт осмотра и объяснительную. Дознавателю только и оставалось, что подивиться выдержке обоих. Не могут же не понимать, чем им это грозит.

– Яд утилизировали?

– Нет.

– Можете предъявить?

– Да.

– Ротмистр, вызовите наряд стражников и идем. Не далеко, я надеюсь.

– Две версты за селом, – отозвался Балбаш.

Два стражника появились немедленно, и все пятеро двинулись по заваленной жухлой листвой тропинке в глубь начинающегося сразу за околицей леса.

– Отчего издохли те четырнадцать задрыг? – поинтересовался дознаватель по дороге.

– От переохлаждения.

– Что же помешало им вернуться в нору до ночных заморозков?

– Вполне дозволенное терапевтическое заклятие сна.

Ловко. Охотится, тем более на редкую северную ящерицу-переростка магу нельзя. А усыпить теплолюбивую тварь, нежащуюся в последних теплых лучах осеннего солнца, и ждать, когда она замерзнет, можно.

Добротный дом мага с крытым двором и серьезным частоколом вокруг не запирался. Но под потолком аккуратно прибранной комнаты красуется чучело совы – амулет визуального наблюдения. Хотя, он не столько хозяйское добро стережет, сколько за поведением хозяина присматривает. Но это самое надежное в плане сохранности место. Именно меж совиных лап склянка с марой и находилась.

Дознаватель тщательно взвесил содержимое. Все сходится: пятнадцать грамм. Значит, за последнюю неделю маг ядом не приторговывал.

– Факт изготовления и хранения запрещенного вещества признаете?

– Да.

– Почему не уничтожили яд по обнаружении? – обратился дознаватель уже к Балбашу.

– Как же мы его без ворожбы уничтожим? Волхва-то у нас нет.

– А вы? – вновь перевел взгляд на флегматичного мага Яромир.

– Запамятовал.

– Что ж, административное правонарушение налицо. Наместник, примите меры.

– Ингварт сын Коровда, на основании пункта четвертого статьи пятнадцатой Административного Уложения…. В общем, пятьдесят плетей. Давайте, мужики.

Бальбаш старательно прятал глаза. Стоящие в дверях стражники расступились, пропуская мага. Дознаватель с наместником вышли во двор следом.

– Слышь, Седой, ты зла на меня не держи… – немолодой стражник заискивающе смотрел на раздевающегося ссыльного.

Тот не ответив лег на принесённую вторым стражником лавку. Плеть засвистела в воздухе.

– Что-то я не понял настроение ваших бойцов, ротмистр.

– Чего тут понимать. Они хоть люди простые, неученые, а совесть имеют. В отличие от некоторых.

– Это про меня, что ли?

– Именно.

– Что не так?

– Хотя бы то, что об этом в начале спрашивать надо было, а уж потом приказы о порке отдавать.

– А по существу?

– А по существу мара эта – яд, кто ж спорит, но без нее надежное зелье от глотошной не получается. А не будь его обе дочки Парфена прошлой зимой померли б, – Балбаш кивнул на бородатого стражника.

– Это вам маг наплел?

– Нет. Был у нас лекарь из местных шаманов, лет восемь как помер. Только волхвом он не был, и задрыгу добыть ему редко удавалось.

– А этот наладил бесперебойное производство?

– Да. Сперва вместе с лекарем, потом и без него.

– Чего же он с этого имеет? Кроме время от времени возникающих неприятностей.

– Освобождение от ежегодной спецподати, – наместник назвал сумму.

– Ничего себе расценки.

– Люди дороже, – огрызнулся Балбаш.