Врата Ангдора. Пастух стада драконьего

Кинжал, как пружина, отскакивал от сухой и твёрдой поверхности, не оставляя на ней даже царапины.

– Меняющая Лик! – с отчаянием воскликнул Эрга, утирая пот рукавом кафтана. – Так я и до завтра не управлюсь!

Драконоволк всё это время пристально смотрел на него и вдруг завыл. Протяжный заунывный звук разнёсся по всему лесу. Где-то в степи хватающий за душу звук повторился, потом ещё и ещё. Многоголосый вой, похожий на плач, приближался и внезапно оборвался на скорбной ноте.

– Тихо! Конная разведка…

Привлечённый странными чавкающими звуками, Эрга быстро обернулся и едва сдержал крик ужаса.

Извивавшиеся корни дерева словно щупальца ползали по лицу и телу мёртвого Тулуя. Руки и ноги уже исчезли, опутанные корнями, лицо было видно лишь наполовину, но тело продолжало изгибаться и корчиться, будто пыталось вырваться на свободу. На мгновение Эрге показалось, что Тулуй ещё жив. Вдруг между корнями появилась глубокая щель, тело ухнуло вниз, и корни тут же сомкнулись над ним. Эрга вскочил и в ярости занёс кинжал, готовый наносить удары до тех пор, пока не освободит Тулуя, но внезапно опустил руку и медленно повернулся к драконоволку.

Драконоволк всё так же пристально смотрел на него.

– Благодарю тебя, – тихо сказал Эрга, – ты помог мне похоронить друга, и я этого никогда не забуду.

Эрга сунул кинжал обратно в ножны и снова опустился на землю. Он вдруг почувствовал себя дряхлым стариком – усталым, разбитым и опустошённым. Его страшила даже мысль о том, что нужно куда-то ехать, что-то делать и с кем-то разговаривать. Больше всего на свете он хотел остаться здесь, в драконьем лесу, который все обходят стороной, чтобы в полном одиночестве скорбеть о потере.

Но как раз этого-то он и не мог сделать.

Сделав над собой усилие, Эрга встал и забрался в седло. Драконоволк тут же помчался к тракту, с которого был вынужден свернуть, спасаясь от обстрела, но Эрга придержал его – он решил добираться до ущелья вдоль дороги под прикрытием леса. Однако драконоволк неожиданно упёрся и продолжал тянуть его в сторону тракта.

– Нельзя! – прикрикнул на него Эрга. – Я знаю, по дороге быстрее, но мы не можем так рисковать!

Драконоволк нехотя повиновался.

Когда впереди между деревьями замелькала отвесная стена одного из пиков, Эрга решил, что пора выбираться из леса. Он с опаской выглянул из-за деревьев. В дальнем конце тракта у входа в лес конной разведки не оказалось. Оттуда вообще не доносилось ни единого звука. И люди, и животные как сквозь землю провалились.

Облегчённо вздохнув, Эрга повернул голову к Двузубчатым пикам.

В толще скал зияли пустые глазницы двух ниш. Это были сторожевые посты Одингарда. До ущелья еще не меньше трёхсот шагов, но исходившая от него молчаливая угроза ощущалась даже здесь, в лесу. Из тёмного пролома между гор тянуло холодом и сыростью.

Эрга чуть помедлил, перед тем как ступить на дорогу.

Ты – мамук, – учил его Тулуй на охоте. – Ты крадёшься в высокой траве, бесшумно ступая на мягкие лапы. Ты низко пригибаешь голову, настороженно прислушиваясь к малейшему шороху. Ты улавливаешь тысячи запахов, с лёгкостью избегая опасности. Гибкий и стремительный. Умный и бесстрашный. Ты один властвуешь в Великой Степи, здесь тебе хорошо и спокойно, степь твой дом.

– Вперёд! – крикнул Эрга. – Жми во все лопатки!

Драконоволк, сорвавшись с места, помчался к ущелью.

– Стой! – донёсся сверху грубый голос.

Эрга поднял голову. Пустота в гранитных нишах ожила, в каждой стоял человек и целился в него из арбалета.

– Имя? Откуда пришёл? Зачем идёшь в Одингард? – вопросы сыпались, как горох из миски.

Говорил страж из правой ниши. Второй – из левой ниши – с молчаливой враждебностью разглядывал Эргу.

– Скажу, если кто-то из вас соизволит спуститься вниз, – хмуро отрезал Эрга.

– Ортон, давай ты, – скомандовал молчун, – я прикрою.

Ортон обернулся. Человек, стоявший в глубине ниши, что-то сказал Ортону властным тоном. Тот кивнул. Вскоре присоединились другие голоса.

– Нельзя ли побыстрее? – начиная терять терпение, крикнул Эрга. – У меня срочное сообщение для Управителя! И ещё конная разведка, которая дышит мне в зад!

– Парень, это не твой мамук только что устроил кровавую бойню в степи? – полюбопытствовал Ортон и, швырнув вниз верёвочную лестницу, начал быстро по ней спускаться. – Что-что, а конная разведка тебе больше не грозит.

Эрга вспомнил донёсшийся из степи многоголосый вой, который внезапно оборвался, и подозрительную тишину, царившую на тракте.

– Нет, – заверил он Ортона. – Мой смирный, мухи не обидит.

Ортон был с ног до головы закутан в видавший виды тёмный плащ из грубой шерсти. Лицо его скрывала потёртая кожаная маска с узкими прорезями, когда-то, видимо, тоже чёрная, теперь же грязно-серая, с соляными разводами от пота. В прорезях настороженно блестели серо-голубые глаза.

– Вы видели кровавую бойню в степи, – добавил Эрга, – значит, видели и красный дым над южной сторожевой башней.

– Видели, – нехотя признался Ортон, быстро обшаривая его глазами, – и пока не получим другой приказ, будем стрелять в любого, кто войдёт в ущелье. Давай своё сообщение, мы передадим кому надо.

Эрга упрямо покачал головой:

– Не кому надо, а Управителю. И сделать это я должен сам.

– Кроме кинжала что-нибудь есть?

– Нет.

– Ортон, надо обыскать, – подал сверху голос молчун. – Шут его знает, что он там под кафтаном прячет.

– Вот ты и обыскивай, – огрызнулся тот. – Мне к его драконоволку подходить охоты нету. Голодный, небось, вон как глазищами-то сверкает. Того и гляди набросится.

– Первым не набросится, можете быть уверены, – сказал Эрга. – Так что с моим сообщением? Вы проведёте меня к Управителю?

– Командир тебя знает – проведу, – сообщил Ортон. – Хотя, будь моя воля, ты бы уже давно топал обратно. Ваш дым, вы с ним и разбирайтесь. Только имей в виду – в город с драконоволком нельзя.

Эрга кивнул.

Ортон взгромоздился на место Тулуя, и несколько мгновений спустя они уже неслись по каменистому дну ущелья, гулкого и мрачного. Тёмное ущелье изламывалось неожиданными поворотами, всё время меняло направление, путая, но неизменным оставались уходившие высоко вверх отвесные стены. Эрга то и дело задирал голову, чтобы взглянуть на узкую полоску неба, постепенно менявшую цвет с голубого на тёмно-синий. Его тревога нарастала. Он слишком долго пробыл в лесу, и до захода солнца оставалось не более получаса.