Врата Мёртвого Дома (Малазан - 2)

Кровотечение из ножевой раны сначала ослабло, а затем и вовсе прекратилось.

Несколько минут спустя он принял сидячее положение, а затем начал вытаскивать из воды угрей, которые приклеивались к рукам, словно пиявки, и бросать их на берег. За спиной послышалось шуршанье городских крыс. В течение своей долгой жизни убийца слышал немало рассказов о полчищах этих бесстрашный тварей, поэтому он заранее решил заручиться их доверием.

Однако ожидать дальше не было никакой возможности. Калам поднялся на корточки и принялся рассматривать старые сваи, возвышавшиеся за пределами мола. В момент прилива вода затапливала их на три четверти, и корабль мог спокойно пришвартоваться к этим деревянным столбам. Сваи были покрыты со всех сторон черной смолой, за исключением тех из них, которые были излюбленным местом стоянки одних и тех же баркасов.

"У меня есть единственный способ подняться наверх".

Убийца двигался вдоль основания мола до тех пор, пока не остановился перед небольшим торговым судном. Этот корабль с довольно большой грузовместимостью лежал сейчас на боку в грязи. Тонкие канаты скрепляли между собой носовой отдел корпуса и латунные тяжелые кольца, вмонтированные в сваи.

При обычных обстоятельствах убийце не составило бы никакого труда забраться на борт: в конце концов, внутренняя самодисциплина всегда была одним из разделов боевой подготовки Когтя. Однако сейчас, взбираясь вверх по веревке, он не мог гарантировать безопасность своей раны; в любой момент могло начаться вновь обильное кровотечение. Подбираясь к кольцу. Калам начал ощущать, что становится все слабее и слабее. Перевалившись через борт, он несколько минут в изнеможении лежал на палубе - сказывалась весьма значительная кровопотеря.

С тех пор как убийца оказался в воде, у него не было времени поразмыслить о Салк Елане. Говоря по правде, в данный момент ситуация никак не изменилась. Лежать на палубе и проклинать свою глупость было бы непростительной тратой времени. На каждой улочке и аллее темного Малаза его мог сейчас поджидать коллега с ножом за пазухой. В таком случае до встречи с Вратами Худа оставалось всего несколько часов.

Однако Калам вовсе не собирался становиться столь простой добычей.

Напрягшись, он вновь попытался остановить кровотечение из раны, а также из множества мелких отметин, оставленных угрями.

"Стоит только магу с помощью силы посмотреть сейчас на этот корабль, как он тут же обнаружит мое местоположение по чрезмерному жару, исходящему от тела. А у меня нет даже рубашки, чтобы хоть как-то прикрыться. Кроме того, неприятели знают, что я ранен. Сомневаюсь, что даже Сумрак в молодые годы была способна усилием воли заставить свое тело охладиться на несколько градусов, тем более учитывая сложившееся сложное положение... А что, если попробовать?"

Калам вновь закрыл глаза. "Попытаться заставить уйти кровь внутрь тела - к мышцам, костям - и покинуть кожу. Каждое дыхание должно быть столь же холодным, что и лед. Каждое прикосновение обязано совпадать по температуре с камнем. Никаких следов, никаких лишних движений. Интересно, чего же еще они ожидают от раненого человека?"

Всего, но только не этого.

Открыв глаза, он освободил одну руку от кольца и прислонился предплечьем к изрытому ямками металлу. Он оказался на ощупь теплым.

"Ну, наконец-то. Пора двигаться".

Верхняя часть сваи была в непосредственной близости от ноги. Калам выпрямился и медленно наступил на скользкую деревянную поверхность, покрытую толстым слоем птичьего помета. Через несколько минут перед ним простиралась Набережная улица. Здесь было множество торговых складов, те по большей части являлись заполненными грузовыми телегами. Ближайшая из них стояла на расстоянии ближе двадцати шагов.

Попытка броситься вперед бегом привела бы к неминуемой смерти - тело Калама не было способно мгновенно компенсировать большое количество тепловой энергии, выделяющейся при мышечной работе.

"Смотри-ка, а один из этих угрей выполз довольно далеко на берег. Я не верю своим глазам: он продолжает двигаться дальше! А что, если и мне воспользоваться его немым примером?" Калам опустился на живот и медленно двинулся вперед, обтирая телом влажную мостовую. Каждый выдох убийца старался совершать в сторону либо в песок.

"Колдовство превращает охоту в весьма ленивое занятие. Они начинают ожидать только тех проявлений, которые обеспечивают чрезмерно усиленные органы чувств. Эти люди забывают об игре теней, об игре тьмы... По крайней мере, я надеюсь на это".

Калам не мог видеть себя со стороны, однако он абсолютно четко понимал, что его практически разоблачили. Убийца чувствовал себя червем, пересекающим тротуар. Какая-то часть его разума начала не выдерживать и захотела кричать во всю силу, однако Калам мгновенно спрятал ее глубоко внутри. Непременным правилом Когтя была внутренняя дисциплина - это относилось к разуму, телу да и всей душе.

Самой большой опасностью могло сейчас стать улучшение погоды. Облака, затянувшие небо еще с вечера, скрывали за собой луну - в сложившихся обстоятельствах злейшего врага Калама. Стоило ей только подняться над горизонтом, как сразу самый ленивый наблюдатель не смог бы не заметить длинную тень, скользящую по мостовой.

С тех пор как убийца начал пересекать улицу, прошло уже около десятка минут. Город за спиной был подозрительно молчалив. "Наверное, это очередная шутка моих охотников, которые не хотят пропустить ни единого шороха. Меня практически раскусили, но зачем портить игру? Эта охота обещала своим организаторам длительное наслаждение... Они хотели удовлетворить братское чувство мести. В конце концов, зачем готовить сложный лабиринт, если ты собираешься убить жертву в самом начале его пути?"

Горькая логика этих мыслей была подобно раскаленному ножу, который вонзили в грудь. Именно она могла раньше всех остальных обнаружить присутствие Калама под самым носом у врагов. Медленно поднявшись и затаив дыхание, убийца осмотрелся.

Наконец-то он оказался прямо под деревянной повозкой, упираясь головой в грязное днище.

Калам замер. Охотники несомненно ожидали от него искусного разрешения ситуации, однако ловкость рук являлась далеко не единственным талантом убийцы. "Всегда держи за собой преимущество за счет неожиданности..." Калам скользнул вперед, оставил позади первую повозку, затем вторую и наконец добрался до дверей большого склада.

Грузовой вход представлял собой, естественно, огромный проем, состоящий из двух сопоставляющихся друг с другом половин двери. В данный момент они были соединены друг с другом огромным висячим замком. С боковой стороны в больших воротах была проделана еще одна маленькая дверца для людей, но и она была закрыта.

Грубая физическая сила, которой обладал Калам, сейчас никак не могла ему помочь. Мало того что она наделала бы много шума, так не стоило еще забывать и о кровопотере. Убийца обладал умениями и профессионального домушника, и по этим навыкам он мог дать фору кому угодно. Не прошло и пары минут, как Калам поднажал на дверь, и та медленно со скрипом отворилась. Опустив мягко замок на землю, убийца проник через узкую щель в сплошную тьму.

Пошарив руками в воздухе, он через несколько секунд наткнулся на большую полку с инструментами. Он взял пару щипцов, топорик, небольшой мешок из пеньковой ткани, а также сломанный длинный нож - его кончик отсутствовал, а само лезвие оказалось сильно искривлено. Кроме того, под руки попалась кожаная рабочая рубаха кузнеца, и Калам сразу надел ее на себя. Проникнув в заднюю комнату, он обнаружил дверь, которая вела на аллею за домом.

Дом Мертвых, по его подсчетам, должен был находиться в шести кварталах от гавани. "Однако Салк Елан об этом предупрежден, поэтому засада обязательно появится на пути. Я должен быть идиотом, чтобы направиться туда по прямой... Плохо только, что и охотники об этом знают тоже".