Врата Войны

— Вы ошибаетесь, герр генерал-фельдмаршал, — понизив голос, произнес он, — в той войне победили совсем не мы, а, наоборот, русские. Наполеон, когда в двенадцатом году дошел до Москвы, тоже думал, что уже победил Россию. Вам напомнить, где и когда закончилась та война? Правильно! Она закончилась через два года взятием русскими и их союзниками Парижа. Так вот — и это война тоже закончится среди руин Берлина, под большевистским красным флагом, который русские в мае сорок пятого года водрузят на купол разгромленного и сожженного рейхстага. Вы уж извините, но, кроме разгрома, позора и унижения, ничего более нам на этой войне не светит.

— И что, Гейнц, — спросил я, — с этим действительно ничего нельзя сделать?

Гудериан покачал головой.

— Ничего, — так же тихо сказал он, — совсем ничего. Мы, конечно, как подобает доблестным германским офицерам, будем исполнять свой долг до конца, но в прошлый раз большевики победили нас исключительно собственными силами, и теперь, когда за них сражается сила неодолимой мощи, они справятся с этой задачей значительно быстрее. Не за четыре года, а за два или два с половиной. И местные большевики, и их внуки из будущего будут драться с нами насмерть, невзирая ни на что. Уж больно нехорошие воспоминания оставил после себя наш поход на восток за жизненным пространством и рабами. К тому же солдаты 3-й панцердивизии, вторгнувшиеся на территорию той, затуннельной, России, обновили внукам эти неприятные воспоминания, и теперь те жаждут ужасной мести. Но, к нашему счастью, войска этих русских из будущего пока немногочисленны и состоят преимущественно из подвижных частей, при почти полном отсутствии пехоты, из-за чего они не могут контролировать сколь-нибудь значительную территорию. Но если они соединятся с большевиками, у которых пехоты хоть отбавляй, то нам станет по-настоящему тяжело. А они соединятся, в этом нет никаких сомнений, иначе зачем вообще они сюда пришли?

Для того, чтобы попытаться обойти по флангам плацдарм, занятый русскими войсками в районе Унеча-Сураж, я еще вчера дал приказ сорок седьмому моторизованному корпусу, находившемуся в резерве в районе Клетни, в течение ночи скрытно выдвинуться по проселочным дорогам в район Почепа, чтобы на рассвете атаковать большевистские позиции и потеснить их в направлении Выгоничей, в то время когда сорок шестой моторизованный корпус продолжит свои атаки в том же направлении с севера, из района Дубровки. После утраты магистрали, проходящей через Сураж-Унечу, нам просто необходима альтернативная дорога, ведущая в южном направлении. Поэтому по моему приказу весь вчерашний день части десятой мотодивизии атаковали на Почеп из района Житни, пока без особого результата. Думаю, что после подхода панцеров сорок седьмого мотокорпуса положение там изменится в нашу пользу. Надеюсь, что русские из будущего не будут далеко отрываться от своего туннеля в будущее. Иначе нашим войскам, а потом и нам всем, тут наступит большой и быстрый конец.

Я мысленно выругался, потому что всегда подозревал, что эта затея ефрейтора* еще выйдет Германии боком, и не один раз. Нельзя было запрещать солдатам иметь совесть и разрешать им безобразничать с местным населением. Правильнее было бы сначала завоевать эту землю, объявив ее свободной от большевизма, и лишь потом думать, что делать с местными большевиками и их сторонниками.

Примечание авторов: * прозвище Алоизыча среди германских старших офицеров.

— Значит, так, Гейнц, — сказал я Гудериану, — ничего об этом никому не говорите. Не хватало еще, чтобы вас или меня ГФП обвинило в декадентских настроениях и предательстве интересов нации. У меня пока нет никакого понимания того, что нам в данном случае делать, но если вы действительно правы, то план глубокого обхода киевской группировки большевиков потерпел полный крах. В такую замечательную дырку в большевистском фронте вставлена прочная пробка. Думаю, что теперь следует закрепиться на достигнутых рубежах, поэтому переходите к обороне и готовьтесь к отражению предстоящих вражеских вылазок, которые, по моему мнению, будут неизбежны. Самое главное — не допустить прорыва противника к Смоленску в тыл нашей четвертой армии, что может обрушить весь наш правый фланг. Для выполнения этой задачи, я, взамен разгромленного двадцать четвертого мотокорпуса, полностью подчиняю вам находящиеся в моем резерве тридцать четвертый и тридцать пятый армейские корпуса. Идите, Гейнц, и сражайтесь, и да поможет вам Бог, потому что дьявол уже на стороне большевиков.

Гудериан кивнул, щелкнул каблуками, козырнул, сказал: «Яволь, герр генерал-фельдмаршал!», повернулся и вышел за порог. Вскоре за окном раздался треск мотора взлетающего связного «Шторьха».

Таким образом, генерал Гудериан убыл, а я тем временем задумался о том, что надо будет доложить Кейтелю и Йодлю, и о чем пока умолчать. Также я подумал о том, какова будет реакция нашего дорогого ефрейтора на появление большевистских потомков. Сдается мне, что нас ждет эпическая истерика и симуляция приступа бешенства, но другого вождя у германского народа нет и не предвидится, а повторения того, что было при Веймарской республике, нам не надо и даром, и с доплатой. Уж больно омерзительно выглядели те политиканы, что пресмыкались перед Францией и Британией.

21 августа 1941 года. 10:25. село Житня, Почетского района, Брянской области.

Старший лейтенант Федор Коломиец, командир 7-й роты, 878-го сп 290-й сд

Весь день двадцатого августа немцы вели против нас яростные пехотные атаки, сменяющиеся артиллерийскими обстрелами, после которых следовали новые атаки. Мы отражали их и держались на занятых позициях, несмотря на то, что наша дивизия вся целиком и полностью была сформирована из запасных, призванных на территории Московской области после мобилизации, объявленной с началом войны, из необученных резервистов и призывников, по большей части не имевших воинской выучки. В течение одного месяца в Туле мы проходили курс обучения с деревянными ружьями. До прибытия на фронт бойцы не сделали ни одного боевого выстрела. Таким образом, свой военный опыт мы получали его уже в ходе этих первых для нас боев, отражая массированные вражеские атаки. Несколько раз доходило до рукопашной, после которой немцы откатывались на свои исходные позиции и вызывали на наши головы огонь своей артиллерии. Все эти атаки продолжались фактически с рассвета и до самой темноты, при этом два раза наши позиции бомбила вражеская авиация, почему-то прилетавшая с севера, а не с запада. Тогда я подумал, что это был только первый день вражеского натиска, а что будет на следующий день — то есть сегодня, когда против нас немецкое командование непременно бросит свои танки, раз уж их пехота не справилась со своей задачей, а противотанковой артиллерии у нас не так много*.

Примечание авторов: * по штатам первых месяцев войны противотанковую оборону стрелкового полка составляли шесть 45-мм орудий полковой батареи ПТО. Дополнительную артиллерийскую поддержку обороне позиций 878 сп. составляли четыре 85-мм зенитных орудия 52-К третьей батареи 753-го артиллерийского полка противотанковой обороны и четыре 122-мм гаубицы М-30 второй батареи 827-го гаубичного артполка.

Сегодняшнее утро началось с ураганного артиллерийского обстрела, после чего в атаку на позиции нашего батальона пошло до полка вражеской пехоты при поддержке пятидесяти средних и тяжелых танков. Первую атаку мы отбили, хотя и не без потерь. Противнику, действующему тактикой танкового клина, удалось уничтожить четыре из шести имеющихся у нас «сорокапяток», правда, за этот успех ему пришлось заплатить большим количеством убитых и раненых солдат, а также семью подбитыми и сожженными* танками.

Примечание авторов: * подбитый танк означает, что боевая машина не боеспособна, но ремонтопригодна. Сожженный или уничтоженный танк годится только на запчасти и в переплавку.

После того как мы отбили эту атаку, на нас снова налетели немецкие бомбардировщики, и при этом опять с северного направления. Но едва они приготовились бомбить наши позиции, как откуда-то с западного направления, расчерчивая небо напополам, прилетел реактивный снаряд, оставляющий за собой белый дымный след, который ударил прямо в головной бомбардировщик. Тот сразу взорвался на своих бомбах и осыпался вниз мелкими кусочками; взрыв обладал такой силой, что были повреждены и начали падать и другие два самолета в головной тройке, из которых тут же начали выбрасываться парашютисты. Следом за первым снарядом почти сразу прилетели второй и третий, причем их взрывы выводили из строя больше чем по одному самолету разом, и нам оставалось только стоять, и, раскрыв рот, смотреть на истребление немецких самолетов и летчиков, оставаясь в полном недоумении, кто это там стреляет. Поняв, что тут их убивают и спокойной бомбежки уже не будет, немецкие самолеты развернулись и, сбрасывая бомбы, со снижением удалились опять же в северном направлении.

После неудачного авианалета последовал очередной артиллерийский обстрел, который как-то странно внезапно оборвался, как бы на «полувыстреле». В наступившей тишине стали слышны звуки перестрелки, разгоравшейся в глубине немецких позиций, будто, какая-то выходящая из окружения часть ударила по фашистам с тыла и отвлекла на себя их внимание. Интенсивность этой перестрелки все время нарастала, вскоре в нее начали вплетаться звуки пушечных выстрелов, причем некоторые пушки, судя по звуку, были довольно солидного калибра, ничуть не меньшего, чем у наших дивизионных гаубиц. Даже невооруженным глазом было видно, что там, в глубине вражеских позиций, в небо поднимаются столбы жирного смоляного дыма, какие обычно бывают тогда, когда горят вражеские танки и бронемашины.

Кончилось все тем, что немецкая пехота вылезла из своих окопчиков, и несколько танков попытались нас атаковать, но как-то неуверенно. Создалось впечатление, что они не столько идут на нас в атаку, сколько спасаются от какой-то преследующей их ужасной опасности. Мы, конечно, открыли по ним огонь, но немецкие солдаты продолжали бежать в нашу сторону, в страхе поминутно продолжая оглядываться назад. И вот мы увидели то, от чего в такой панике спасались фашисты. Примерно в двух километрах от нас, на гребне высоты, расположенной правее села Чопово, стали появляться никогда не виданные ранее массивные приземистые танки странно округлых, обтекаемых форм. Остановившись там, они в несколько выстрелов прикончили уцелевшие немецкие машины, после чего немецкая пехота, зажатая между нами и неизвестными, принялась бросать оружие и, задрав вверх руки, побрела в нашу сторону сдаваться в плен. Удивлению нашему не было предела, тем более что чужаки, убедившись, что немцы сдаются и больше не оказывают сопротивления, отступили обратно за гребень холма и исчезли. Чудеса, да и только.

21 августа 1941 года. 11:50. Брянская область, райцентр Сураж.

Учительница немецкого языка, переводчик, дворянка Варвара Ивановна Истрицкая.

Я иду домой после ночи тяжелейшей работы. Глаза мои слипаются, ноги заплетаются, но в душе, тем не менее, стоит праздник и поют птицы. О Господи, как приятно было наблюдать за тем, как потрясенный своим внезапным пленением генерал фон Швеппенбург, еще совсем недавно такой гордый и спесивый, окончательно сломался перед суровыми мужчинами, одетыми в мундиры, похожие на мундиры русской императорской армии. Сила государства заключается в мощи его вооруженных сил, недаром же император Александр III любил говаривать, что у России есть только два надежных союзника — ее армия и флот. Правда, господа офицеры из будущего добавляют к этому перечню загадочное словечко РВСН, но я пока не знаю, что это такое. Но я непременно выясню значение этой аббревиатуры, надеюсь, что она расшифровывается не что-нибудь революционное… хотя, конечно, вряд ли.