Временник. Том I Судный день

Грязная весна.

Я глянул на золотые часы и отправился на прогулку в сквер, следуя новоприобретенной ежедневной привычке. Белое покрывало сошло с земли, обнажив гадский мусор, накопленный за зиму под снегом. Горькие окурки, полиэтиленовые лоскутки, смрадные собачьи испражнения, рванные упаковки выброшенных подарков. Разбитые мёртвые машины, недвижимые многие десятилетия, вереницей стояли вдоль серобетонного бордюра. Голые деревья с острыми ветками, валежник. Сухой шиповник с иссохшими ягодами. Зелёное месиво плесневелой земли на клумбах.

Светло-серое одеяние. Я замер. Сердце задрожало, лёгкие размякли, сознание умолкло. Медленно, вкрадчиво я вгляделся в безликую толпу, пытаясь выхватить из общей массы безынтересных людей его. Нельзя бежать, нельзя стараться поймать, нужно случайно, как бы невзначай следовать за ним, не замечая, не слыша, не чувствуя, но зная, что он перед тобой, там среди прохожих. Иду вперёд. Он тронулся, шёл не оглядываясь, не замечая меня. Ковылял по улице, то и дело без причины меняя сторону, по которой идти, сворачивал за угол, терялся в толчеи, но через мгновение обнаруживался, стоявший в стороне под навесным тентом, и вновь продолжал путь. Стал накрапывать мутный дождь, прибивая к земле ядовитую пыль, выброшенную в воздух заводами и фабриками. Я повязал на лицо платок, дабы не навредить лёгким, как обнаружилось на днях, хронически больным. Человек, мною преследуемый, пустился по дороге, приведшей к черте города, в местность весьма отличную от душных городских кварталов. Брусчатка сменилась грязью. Бесчисленный легионы козодоев, спрятанные за горизонтом, запели своё послание людям.

Загипнотизированный желанием открыть тайну, я следовал за ним и даже не взял в голову, что путь наш прошёл по широкому голому полю, где невозможно было остаться мне незамеченным. Тропа привела на холм, поросший травой болотного цвета.

Он развернулся ко мне лицом. Вот, смотрит на меня дряхлый старик лет шестидесяти пяти – семидесяти. Пока я пытался за краткий миг моего первого взгляда хоть как-то разобраться в полученном впечатлении, в голове моей парадоксально возникли представления о страхе, печали, горе, скудоумии, непоследовательности, слабом духе, подлости, подчинении. Из-за спины человека в светло-сером одеянии возник кто-то больше его. Я обернулся и увидел позади себя могучий дуб. С невероятной силой пущенное копьё раскололо рёбра, разъединило плоть и сухожилья, пробило сердце. Тёплая тьма разлилась по телу, я смотрел перед собой и не замечал, не слышал, не чувствовал, но знал, что пришла она

… – смерть.

Судный день

IV

– Далее мне хотелось бы пригласить в зал мастера Святости и Веры, который подробно разъяснит в каких аспектах обвиняемый своими делами осквернил общепризнанные сакральные ценности нашего общества. – Обвинитель посмотрел на судью.

– В зал приглашается мастер Святости и Веры.

Открылась боковая дверь, и на свет вышла гротескная фигура в мраморных строгих одеждах. Мастер взошёл на трибуну, поправил воротник и заговорил:

– Уверен, для присутствующих здесь сегодня случиться много откровений, ибо, несмотря на то, что многим из вас хорошо известна личность обвиняемого, вы и подумать не могли до каких низов он мог пасть в совершении, не побоюсь этого слова, грехов – самых страшных преступлений против живого существа, которые были описаны ещё в древних священных текстах, взятых за основу части нынешних законов.

Обман смерти – наиподлейшая ложь. Смерть обмануть невозможно. Вера в жизнь после гибели также отвратна, как и поклонение самой Смерти, ибо следование её путям, подобно хождению по горячим углям на краю пропасти, а игра с ней – будто забавы юного ребёнка у норы ядовитой птицы. Существо, принявшее правила Смерти как руководство для своего жизненного пути – греховно по своей сути и должно понести наказание, самый гуманный вид которого – виселица.

Несмотря на ужасы сотворённые во время мирской жизни каждый имеет право покаяться во грехе, что, однако, не спасёт тело физическое от гибели, но благодатно очистит разум от грязи. И всё же, как мне известно, обвиняемый пренебрёг своей возможностью исповедаться перед каким бы то ни было священнослужителем, пускай это был бы и приверженец иной, отличной от закреплённой в Галактическом Кодексе и основных священных текстах конфессии. Мне действительно жаль того человека, что вопреки общественному мнению и общепринятой морали совершает деяния, руководствуясь лишь своими низменными желаниями и собственным гниющим разумом, кроме того отказываясь признать пагубность своих поступков.

Благодарю за возможность высказаться. Защищать Святость и Веру всегда и везде – истинное удовольствие. И пусть кара настигнет виновного.

– Есть ли у защиты вопросы к Мастеру? – проговорил судья.

Обвиняемый нашептал на ухо оправдателю несколько слов, тот неодобрительно покачал головой и резко отрезал своего подопечного, затем встал и сказал:

– Вопрос мой… – он прервался, – вопрос моего подопечного не столь сложен и, так сказать, узконаправлен, чтобы для ответа на него потребовалось участие Мастера Святости и Веры, однако его присутствие, возможно, позволит ускорить процесс раздумий. Так что, да – защита желает задать вопрос к обвинителю и Мастеру.

– Выберите кого-то одного, – покачал головой судья.

– Обвинитель.

– Тогда Мастер Святости и Веры может покинуть зал.

Мастер сошёл с трибуны и скрылся в двери, из которой не так давно вышел.

– Вопрос заключается в следующем, – оправдатель напряг все свои лицевые мышцы, чтобы скрыть волнение, но у него мало что из этого вышло, – насколько разумно связывать закон действия и закон Веры, так что они стали в нашем обществе неотъемлемой частью друг друга? – он резко качнул головой в сторону и, недовольный собою, улыбнулся краешком рта.

Жемчужный Человечек поперхнулся слюной. Встав, он выразил недоумение на своём лице, ожидая скорее слов судьи, которые ясно дадут понять, что претензия противоречит всем принятым постулатам, чем начала собственной речи. Но судья не произнёс ни единого слова, и обвинителю пришлось открыть треугольный рот, чтобы смиренно проговорить:

– Ответ прост, кроме того вы сами дали его: закон мирских деяний и закон Святости и Веры уже многие тысячи лет переплетаются в симбиозе и образуют единую структуру, отлаженный и верный механизм. В конце концов, не оспариваете ли вы состоятельность существующих законов, закреплённых Галактическим Кодексом? Весь судебный процесс происходит согласно строго заданному регламенту, в том числе и высказывание мнений экспертов, дача свидетелями показаний и прочее. Чего ещё вы хотите от Суда?

– Справедливости, – тихо протянул сорванным хриплым голосом обвиняемый, не вставая с места.

Оправдатель, будто ощутив неимоверную боль, закрыл глаза и потянул голову вверх, сделав глубокий вдох. Сдержав гневный порыв, он что-то сухо процедил сквозь зубы, обращаясь к обвиняемому.

– Суд выносит предупреждение защите: обсуждение вопросов о состоятельности Закона и Суда под запретом; вы не имеете права выказывать своё недоверие к Cуду.

Туман над Вельзевельскими болотами

I

. Хладное дыханье болот

Долгая поездка из Святопетровска в глубь страны. Сотни километров отполированных рельс. Въедающийся в мозг стук колёс. Поиск проводника в пустынном городке, почти что деревне, где люди рождаются затем, чтоб умереть. Езда на объеденной ржавчиной развалюхе-автомобиле по кочкам и ухабам сквозь гнилую грязь и спутанные заросли мелких кустарников.

Одно колесо вверх по бугру, второе вниз в ямку, и стоит машина, раскорячившись, потом раз ещё переступит, другие колёса вздыбятся и опустятся – снова: вверх, вниз, вверх, вниз…